Онлайн книга «Не остаться одному»
|
– А что, ищут? – без интереса спросил я. Джек пожал плечами: – Да не очень… Бесятся все. Или плачут… Олег, я пришел просить тебя. – Он сглотнул. Я молча глядел ему в глаза. – Нэд уплывает через час. У меня пересохло во рту. Я тоже глотнул, громко, скрежещуще: – И?.. – Избавь меня от клятвы, – тихо попросил Джек и опустил глаза. А я вспомнил склоны Олимпа – вечность назад! – и его клятву верности мне… и Таньке… – Ты хочешь уплыть с ним? – Да. – Он с усилием поднял глаза. – Но если ты скажешь «нет» – я останусь. Я только прошу тебя… я никогда никого ни о чем… А в глазах у него, за луной, за дрожащими бликами, были тоска и одиночество. И я ужаснулся мысли, до какой же степени нужно быть одиноким, чтобы самым близким и родным стал тебе твой враг… только потому, что не осталось на свете больше никого, с кем бы связывали тебя общие воспоминания… Джек смотрел – и губы у него дрожали. – Эх, ты, – тихо сказал я, – дурачок. Я обнял его за шею и ткнулся в лоб Джека своим лбом. Он был умней меня, но сейчас я ощущал себя мудрецом рядом с мальчишкой… а еще ощущал, как близко у моих глаз слезы и как это – когда тебе печально и сладко одновременно. – Олег… – начал он быстро, но я перебил его: – Иди. Я освобождаю тебя от клятвы… Да. Еще… – Я отстранился. – Ты навсегда останешься моим другом, Джек Путешественник. Где бы ты ни был. Независимо от того, встретимся мы еще или нет. Вот тебе моя клятва. – А ты всегда будешь моим другом, – твердо сказал он. – Я долго странствовал по этому миру после гибели нашего королевства. И нигде не было мне так хорошо, как у вас. Я обнял его уже по-настоящему… и первый раз в жизни поцеловался с мальчишкой. И это было… здорово. Совсем не так и не то, что с Танюшкой. Абсолютно по-другому, но здорово. Потому что… Джек сказал правду. Он был мой друг. Прыжками Джек поднялся на берег. И там, наверху, остановился уже неразличимым силуэтом. Вскинул руку: – До встречи! Я вскинул руку в ответ. Молча. И… все. Джек пропал. Несколько минут я смотрел на это место, ни о чем не думая вообще. И вздрогнул, когда там появилась фигура… Джек?! Вернулся?! Но это был не Джек, а Вадим. Он тяжело хромал на левую ногу – в бою ему разрубили бедро и, похоже, сломали кость, он шел, опираясь на удобный самодельный костыль. – Сегодня вечер встреч, – заметил я. Вадим – случайно, конечно – остановился на том же расстоянии от меня, что и Джек. – Я остаюсь, – сказал он. – Ирка со мной. Вильма и Лора тоже. – Вильма и Лора – это хорошо… – пробормотал я, пытаясь осмыслить первую часть сообщения. Я в самом деле считал, что потерявшим парней девчонкам лучше остаться на этом острове, где теперь будет спокойно, но не знал, как им это предложить. – И ты остаешься тоже? – Я устал, – отрезал Вадим. – Устал, Олег, и больше не верю ни в романтику, ни в справедливость… ни в тебя. Я покусал губу: – Что ж, к этому шло. Давно… Мне будет тяжело без тебя. – Ничего, – спокойно ответил он, – у тебя есть надежные люди. – Да, есть, – подтвердил я, – побратим. И посмотрел ему в лицо. Наши взгляды скрестились, как клинки, и за этим перекрестьем стояла пещера и наша кровь, смешавшаяся над тушей убитого медведя. Да. Órlõgs. Что-то рвешь по-живому. Что-то отмирает само… и неизвестно, что хуже. – Я не рыцарь, – ответил Вадим. – Да, не рыцарь, – безжалостно отрезал я. – Всего хорошего. Удач на новом месте. И, отвернувшись, пошел по берегу прочь. Вадим не окликнул меня. А я не оглядывался… Когда я вернулся к кострам, там по-прежнему было немало людей, но никого из ребят Нэда уже не осталось, и я с холодком в груди понял, что они отплыли. Все сидели тихо, кто обнявшись, кто полулежал, кто скрестив ноги, – и слушали Игоря, который негромко пел очень знакомое: – Под небом голубым Есть город золотой — С прозрачными воротами И с яркою звездой. А в городе том – сад. Все травы да цветы… Гуляют там животные Невиданной красы… И я услышал, как моя Танюшка, сидевшая неподалеку с задумчивым лицом, присоединила к голосу Игоря свой: – Одно – как желтый огнегривый лев, Другое – вол, исполненный очей, А с ними – золотой орел небесный, Чей так светел взор незабываемый… Гусли-арфа Игоря неожиданно заплакали под его пальцами, и к ним вдруг присоединилась поцарапанная гитара в руках какого-то парнишки, подхватившая мелодию… – А в небе голубом Горит одна звезда… Она – твоя, о ангел мой, Она с тобой всегда… Кто любит – тот любим. Кто светел – тот и свят. Пускай ведет звезда тебя Дорогой в дивный сад… Тебя там встретят огнегривый лев, И синий вол, исполненный очей, С ними – золотой орел небесный, Чей так светел взор незабываемый… [12] Он приглушил струны. Никто не хлопал, все просто молчали, не глядя друг на друга. Молчали, пока тот же парнишка с гитарой не подобрал новую грустную мелодию и не запел по-английски: – В полях под снегом и дождем — мой верный друг, мой бедный друг, — тебя укрыл бы я плащом от зимних вьюг, от зимних вьюг. А если мука суждена тебе судьбой, тебе судьбой, готов я скорбь свою до дна делить с тобой, делить с тобой… Я знал эти стихи Бернса, но по-русски. Они мне всегда нравились… – Пускай сойду я в мрачный дол, где ночь кругом, где тьма кругом — во тьме я солнце бы нашел с тобой вдвоем, с тобой вдвоем. И если б дали мне в удел весь шар земной, весь шар земной, с каким бы счастьем я владел тобой одной, тобой одной… – Почему ты стоишь один в темноте? – Я обернулся и увидел Сандру. Она улыбалась, и улыбка была чуть смущенной. Не дожидаясь моего ответа, она быстро сказала: – Я тебе так благодарна… но я тебе плохо отплатила. У вас погибшие… и четверо твоих остаются у нас… |