Онлайн книга «Не остаться одному»
|
– И куда мы теперь пойдем? – спросил Кристо. – Искать твоих? – Да, – я вздохнул. – На восток. И как можно быстрее, Кристо. Я очень, очень устал, дружище… – Понимаю, – серьезно сказал он. Раздвигаю я ветви взглядов, И слова, как листва, шуршат, Я туда, где мне будут рады, Хоть встречать меня не спешат. И не ставят на стол закуски, И не льют, как вино, речей. А встречают там безыскусно, Словно ранней весной грачей. Серые облака, белые от гусей, Итака, Итака – я твой Одиссей. Слишком долго бродил я где-то, Где был нужен, хотя не мил. Там я бросил чужое лето, Там весну не свою забыл. Там я спорил о том, что ясно, И не верил словам детей. Был я грешным, святым и разным И терялся в сетях путей. Мне вернуться давно пора бы, Не найти все равно руно, Где мой остров? – Там будут рады, Где мой остров или окно. Буду долго стоять у двери, Под последним своим дождем. Я не верю, нет, я не верю, Что меня там никто не ждет. А. Дольский Лотар Брюннер в своем дневнике писал правду. В этом мире Средняя Азия – сплошные степи серебристого ковыля. Август был жарким, солнечным и с частыми теплыми дождями, шедшими чаще всего по утрам. А по ночам небо казалось засыпанным крупной солью почти сплошь. И часто-часто летели через эти россыпи длинные нити метеоров. Августовские звездопады. Загадывай – не хочу… Мне ничего не хотелось загадывать. У меня оставалось одно желание. Уже давным-давно – только одно… Временами мне даже не верилось, что оно сбудется, что оно вообще может сбыться… У дороги, похоже, не намечалось конца, она разворачивалась, как серпантин, выпавший из небрежных рук – катится по полу, катится, катится… Август. Дожди из звезд. Еще говорят, что каждая такая звезда – чья-то смерть… Не люблю степи. Вообще не люблю больших открытых пространств. Я это давно понял, но оформилось окончательно это только здесь и сейчас. Наверху – небо, под ногами – земля с высокой редкой травой, вокруг – горизонт. Днем над головой – солнце, ночью – звезды и неспешно изменчивая луна. Мы с Кристо почти не разговаривали. Топали себе и топали почти все время босиком, перебросив обувку через плечо. Как ни странно, ручьев и речушек в степи хватало (может быть, это и в нашей реальности так, не знаю, не был), а дичь, хотя и осторожная, все-таки от опытных охотников уйти не могла. Но степь дурманила, и мне стоило усилий напоминать себе, что скоро осень, а зимовать в степи я просто не умею. Кристо – тем более. Успеть бы добраться до Арала-Каспия к середине сентября – совсем бы хорошо… – Там кто-то есть. Кристо остановился и, пригнувшись, взялся за рукояти кинжалов, не сводя глаз с плоского пригорка за широким тихим ручьем, почти речкой. Я уже с минуту наблюдал за этим самым пригорком, не вполне уверенный в том, что вижу – движение разогретого за день воздуха или осторожное перемещение людей. Сейчас я практически убедился: два человека следят за нами. И это не урса точно. Но и встреча с белыми может оказаться совсем не безопасной… – Два человека минимум, – тихо сказал я, обнажая палаш. – Держись сбоку от меня, – а про себя подумал, что стрелы, окажись там луки или арбалеты, я отобью. – Эй, там! – крикнули по-немецки, и на фоне заходящего солнца, уже не скрываясь, выросли две фигуры. – Не беспокойтесь, мы не собираемся нападать! Кто вы такие?! – Идем из плена на запад, к своим! – откликнулся я, не торопясь убирать оружие. Тем более что двое парней, спускавшихся по склону холма, тоже держали его в руках. Еще несколько шагов – на их лица легла тень, и я изумленно разжал пальцы, роняя палаш; судорожным движением перехватил его на лету… Этот мир не меняет внешность людей, и это хорошо, потому что иначе я не узнал бы человека, с которым мы виделись один раз почти пять лет назад и говорили всего несколько часов. Передо мною стоял Йенс Круммер, «комиссар» немецкого конунга Гюнтера. А чуть сзади и сбоку от него совершенно растерянно и глупо улыбался Андрюшка Альхимович. * * * – Значит, твои все погибли. Мы сидели у небольшого жаркого костра – костра ни за чем, ради живого огня – было достаточно тепло. Йенс кивнул: – Да. Последние – почти два года назад… – Он погладил ладонью свой недлинный меч. – Почти два года назад, – повторил Йенс. – Как раз тогда нас Андрей, – он кивнул на Альхимовича, полулежавшего рядом с травинкой в углу рта, – нашел. – Очень вовремя, – усмехнулся Андрей, и я с жадностью, почти неприличной повернулся к старому другу. – Но, если уж совсем честно, я никого не искал. Просто шел и шел на восток… Разозлился я, Олег. – Он положил ладонь мне на колено, сжал. – Извини. – Да ладно. – Я смутился. – Сам дров наломал выше крыши… Такая поленница получилась – не разворошишь… – Остались мы вдвоем, – продолжал между тем Йенс, глядя в огонь своими холодными, умными глазами. – Потом прибились к Игорю Комлеву, и сейчас с ним ходим. Мы тут дозором, а Игорек, – он указал рукой на северо-восток, – там, километров двадцать. – Он внезапно посмотрел на меня и спросил: – Ты что-то хотел сказать, Олег? – Нет, – поспешно отозвался я. – В самом деле – зачем предлагать уйти со мной в неизвестность, если у них тут есть налаженный мир, новые друзья… девчонки, может быть… Я все-таки попытался перехватить взгляд Андрея. Но он смотрел в степную темноту, полную немолчным треском ночных насекомых… – Город Света есть… – задумчиво сказал Йенс. – Да, – подтвердил я и невольно содрогнулся. Йенс заметил это и спросил негромко: – Страшно вспоминать? – Угу. – Я кивнул и признался: – Каждую ночь снится, Йенс. В холодном поту просыпаюсь. Мы сидели плечом к плечу на склоне холма, одинаково обняв колени руками и поставив на них подбородки. По босым ногам гулял ночной ветерок. Вдали гудела степь – шел волной табун диких коней. Костер в низине догорал; Андрей и Кристо спали. А мы никак не могли договорить – и это было тем более странно, что разговор был ни о чем. Точнее – о вещах очевидных. – Тебе везет, – задумчиво сказал Йенс. – Выжить после таких ран, в таких условиях… Скажи, Олег, с кем ты разговариваешь, когда грезишь? – С Арагорном, – не задумываясь, ответил я. – ЧТО?! Йенс тихо засмеялся: – Спокойно, спокойно… А ты думал, у тебя одного есть советник? Нет уж… – А что, у всех? – удивленно спросил я. Йенс покачал головой: – Даже не у одного из десяти. У немногих… Я догадался, потому что… потому что догадался. Арагорн – король из книг Толькюна? – Он произнес фамилию Толкиена на немецкий лад. |