Онлайн книга «Скажи миру – «нет!»»
|
Танюшка была права. Мы шли точно на запад. – Да, это не Калаис… – пробормотал я. – Это его приток, я забыла, как он называется, – уверенно сообщила Танюшка. – Может, это и к лучшему, но он короче, чем Калаис. – Ничего страшного, – бодро заметил я. – Уж на запад-то мы курс и без реки сумеем удержать… Пошли, Тань. – Что ты все «пошликаешь»?! – внезапно рассердилась она. – Я промокла! Я есть хочу! Я устала, в конце концов! – Тань, я тоже, – терпеливо сказал я. – Выберемся на открытое место и попробуем разжечь костер. – Да, костер он разжечь решил! Из чего, как?! Мокрое все! И… – Она осеклась и закусила губу. Опустила глаза: – Извини. – Ничего, – по-прежнему спокойно ответил я. И больше ничего не стал говорить. Мы опять зашагали вперед. Я видел перед собой спину Таньки, обтянутую мокрой ковбойкой, потемневшие от воды волосы, слипшиеся прядями, – по ним за ворот текла вода, и мне стало жалко девчонку – до спазмов в горле. я пытался уйти от любви я брал острую бритву и правил себя я укрылся в подвале я резал кожаные ремни стянувшие слабую грудь я хочу быть с тобой я хочу быть с тобой я так хочу быть с тобой и я буду с тобой твое имя давно стало другим глаза навсегда потеряли свой цвет пьяный врач мне сказал что тебя больше нет пожарный выдал мне справку что дом твой сгорел но я хочу быть с тобой я хочу быть с тобой я так хочу быть с тобой и я буду с тобой в комнате с белым потолком с правом на надежду в комнате с видом на огни и с верою в любовь я ломал стекло как шоколад в руке я резал эти пальцы за то что они не в силах прикоснуться к тебе я смотрел в эти лица и не мог им простить того что у них нет тебя и они могут жить но я хочу быть с тобой я хочу быть с тобой я так хочу быть с тобой и я буду с тобой в комнате с белым потолком с правом на надежду в комнате с видом на огни и с верою в любовь [2] * * * Костер разжечь и правда не удалось, как я ни старался. Зато на севере небо вдруг просветлело – голубая полоса подрезала тучи и начала стремительно расширяться, надвигаясь на нас. В этом было что-то тревожное, но мы радовались, глядя, как солнечный свет буквально течет к нам по земле, вспрыгивая на холмы и скатываясь в лощины и овраги. Мы остановились на речном берегу и с удовольствием следили за этим. – Все-таки хорошо, когда лето, – сказала Танюшка, и я подтвердил это энергичными кивками. Через минуту мы уже купались в солнце, хлынувшем с небес. – Давай просушимся хоть… От мокрой земли в самом деле тут же начал подниматься пар, солнце играло в гирляндах капель, и только на юге быстро сокращался остаток облачного неба, унося дождь еще куда-то. – Давай, – согласился я и в замешательстве взялся за язычок замка. Снял куртку, выжал ее как следует. Мы с Танюшкой, не сговариваясь, отвернулись друг от друга; я поочередно выжал брюки, футболку, даже носки и разместил все вещи на ветках, которые предварительно отряхнул от воды. Из туфель подальше вытянул языки и пошире расшнуровал. Танюшка за моей спиной сопела – жалобно, сердито и упрямо. Не поворачиваясь, я спросил: – Джинсы не выкручиваются, что ли? – Угу, – ответила она. – Помоги… Да повернись, что ты… А я что? Я ничего, как говорил попугай Кеша… Она же оставалась в черно-красном купальнике, как я ее сто раз видел. В руках держала джинсы. Она была вообще-то сильной, но выкрутить грубую ткань с лейблом «Lee», пошитую в Ярославле, конечно же, ей было не под силу. – Не разорви, – предупредила она. Ну, это было зря… Такой пошив рвать надо грузовиком… Танюшка держала, а я крутил изо всех сил. Ей то и дело выворачивало руки, из-за чего она смешно морщилась. – Ну вот, все. – Я встряхнул джинсы и перекинул ей. – Давай теперь сами погреемся. – А? – как-то опасливо спросила она. Я молча выбрал камень и присел на него, поставив пятки на край и обняв колени. Через несколько секунд теплая спина Танюшки привалилась ко мне сзади. – Мы все равно отсюда выберемся, – тихо сказал я, чуть откинув голову назад. Становилось жарко, и я подумал, что впереди в любом случае еще долгое-долгое лето. – Конечно, выберемся, – согласилась Танюшка. И я, увидев у своей щеки ее закинутую через плечи руку, осторожно пожал тонкие пальцы. – А поесть я что-нибудь добуду, – пообещал я. – Давай немного поспим, – предложила девчонка, – очень хочется. – Тань, идти надо… – начал было я, но потом кивнул: – Давай. Только веток натаскаем, а то простынем. – Я соскочил с камня и полез за ножом. * * * Я думал, что проснусь часа через два – больше даже в теплый солнечный день без одеяла не проспишь на природе, тело остывает и само будит. Но проснулся я аж во втором часу и обнаружил, что накрыт своими вещами и Танькиными тоже. Я выкопался из-под них и потянулся с подвывом. Танька – по-прежнему в купальнике – бродила внизу по отмели и за чем-то часто нагибалась. Я лег на краю берега на живот – трава высохла – и, опустив подбородок на кулаки, начал следить за ней. Потом негромко свистнул. Она вскинула голову и, улыбнувшись, помахала какими-то двумя мешочками. Не зашумела – по воде все слышно отлично. А через секунду уже карабкалась наверх. – Ракушки, – сообщила она, отдуваясь. – Там их много, на отмели… Перловицы. Не устрицы, конечно… – Устриц пусть буржуи едят, – весело ответил я. Мне было очень хорошо при мысли, что она меня укрыла. – А это мы вечером рубанем, на привале. Давай сполосни носки и одеваемся. Мне сейчас хотелось есть еще сильнее, чем раньше. Танюшке, конечно, тоже. Но мы бодро засобирались. Высохшая одежда, конечно, залубенела, но это ничего. Только вот Танюшка вдруг ойкнула и с размаху села на то место, откуда встала. – Голова закружилась, – успокаивающе, но в то же время жалобно объяснила она, когда я подскочил. – Ничего, посиди еще немного. – Я отошел перегрузить ракушки в свою куртку, которой вновь предстояло играть роль мешка. А ведь у меня тоже голова временами кружится… Неужели от голода так быстро начала?!. Эта мысль пугала… …Косвенное подтверждение тому, что мы идем правильно, мы получили через какой-то час, когда речка почти сошла на нет, превратившись в ручеек. Мы шли по самому берегу – галечному и пологому. И Танюшка остановилась, даже подавшись назад. Я тут же – честное слово, рефлекторно! – оказался перед ней, сжимая в кулаке нож. |