Онлайн книга «Мастер харакири»
|
Лешка сказал: – Хорошо посидели. Он запер замок и обернулся. Мать всплеснула руками, уставившись на него. – у тебя руки в крови. Лешка глянул. Засохшая кровь Олега. Вспомнил про него, но матери решил пока ничего не говорить. Сама не заснет и ему не даст, будет приставать с расспросами, а он от усталости еле на ногах стоит. – Да это так. Ну, подрались мы возле ресторана. – Думал, мать поверит и отстанет. Как будто раньше он никогда не дрался. – Подрались? Опять драка? Ты уже за драку один срок схлопотал. Еще хочешь? – Мама, – взмолился Лешка, но остановить ее уже было невозможно. – Что – мама? Ты имей в виду, Колобок отвертится. Лешка вспомнил про Колобка и вздохнул. «На этот раз уже не отвертится. Эх, Колобок, Колобок!» А мать и вовсе насела, хоть из дому беги. – А колени? Почему колени в крови? Ты что, ползал по кровяной луже? Лешка припомнил: кровь подтекала под колени, пока сидел возле умирающего Колобка. И опять соврал, не моргнув глазом: – Это я упал. Можешь понять? И не надо приставать со своими вопросами. Мне не семнадцать лет. Просто… – Просто ничего не происходит, – заявила мать и, хлопнув дверью, ушла в свою комнату. Лешка сел на корточки здесь же, в прихожей, прислонившись спиной к стене, достал из кармана пачку сигарет и закурил. «А ведь мать права. Просто ничего не происходит», – подумал он, и на душе сделалосъ противно. Глядеть ни на что неохота. Сплошная полоса невезения. Столько всего привалило ему одному. Думал, вернется – и начнется у него другая жизнь, и будет в ней одно хорошее. Вот вернулся, а по судьбе прет черная карта. Он закрыл глаза и тихонько застонал, чтобы мать не слышала. «Ни хрена не могу понять, зачем мы туда поперлись? Олег так и не успел сказать. Труп в квартире. Потом и труп Олега. Все перемешалось, как в кино». Лешка потушил окурок, встал и поплелся в ванную. В последнее время по ночам отключали горячую воду. Но даже стоя под холодным душем, Лешка испытывал необыкновенное облегчение. И мысли появились трезвые. «В конце концов, можно утром сходить в ментовку. Заяву сделать. Как ни крути, а я единственный свидетель. И мои показания могут что-то значить для розыска убийцы Колобка. Хоть и западло с ментами связываться». Остаток ночи он проспал как убитый, даже не слышал, как мать уходила на работу. Проснулся он оттого, что кто-то дотронулся до его руки. Вздрогнул и, не открывая глаз, инстинктивно схватил эту руку, готовый применить прием на перелом. Открыл глаза. Мать сидела рядом на постели и плакала. – Извини, ма! Я сделал тебе больно. Мать взглянула на него так, что Лешка понял, она все знает. «Ну и ладно. И хорошо. Нет смысла больше врать», – грустно подумал он. Может, не стоило врать и вчера. А сказать все, как было. По крайней мере, в смерти Колобка его вины нет. Вытерев платочком с глаз слезы, мать сказала: – Я тебе звонила минут сорок подряд. Лешка воспринял это как укор, ответил виновато: – Я не слышал. Спал. – И замолчал. Больше ни слова… И мать молчала, выжидала, чего он скажет еще. Смотрела на его волевое, покрывшееся легкой щетиной лицо и думала, как повзрослел он за эти три года. Поняв наконец, что он не заговорит о Колобке первым, сказала: – Олега убили. Она посмотрела в его глаза так выразительно, с таким нескрываемым укором за вранье, что Лешка, как провинившийся мальчишка, опустил голову и сказал тихо: – Я знаю. Он стал быстро одеваться. Натянул брюки, рубашку. Надо пойти умыться. И только хотел выйти из комнаты, мать сказала, ошарашив его: – Говорят, нашли в подъезде. – Что? В подъезде? – Лешка остановился в дверях и, не оборачиваясь, спросил: – Как в подъезде? Не может быть. – Он же хорошо помнил: убегая, оставил его мертвого в сквере. «Неужели я ошибся? Бросил его, а он оказался живой. Дополз до подъезда». Лешка обернулся. Мать смотрела на него со страхом. – Да нет, ма. Тут совсем не то, что ты думаешь. Мы же с Олегом друзья. Я уверяю тебя, что не виноват в его смерти, – заговорил он, стараясь, чтобы мать поверила. – у него в руке был нож, – она выдавала такие сведения, что Лешка удивлялся. И было отчего удивляться. «Ну откуда у Олега нож? Напутала чего-то мать. Слушает сплетни», – подумал он и сказал: – Не было у Олега никакого ножа. Стал перебирать детали вчерашнего вечера. Уж не настолько он был пьян, чтобы не помнить. Он подошел, присел на кровать рядом с матерью. – Откуда ты все это узнала? – Во дворе у нас только и разговоров об этом. Милиции понаехало. Насчет милиции Лешка пропустил мимо ушей. Не это сейчас важно. Сказал задумчиво: – Так. Нормалек. У Олега нож. Не удивлюсь, если… Тут нехорошая догадка пришла к нему. Труп в той квартире. На нем ножевая рана. – А еще что говорят? – спросил Лешка, проявляя небывалый интерес к россказням. Раньше сплетни не интересовали его. Даже раздражали. Но, как оказалось, из них тоже можно извлечь пользу. Хотя бы получить информацию. – Где вы вчера были? – в свою очередь задала мать ему вопрос. Лешка хмыкнул. Не понравился ее тон. – Ну, в ресторане сидели. Потом… – он не договорил, все еще сомневаясь, стоит ли ей выкладывать, куда они заходили и про этот труп. – Но Колобка нашли не в ресторане, – сказала мать. Она терпеливо дожидалась от него правдивых объяснений. – Из ресторана мы с Колобком пошли в гости к его знакомому. – К знакомому Колобка? – подозрительно переспросила мать, как бы стараясь понять, где правда, а где ложь. – Да. К знакомому Колобка. По крайней мере, мне так сказал Олег. Видно, дослушивать его рассказ она не хотела и не дала договорить. – Сынок, ты попал в нехорошую историю. Этот знакомый Колобка – известный криминальный авторитет. Заправлял всем тут. Лешка вытаращил глаза. Все мысли точно перепутались. Даже в башке стало тяжело. – Так вот его убили ножом, – подозрительно сказала мать. – Ты что, ма? – Лешка догадался, к чему она сводит разговор, запротестовал. – Да, да. Этот нож, говорят, нашли у Колобка, – как приговор произнесла мать, не отступая от своего убеждения. |