
Онлайн книга «Скажи миру – «нет!»»
Если я не один – разве это беда? Если нужно – она подождет. Я же слышу, как страшно трещит под тобой Ненадежный октябрьский лед!.. Есть одна любовь – та, что здесь и сейчас, Есть другая – та, что всегда! Есть вода, которую пьют, чтобы жить, И есть живая вода! Да, он смел, как бог, я бы сам так не смог — Целый день ходить, как в кино! Не твоя вина, что ты хочешь вина — И что он имеет вино… Но когда твои губы сухи поутру — Чем ты смоешь с них пепел побед? И когда все дороги замкнутся в кольцо — Как ты выйдешь на правильный свет?! [9] * * * В этот раз головным дозором шли Саня и Бэн. Они и прибежали к основной группе, причем взволнован был даже Санек. – Гадесы?! – подобравшись, выкрикнул я. Саня махнул рукой: – Нет, обычные ребята! Столько же, сколько нас, кажется… Нас заметили. Мы быстро сбились в плотную кучку, оглядываясь и осматриваясь. Андрей первым махнул рукой: – Ладно, пошли навстречу! Чего ждать?.. …Ребята остановились метров за пятьдесят от нас. Их было меньше – десятка два, девчонок – почти половина, и парни как бы прикрывали их (а наши стояли вместе с нами, и я подумал с какой-то обидой, что это неправильно), но внешне эта компания выглядела внушительней, чем мы. Более обтертой этим миром, что ли? На всех на них оставались какие-то элементы «нормальной» одежды, но они причудливо сочетались с самодельными куртками, штанами, сапогами и прочим. Почти у всех на шее висели какие-то медальоны и украшения. Большинство мальчишек и девчонок были светловолосые, и волосы у тех и у других – длинные – сплетались в переброшенные на грудь косы. Но смешным это не выглядело. У всех в руках было оружие. Три девчонки в заднем ряду держали арбалеты. На флангах первого ряда стояли мальчишки с длинными луками – готовыми к стрельбе. – Нас больше, – сказал тихо Олег Фирсов. – Они сильнее, – ответила Ленка Черникова. – Чего это?! – взъерошился Олег, но Вадим поморщился: – Не спорь, они правда сильнее. Если будет свалка – мы проиграем. «Мы будем убиты», – мысленно поправил я, изучая противника. К этой мысли было нелегко привыкнуть. Точнее – ее нелегко было принять как реальность. Эти тоже переговаривались – непонятно только, на каком языке. Огнестрельного оружия у них не было, а наше они, конечно, видели. Раньше, чем они до нас доберутся, я и Колька уложим половину. – Отступать все-таки как-то фигово, – как раз Колька и заметил. Санек его поддержал: – Тогда решат, что нас можно кидать через колено. – Мальчишки, ну это же люди, – не выдержала Ленка Рудь. – Вот так сошлись – и сразу драться насмерть?! – Ленк, если ты еще не поняла – тут это образ жизни, – процедил Санек. – Но ведь тогда были гадесы… – Не будь расисткой, – усмехнулся он. – Что будем делать все-таки? Но ситуация разрешилась сама. Из плотного ряда напротив вышел рослый мальчишка – за его спиной прекратились разговоры. Обведя нас быстрым взглядом, он прокричал: – Вэр’ст зи? Вохин’ст ду? – Он спрашивает, – быстро и тихо прошептала Ленка Власенкова, – кто мы и откуда… Ребята, они немцы или австрийцы. – Видим, – сквозь зубы сказал Вадим. – Отвечай, Лен. Ленка тоже что-то прокричала – с запинкой, но достаточно бодро. Лично я разобрал только «руссише». Немец что-то неразличимо сказал своим, потом снова повысил голос. Ленка перевела: – Он говорит, что они все немцы из племени баваров… – Из племени? – недоуменно спросил Колька Самодуров. – Они что, одурели?! – Или одичали, нам не легче, – заметил Вадим. – Подождите, он еще говорит, – вмешалась Ленка. Я ощутил пожатие пальцев Танюшки, она встала рядом, держа в правой руке аркебузу, и, не поворачиваясь, сказал: – Если что – держись сзади. Не спорт! – Его зовут Хунтер… Гюнтер, – продолжала говорить Ленка, – он конунг. Он предлагает не устраивать свалки. Если я правильно понимаю, он хочет… да, он говорит, что готов сразиться с нашим вождем. Кто проиграет – уступит дорогу. – Дебилизм! – фыркнула Черникова. – Давайте просто развернемся и уйдем, ребята. – Не факт, что они нас отпустят, – заметил Санек. – И будет точно свалка. – Ты пойдешь драться? – почему-то очень агрессивно спросила Танька. Санек развел руками: – Он меня убьет. – У него такой вид, что он убьет любого из нас, – поправил Вадим. – Мошет бит – яа? – Арнис шагнул вперед, но я коротко вздохнул и, ловко освободившись от руки Танюшки, шагнул раньше него, бросив: – Держите Таньку. Сергей сместился к ней, но лицо Танюшки сделалось злым, и она, прошипев мне: «Урод, дурак!» – пихнула Сергея и ушла назад. Мальчишки переглядывались. Арнис положил мне руку на плечо: – Тавай яа. Он сдоровий. Я только улыбнулся в ответ, и литовец отступил, сконфуженно улыбаясь. Танька глядела через плечо Сергея злыми и несчастными глазами. Вадим сказал Ленке: – Давай скажи, Лен. Олег будет драться. Наш… князь. Мне стало немного смешно. Но в целом я ощущал себя, как всегда перед поединком, – слегка потряхивало и было весело. Гюнтер сбросил перевязи, стягивавшие белую куртку мехом наружу, без рукавов. Скинул и ее тоже. Невысокая, но стройная девчонка, выбежав из общего ряда, подняла все брошенное, на миг прижалась щекой к плечу немца и медленно пошла обратно – ее обнял кто-то из парней. У Гюнтера осталась в руке валлонская шпага – шириной и длиной как мой палаш. Немец вытянул оружие ко мне – и я понял: предлагает схватку только на длинных клинках. Я кивнул и начал расстегивать ремни. Немец ждал – он был выше меня, хотя и не слишком, зато шире в плечах и мощнее. Грудь слева у плеча перечеркивал заметный даже на расстоянии широкий шрам. – Давай. – Подойдя, Вадим принял у меня снаряжение и куртку. Серые глаза его были внимательны и серьезны. Подумав, я снял майку – на белом кровь будет очень заметна – и вытянул из ножен палаш. – Держись. Ты сможешь его победить. Он пожал мне запястье. Я молча ответил тем же – говорить не хотелось – и пошел навстречу Гюнтеру, забирая чуть вбок. Мы остановились точно посредине луговины. Глаза немца напомнили мне глаза Вадима – серые, серьезные и внимательные, без насмешки или злости. Сейчас я мог различить еще несколько шрамов, и то, что его медальон – это каменный молоточек со знаком-руной, висящий на волосяном шнурке. Мне вдруг захотелось спросить, давно ли он здесь – но Гюнтер не знал русского, да и не для разговора мы сюда пришли. |