Онлайн книга «Последний воин»
|
_Для_тебя_я_пою_ _Средь_чертогов_лесных._ _Ты_услышь_в_этой_песне_ _Небес_высоту…_ _Будем_вместе_мы_в_мире_ _Творить_красоту._ _Для_деревьев_твоих_ _Я_создам_певчих_птиц,_ _А_в_лесах_поселю_ _Ярко — рыжих_лисиц._ _Для_цветов_полевых_ _Сотворю_мотыльков._ _И_красавцев_лесных_ — _ _Серебристых_волков._ _Посмотри_ — _ночь_кругом,_ _В_небе_звёзды_горят…_ _Лишь_деревья_твои_ _Меж_собой_говорят._ _Взявшись_за_руки,_мы,_ _Словно_дети,_идём…_ _Посреди_звёзд_и_тьмы_ _Мы_с_тобою_вдвоём…_ Гарав только теперь понял, что его очень внимательно слушают. И дело не в том, что Ториэ (удивлённо бросивший на Гарава короткий взгляд) подыгрывает очень умело, нет… До этого он просто пел себе и пел… и думал, что поёт для Мэлет, которой так ни разу и не спел. А теперь понял, что слушают его все… Именно его. Не музыку, а песню… _ — _То,_что_я_сотворил,_ _Я_тебе_подарю_ — _ _И_однажды_Светил_ _Мы_увидим_зарю._ _Мы_с_тобою_пройдём_ _Через_тысячу_лет._ _И_мы_будем_вдвоём_ — _ _У_любви_смерти_нет… [30] В мгновенной тишине улыбающаяся — и с блестящими глазами — княгиня Гваэль чуть наклонилась к Гараву и поцеловала мальчика между бровей. Гарав вспыхнул, испуганно дёрнулся, проклиная свою дурацкую способность ярко алеть. А ещё поцелуй напомнил маму… и Гарав спрятал глаза: — Благодарю… — прошептал он, отступая и не поднимая глаз. — Бедный мальчик… — негромко сказала женщина Нараку, думая, что Гарав уже не слышит. — Не помнить своей семьи… а ведь где — то женщина ждёт, надеется… Если бы наш Олза… Князь свёл брови: — Дай вам волю — вы их будете облизывать от колыбели до гроба… Оруженосец, ты куда?! — загремел он, сводя брови. — Женщинам ты спел, а мужчинам?!. _…—_Вновь_сотрясается_земля_ _От_топота_копыт,_ _И_стонет_ветер_в_ковылях,_ _И сталь_мечей_звенит._ _Высокий_чистый_звук_рогов_ _Зовет_нас_за_собой;_ _Бессчетно_воинство_врагов,_ _И страшен_будет_бой._ _Не_подведет_меня_скакун,_ _И верен_мне_мой_меч,_ _И_будет_вязь_священных_рун_ _В бою_меня_беречь._ _И_сердце_рвется_из_груди_ _В такт_топота_копыт,_ _И_страх_остался_позади,_ _А конь_вперед_летит._ _Играет_солнца_на_клинке_ _Безжалостный_огонь;_ _Пока_я_жив_и_меч_в_руке,_ _Не_разожму_ладонь._ _Ложится_под_ноги_трава,_ _И ветер_бьет_в_лицо._ _Не_места_жалости_словам_ _В стальных_сердцах_бойцов._ _И_рухнул_первый_враг_у_ног:_ _Не_я_ — _так_значит_он,_ _От_крови_алым_стал_клинок_ — _ _Таков_войны_закон._ _И_снова_рубящий_удар,_ _И снова_звон_клинка,_ _И_снова_страшный_смерти_дар_ _Несет_моя_рука._ _Пускай_в_безжалостном_бою_ _Хранит_меня_мой_бог._ _Ласкает_меч_ладонь_мою,_ _Зовет_к_победе_рог,_ _И_под_копытами_земле_ _Опять_назад_лететь._ _Награда_сильным_ — _побеждать,_ _А побежденным_ — _смерть. [31] Ох — что тут было!!! Крики загремели отовсюду! — За алые клинки! — Дагор, Кардолан! — Отлично, оруженосец! — За нового барда! А Нарак сдёрнул со своего пальца и надвинул на палец Гарава тяжёлый золотой перстень — печатку в виде скалящейся драконьей головы с двумя рубинами — глазами (перстень болтался, туда можно было всунуть второй палец мальчишки): — За добрую песню об отважных мужах! Хоть пропей — твоё теперь! От немолчного шума и тут же протянувшихся со всех сторон бокалов Гарав даже ошалел. А вскоре добавил себе обалдения ещё вином (как не выпить хоть по глотку с каждым, кто хочет чокнуться с новым певцом)… и к окончанию бала был в несколько раздрызганном состоянии, хотя и искренне — весёлом. Нет, тут на самом деле было весело! Совсем не так чопорно, как на киношных балах, чего Гарав в душе опасался. В результате до постели Гарав добрался в отличном настроении, хотя и с кружащейся головой, а за окнами уже начинало светать и просыпался город. Эйнор где — то задержался, а Фередир ушёл к себе. С особой тщательностью сложив одежду, мальчишка выдохнул и упал на постель. Хорошо, мне тут нравится — подумал он и глухо, приятно выключился. * * * Юные обитатели дружинного двора, с которыми Гарав свёл шапочное знакомство на балу, были в основном упрощёнными или усложнёнными вариантами Фередира — драчуны, любители женского пола, пересмешники, мастера попеть и попить. В общем — то это оказалось совсем неплохо — с ними было легко. А Гарав не был ни самым младшим, ни самым неловким, ни самым тихим — в общем, его приняли, как своего, почти сразу, после парочки состоявшихся — таки незлых проверок «на вшивость». Если хотелось одиночества — всегда можно было уйти в свою комнату. Можно было купаться в море — одному или толпой, как настроение. Можно — погулять по городу, даже просто без дела. Или — вот что не надоедало — ездить верхом, если не на охоту, то просто так. Если хотелось чего — нибудь нешумного — были среди оруженосцев и молодых рыцарей и такие, как Хеледир сын Гонда, любитель и, что главное и интересно, настоящий исследователь местных легенд и сказок — или Коль сын Дамбена, с которым можно было говорить о южных землях — о них он знал всё. Большинство людей тут были из северян или йотеод, многие — той же крови, что пригоряне, несколько чистокровных нуменорцев (кстати, один из них был белобрыс и невероятно этим гордился — в чём там дело, Гарав разбираться не стал [32] . А харадрима Карьятту Гарав помнил ещё с бала — весёлый и очень вспыльчивый, но добрый парнишка года на три старше Гарава, он был оруженосцем как раз у Коля, и его семья жила в Зимре уже лет триста или около того. |