Книга Власть пса, страница 89 – Дон Уинслоу

— А больно ему было из-за ваших пыток.

— Я его не пытал.

— Хватит, Адан. — Парада машет рукой, точно отмахиваясь от уверток. — Зачем ты здесь? Какие услуги священника тебе потребовались?

— Мне — никаких...

— Тогда зачем...

— Я прошу вас стать духовником моего дяди.

— Иисус ходил по воде. Но мне неизвестно, чтоб с тех пор кто-то еще сумел.

— То есть?

— То есть, — Парада берется за пачку сигарет, вытряхивает одну в рот и закуривает, — несмотря на официальную линию церкви, лично я убедился: не всем людям можно отпустить грехи. Ты просишь о чуде.

— А я думал, это и есть ваш бизнес — чудеса.

— Ну да, — соглашается Парада. — Например, сейчас я стараюсь накормить тысячи голодных людей, обеспечить их чистой водой, приличным жильем, медикаментами, дать образование и хоть какую-то надежду на будущее. И если хоть что-нибудь одно получится, то это уже чудо.

— Если речь идет о деньгах...

— На хрен твои деньги! Я достаточно ясно выразился?

Адан улыбается, вспомнив, почему он всегда любил этого человека. И почему отец Хуан единственный, возможно, священник, в чьих силах помочь Тио.

— Мой дядя очень мучается.

— И очень хорошо. Поделом ему.

Когда Адан вскидывает брови, Парада объясняет:

— Я не уверен, Адан, что ад существует, но если он все-таки есть, твой дядя непременно отправится туда.

— Он подсел на крэк.

— Иронию ситуации я оставлю без комментариев. Ты знаком с идеями кармы?

— Смутно. Я знаю одно: ему нужна помощь. И знаю, вы не сможете отказаться помочь душе, которая страдает.

— Душе, которая испытывает истинное раскаяние и хочет перемениться? Ты можешь сказать такое о дяде?

— Нет.

— А о себе?

— Нет.

— Тогда о чем нам, собственно, разговаривать? — встает Парада.

— Пожалуйста, навестите его, — просит Адан. Вынув блокнот из кармана куртки, он пишет адрес Тио. — Если вы сумеете убедить его обратиться в клинику...

— В моем приходе сотни людей, которые хотели бы лечиться, но у них нет на это денег.

— Отправьте пятерых вместе с дядей, а счет пришлите мне.

— Как я уже сказал...

— Ну да, на хрен мои деньги, — перебивает Адан. — Ваши принципы против их страданий.

— От наркотиков, которые ты продаешь, — сказал он, затягиваясь сигаретой.

Опустив голову, Адан на секунду задумывается.

— Простите, я пришел просить вас об одолжении. Мне следовало раньше взять себя в руки.

Парада, разгоняя рукой дым, подходит к окну и смотрит на улицу, на zocalo [91] , где уличные торговцы, расстелив одеяла, разложили на них свои milagros на продажу.

— Я схожу к Мигелю Анхелю, — говорит он. — Хотя сильно сомневаюсь, что это принесет какую-то пользу.

— Спасибо, отец Хуан.

Парада кивает.

— Отец Хуан?

— Да?

— Есть много людей, которым очень хочется узнать этот адрес.

— Я не полицейский! — отрубает Парада.

— Зря я, конечно, даже и сказал. — Адан направляется к двери. — До свидания, отец Хуан. Спасибо.

— Измени свою жизнь, Адан.

— Слишком поздно.

— Если б ты и вправду считал так, ты бы не пришел ко мне.

Парада провожает Адана, в маленьком коридоре стоит женщина с небольшой дорожной сумкой через плечо.

— Мне пора идти, — говорит Нора Параде. Оглянувшись на Адана, она улыбается.

— Нора Хейден, — знакомит их Парада. — Адан Баррера.

— Mucho gusto (Очень приятно), — говорит Адан.

— Mucho gusto. — Нора поворачивается к Параде. — Приеду опять через пару недель.

— Буду ждать.

Она направляется к двери.

— Я тоже ухожу, — говорит Адан. — Разрешите помочь вам? Давайте вашу сумку. Вам нужно такси?

— Вы очень любезны.

Нора целует Параду в щеку:

— Adios.

— Buen viaje. (Доброго пути.)

На zokalo Нора замечает:

— Эта улыбка на вашем лице...

— А на моем лице улыбка?

— ...совершенно неуместна.

— Вы меня не так поняли. Я люблю и уважаю этого человека. Если он найдет хоть капельку счастья в этом мире, я никогда не стану осуждать его.

— Мы всего лишь друзья.

— Как скажете.

— Мы действительно друзья.

— Вон там, — Адан показывает через площадь, — есть хорошее кафе. Я как раз хотел позавтракать, но терпеть не могу есть в одиночестве. У вас есть время и желание присоединиться ко мне?

— Я еще не завтракала.

— Тогда пойдемте, — приглашает Адан. Уже пересекая площадь, он говорит: — Простите, мне нужно позвонить.

— Пожалуйста.

Адан достает мобильник и набирает номер Глории.

— Hola, sonrisa de mi alma, — говорит он, когда дочка отвечает. Она действительно улыбка его души. Ее голосок — это его заря и сумерки. — Как ты сегодня утром?

— Хорошо, папа. А ты где?

— В Гвадалахаре. У Тио.

— Как он?

— Он тоже хорошо. — Адан оглядывает площадь, кишащую уличными торговцами. — Ensancho de mi corazon, утешение моего сердца, тут продаются певчие птички. Привезти тебе?

— А какие они поют песни, папа?

— Не знаю. Наверное, это ты должна научить их песням. Ты знаешь какие-нибудь?

— Папа. — Она смеется в восторге, понимая, что ее дразнят. — Я же пою тебе все время!

— Я знаю, знаю.

Твои песни надрывают мне сердце.

— Пожалуйста, пап, — просит девочка, — привези. Мне так хочется птичку.

— Какого цвета?

— Желтенькую.

— Мне кажется, да, я вижу желтенькую.

— Или зелененькую, — добавляет девочка. — Сам выбери. Папа, когда ты приедешь?

— Завтра вечером. Мне еще нужно повидать тио Гуэро, а потом я вернусь домой.

— Я скучаю по тебе.

— Я тоже по тебе скучаю, — говорит Адан. — Я позвоню тебе вечером.

— Я люблю тебя.