Онлайн книга «Власть пса»
|
— Yo quiero rabiar. — Ay, Dios mio! В следующий раз, когда Фабиан приезжает на ранчо Мендеса (через несколько недель — бесконечных недель), он едва может дышать, когда выбирается из машины. Ему трудно дышать, голова плывет. И он чувствует вину. Удивляется, когда Гуэро приветствует его объятием: неужели безудержное влечение к жене этого человека не отражается у него на лице? Он уверен, что все видно, когда из двери выходит Пилар и улыбается ему. На руках у нее малыш, а другой рукой она обнимает маленькую девочку. Она говорит ей: — Mira, Claudia, tio Fabian esta aqui. (Посмотри, Клаудиа, пришел дядя Фабиан.) Дядя Фабиан. Он чувствует укол стыда, точно было сказано: «Посмотри, Клаудиа, дядя Фабиан желает трахнуть твою мамочку». Нестерпимо желает. В тот вечер он целует Пилар. Этот чертов Гуэро опять оставляет их одних в гостиной — уходит ответить на телефонный звонок. Они стоят рядом у камина, и она благоухает, точно цветок мимозы, сердце у него вот-вот взорвется. Они долго смотрят друг на друга, а потом целуются. Ее губы такие чудесно мягкие. Точно переспелые персики. У него кружится голова. Поцелуй заканчивается, и они отступают друг от друга. Изумленные. Напуганные. Возбужденные. Фабиан отходит на другой конец комнаты. — Я этого не хотела, — говорит Пилар. — Я тоже. Но на самом деле он очень хотел. Таков и был план. План, который изложил ему Рауль, но Фабиан уверен, придумал его Адан. А может, и сам Мигель Анхель Баррера. А Фабиан действует по этому плану. И очень скоро они украдкой целуются, обнимаются, пожимают друг другу руки, обмениваются понимающими красноречивыми взглядами. Игра эта опасная и безумно будоражащая. Заигрывание с сексом и со смертью — ведь Гуэро, если узнает, наверняка убьет обоих. — Нет, вряд ли, — возражает Пилар Фабиану. — Ну то есть да, тебя он, конечно, убьет, но потом наверняка примется вопить, плакать и простит меня. Она говорит это с грустью. Она не желает, чтобы ее прощали. Она хочет гореть. Но все-таки говорит: — Между нами ничего невозможно. Фабиан соглашается. Вслух. Но в мыслях думает, очень даже возможно. И случится. Это ведь моя работа, мое задание, мое поручение. Соблазнить жену Гуэро. Увезти ее от него. Начинает Фабиан с магических слов: «Что, если бы...» Самые коварные слова в любом языке. Что, если бы мы встретились раньше? Что, если бы мы были свободны? Что, если бы мы могли отправиться путешествовать вместе — в Париж, Рио, Рим? Что, если бы мы убежали? Что, если бы мы прихватили с собой достаточно денег, чтобы начать новую жизнь? Они точно двое детей, играющих в увлекательную игру. (Что, если бы эти камни были золотыми?) Они начинают обдумывать детали своего побега: когда они уедут, куда, что возьмут с собой. Как суметь уехать без ведома Гуэро? А как же его телохранители? Где им лучше встретиться? А как же быть с детьми? Она не оставит их. Ни за что не сможет бросить их. Все эти фантазии строятся в разговорах урывками, в минуты, украденные у Гуэро, — в мыслях и сердце Пилар уже изменяет Гуэро. И в спальне — когда муж лежит на ней, думает она только о Фабиане. Гуэро самодовольно пыжится, когда она вскрикивает в оргазме (это что-то новенькое, что-то непривычное), но она представляет себе, что с ней Фабиан. Теперь Пилар крадет у мужа даже это. Измена полная, осталось только воплотить ее в жизнь. Вероятность перетекает в фантазии, фантазии переходят в размышления, а размышления выливаются в планы — так упоительно строить планы новой жизни. Они вдаются в мельчайшие детали. Оба они модники и тратят долгие драгоценные минуты, обсуждая, что надо взять с собой, а что можно будет купить на месте («место» меняется — это то Париж, то Рим, то Рио). Или детали более серьезные: оставлять Гуэро записку или не надо? Просто взять и исчезнуть? Ехать им вместе или лучше где-то встретиться? А если встретиться, то где? А может, полететь одним рейсом, но порознь. Обмениваясь многозначительными взглядами через проход — долгий мучительный ночной перелет, наполненный предвкушением секса. Уложить детей и встретиться в его номере в парижском отеле. Rabiar. Нет, я не смогу вытерпеть, говорит она ему. Я зайду в туалет в самолете, а ты следом. Дверь она оставит незапертой. Нет, они встретятся в баре в Рио. Притворятся, будто незнакомы. Он последует за ней в переулок, прижмет ее к ограде... Rabiar. Ты сделаешь мне больно? Если желаешь. Да. Тогда я сделаю тебе больно. В нем есть все, чего нет у Гуэро — искушенность, красота, элегантная одежда, стиль, сексуальность. И он обаятельный. Такой обаятельный. Пилар созрела. Она спрашивает его — когда? — Скоро, — отвечает Фабиан. — Я хочу бежать с тобой, но... Но... Жестокий противовес «что, если бы». Вторжение реальности. В их случае... — Нам потребуются деньги, — заканчивает он. — У меня есть деньги, но их не хватит, чтобы нам скрыться надолго. Он понимает — это щекотливый момент. Тот самый миг, когда могут лопнуть все мыльные пузыри. Они радужно переливаются в солнечных лучах, но, отягченные вульгарными финансовыми подробностями, могут лопнуть в мгновение ока. Фабиан изображает на лице смущение, подпускает капельку стыда, утыкает глаза в пол. — Нам придется подождать, пока у меня не будет достаточно денег. — А долго ли? — Тон у Пилар обиженный, разочарованный, в глазах у нее слезы. Теперь как можно осторожнее, на цыпочках. — Ну, не очень. Где-то год. А может — два. — Но это слишком долго! — Прости. Что тут можно поделать? Фабиан задает этот риторический вопрос, как бы не рассчитывая на ответ. Но Пилар дает тот ответ, какого он и ждал: — У меня есть деньги. — Нет! — преувеличенно твердо возражает он. — Никогда! — Но два года... Это немыслимо! Но точно так же был немыслим их флирт, поцелуи, невероятен их побег... — Сколько денег нам нужно? — спрашивает Пилар. — Несколько миллионов. Вот почему и потребуется столько... — Столько я смогу снять со счета в банке. |