Онлайн книга «Горячий след»
|
В ролях «сволочей» — воспитанники Дальневосточного Его Императорского Величества казачьего кадетского корпуса им. Ерофея Павловича Хабарова. В фильме песни на слова Н.С. Гумилёва и на свои слова поёт известный бард В.С. Высоцкий Олег подумал. И пошёл к очередям, стоящим в три кассовых окошечка сразу — окошечки выходили прямо на улицу. * * * Сперва Олег никак не мог «всмотреться» в фильм. Мешало то, что не было обычного для боевика антуража вещей. Конечно, стерео потрясало (обалдеть, ни с чем не сравнить!), но не было «калашниковых» (вместо них — «федоровки»), форма (и у наших и у японцев) не походила ни на что знакомое… Он не мог отделаться от ощущения, что смотрит фантастический боевик с непонятным началом. А ведь это было историческое кино о вполне реальных для здешнего мира событиях — Восточной войне 1932–1935 годов, в ходе которой Российская Империя разгромила Японию. Но потом запел Высоцкий. Японцы выводили пленных мальчишек из самолёта, похожего на дракона. А Высоцкий пел — немного постаревшим, но таким же, как в мире Олега, непримиримым голосом: За дело, живо! Или в гроб ложись! Да — выбор небогатый перед нами… Нас обрекли на медленную жизнь. Любовью приковали — как цепями… И в конце — ещё один куплет. Когда рушилась внутрь себя секретная база в хинганских горах… А Вадик — его играл тот самый Куриленко — единственный оставшийся в живых, стоял, держал правой ладонью раздробленное левое плечо и смотрел на это, шевеля губами. Казалось, что это он и поёт… Но рано нас равнять с болотной слизью! Мы гнёзд себе на гнили не совьём! Мы не умрём мучительною жизнью! Мы лучше — верной смертью — оживём! — Ура-а! — вдруг крикнул звонкий мальчишеский голос в наступившей темноте стереозала. Олег вздрогнул. Но тут же закричали «ура!» в другом месте, в третьем… а многие захлопали. И хлопали, уже поднимаясь с мест… * * * На пляже, казалось, ничего не изменилось вообще. Олег только пожалел мимоходом, что компания Женьки уже ушла — её место заняли несколько солидных пожилых пар. Даже появление денег не вызвало особого энтузиазма — все объелись мороженым. Ну и пусть, подумал Олег, сбрасывая купленную одежду и обувь. Он окунулся и опять уселся рядом с Артуром, который лежал на спине и смотрел в небо. — Тут хорошо, — вдруг тихо сказал кадет. — Я сейчас в кино был, — признался Олег. — Стерео… Хочешь, потом ещё сходим? — Может быть… — Артур усмехнулся чему-то. — А знаешь, тут давно нет войны. Мы тут говорили… по-тихому, туда-сюда… Это Российская Империя. Они в космос летают. И мы могли поесть бесплатно, вон там есть столовая. Бесплатная. И вообще. — Я видел, — сказал Олег. Не стал объяснять, что именно он видел — он и сам толком не понял, что имел в виду. Но понял Артур. Он, кажется, хотел ещё что-то сказать, но мальчишек отвлёк человеческий окрик. — Шамиль! — вдруг крикнул, приподнимаясь на песке, рослый широкоплечий мужчина. В глазах и лице крикнувшего было что-то волчье, опасное, но сейчас он широко улыбался и буквально светился от радости встречи. — Басаев, Шамиль, оглох, что ли?! Невысокий сухощавый человек, стоявший совсем рядом с Олегом, но спиной к нему, резко обернулся. Остролицый, темноволосый, чуть лупоглазый, с короткой темной бородкой, он свёл густые брови, непонимающе глядя на уже поднявшегося с песка широкоплечего мужчину. Потом вдруг громко сказал: — Ййэх! Невзоров, Саша?! Он говорил совершенно правильно, без акцента, но в голосе проскальзывали какие-то нерусские интонации. Шагнув вперёд, чернобородый задел словно окаменевшего Артура, мельком бросил: «Прости, парень…» — и крепко обнялся с почти подбежавшим плечистым. Улыбаясь, мужчины рассматривали друг друга. — Я думаю — кто мне кричит?! — смеялся чернобородый. — Людей — тьма, час назад приехал, никогда раньше тут не был — кто кричит?! Вот встреча! — Ну! — Невзоров стукнул чернобородого в плечо, тот охнул и сморщился шутливо. — Да ты же вроде улетал на Марс, потом, говорили, пропал вообще… — Чуть не пропал, Саша, правда чуть не пропал… А, чего стоим, пошли, посидим где-нибудь, всё расскажу… Ты-то где?.. Мужчины пошли по пляжу, переступая через одежду и людей. — Это же Шамиль Басаев, — чужим голосом сказал Артур и крупно сглотнул. — Это же Басаев, настоящий Басаев, Олег… — А второго ты не узнал? — Олег вытер рукой лоб. — Невзоров. «Лошадиная энциклопедия» ещё у него, журналист знаменитый… Но Артуру было не до Невзорова. — Как же так, это же Басаев, как же так… — повторял он с болью и растерянностью. — Он же враг… — Здесь он не враг, — Олег обнял кадета за плечи. — Видишь ведь, здесь всё-всё по-другому, Артур… Но Артур не дослушал. Он вывернулся из-под руки Олега, опустил голову и вошёл в воду по грудь. И остановился там. Помедлив, Олег пошёл следом. Артур плакал. Слёзы падали в мерно поднимающуюся и опускающуюся воду моря, Артур окунал лицо и плакал снова. Сперва Олег хотел сказать что-нибудь утешительное, но потом понял — нет слов. Артур плакал о мире, где все войны понятны и завершаются победой, где есть летящий в небе мост, где полицейские ходят без оружия, а Шамиль Басаев дружит с Невзоровым и летает на Марс. И, наверное, врежет в морду тому, кто скажут, что он способен захватить детей и больных в заложники… Тебя здесь нет, подумал Олег зло. Слышишь, тебя здесь нет. Это не твой мир, гад. И значит, ты не всесилен. Ты точно не всесилен. А раз не всесилен — значит, с тобой можно воевать и там. В моём мире. И я буду воевать. А если ты всё-таки сможешь меня убить — будут воевать другие. — Артур, — окликнул он кадета. Тот повернулся. — Артур… послушай… На ладонь ладонь положи — и скажи: «Дружба, нас веди, словно компас в пути!» Если рядом друг — и беда не беда, В самый трудный час дружба выручит нас! — Да, — Артур поднял голову. И Олег вдруг увидел… увидел, что кадет улыбается. У него были слёзы на глазах, но он улыбался. — Ну и пусть, да? Мы просто будем знать, что есть такой мир… Ведь есть же, да? — Да… — шепнул Олег. Они, не сговариваясь, легли на спину и стали просто смотреть в небо. Не о чем и незачем больше было говорить. Море качалось, вздыхало, шуршало, и голоса людей вокруг не нарушали этого спокойствия и этой мягкой качки… * * * Солнце уже садилось в море, когда вся компания наконец собралась вместе — слегка оглушённая впечатлениями и утомлённая отдыхом, но с начавшимися проблемами. |