Книга Дневник порнографа, страница 15 – Дэнни Кинг

— Ага, жалко…

— Бедненький! Не огорчайся, малыш! Просто вспомни обо мне, когда какая-нибудь девушка даст тебе сзади…

— Обязательно! — заверил я ее, а про себя добавил: «…или в следующий сеанс рукоблудия — смотря, что раньше».

Несколько Джемминых слайдов перекочевали ко мне домой. Воображаемые поездки в Манчестер одарили меня троекратным семяизвержением. Ночью я несколько раз просыпался и вспоминал наш разговор. Все утро в моей голове кружились всевозможные сценарии.

На работе, порывшись в старых журналах, я отыскал в четырех разных номерах четыре подборки с Джеммой, и они также поселились в моей комнате. В одном из журналов, в «Эйсе», Джемма занимала центральный разворот, и я чуть было не пришпилил ее к стене, но вовремя вспомнил, что пожилая хозяйка иногда заходит в мою комнату — выгрести мелочь из электрического и газового счетчиков. Вряд ли она придет от увиденного в восторг.

Джеммин музей переехал в ящик дивана. Свободное место там стремительно убывало.

В пятницу вечером, пропустив с ребятами пару кружек, я купил две бутылки болгарского красного, пакетик травки, пачку сигарет и жареную курицу. Для незабываемого вечера все было готово. В десять часов Джемма вышла из ящика и окружила меня полумесяцем своих лучших фотографий. Я воображал, что она сейчас в комнате и умоляет отыметь ее всеми возможными способами. Мои позывы и в самом деле сосредоточились на ней: от желания ее трахнуть мне было больно. Я должен! У меня просто нет другого выбора. Иначе ощущение пустоты никогда меня не покинет. Я знаю.

Обдумывая все это, я раскурил потухший косяк и глубоко затянулся.

— Что ж ты медлишь? — спросил маленький красный демон, сидящий на моем левом плече.

— Медлю? — не понял я.

— Трахни ее! Ведь вы знакомы — ты не какой-то там недоделанный читатель! Это твоя работа. К тому же ты знаешь, как ей угодить… Она сама тебе рассказала. Она жить без этого не может. Тебе нечего бояться!

— Но до Манчестера-то еще доехать надо… — засомневался я.

— И что же? Позвони ей. Ее номер хранится у тебя в кошельке. Мы все видели, как ты его туда засунул. Звякни ей и скажи, что хочешь приехать в гости. А там возьми и трахни ее! Она ждет не дождется! Наверное, сегодня же вечером не получится, но ты можешь рано утром прыгнуть в поезд и быть там еще до обеда. Гроза порномоделей! Погляди на нее! Включи воображение!

— А она ничего, верно? — сказал я, пялясь на разворот и вдыхая травку.

— И она была так добра, что поднесла себя на блюдечке с голубой каемочкой — только руку протянуть. Давай же звони! Как там говорят?.. Риск — благородное дело, жизнь дается один раз…

— Дело говоришь! — похвалил я демона. — Соображаешь! А ты что скажешь? — повернулся я к сидящему справа ангелу.

— Я с вами поеду!

Отыскав мобильник, я набрал номер. Денег на счету осталось минуты на две. Я нажал зеленую кнопку и прижал телефон к уху. Возбуждение и сосредоточенность не рассеяли до конца моих сомнений. Вот звоню вдруг порномодели с таким предложением. Что я ей скажу? Я заверил себя, что Джемма помнит тот разговор и сразу обо всем догадается. Не понимаете? Объясню. Тогда она совсем меня не знала, однако, услышав мой голос, страшно обрадовалась. Теперь же, когда нас связывают кое-какие телефонные секреты, Джемма будет еще покладистее. Чтобы не так волноваться, я отхлебнул пару раз из бутылки и как следует затянулся косяком. У меня дрожали пальцы.

Раздались гудки. Сердце заколотилось как сумасшедшее. Однако все, что было до сих пор, не шло ни в какое сравнение с самим разговором.

— Алло? — крикнула она.

— Привет! Это Джемма?

— Да?

— Привет, это Годфри! Из «Блинга»! Мы разговаривали на днях!

— Что?.. А, помню, да, привет!

Джемма кому-то все это пересказала, а потом спросила:

— Что случилось?

— Ничего-ничего, просто я хотел с тобой переговорить! Если тебе сейчас удобно!

— Э… А о чем? — прокричала она.

— Ну, сказать «здравствуй» и все такое! Продолжить тот разговор!

— Не слышу! Говори громче! — орала она. — Подожди, я выйду отсюда!

Вокруг нее смеялись, играла музыка, но вот она вышла на улицу, где было относительно тихо.

— Так-то лучше. Извини, я тебя не расслышала. Так что ты сказал?

— Ну… Это… Ничего особенного…

Я корчился в поисках нужных слов.

— Ладно. Помнишь, ты сказала: «Жаль, что ты не в Манчестере»? — начал я издалека.

Воображаемая Джемма должна была тут же все вспомнить, пригласить меня в гости и оставить у себя. Настоящая Джемма повела себя несколько иначе.

— Что?.. Не помню. Ты говори, говори!

Сердце у меня сжалось. Мои надежды на мгновенное озарение не оправдались. Я счел необходимым еще раз уточнить, с тем ли человеком разговариваю.

— Это Джемма, не так ли? Та модель, с которой я говорил во вторник днем?

— Да. Извини, назови еще раз свое имя.

— Годфри Бишоп. Я работаю в «Блинге», мы с тобой на днях говорили по телефону.

— Хорошо. И что же?

— Ну, на днях ты сказала, что ради пятиминутной беседы в Манчестер ехать не стоит.

Я не продвигался вперед ни на шаг. Как же трудно подобрать нужные слова!

— Слушай, давай отложим это до понедельника, а то у меня сиськи мерзнут! — сказала Джемма, и я тут же представил себе ее сисечки — покрывшиеся гусиной кожей, маленькие, крепенькие…

Мобильник начал пикать, деньги таяли. Надо было скорее переходить к делу. Но как? Да так! Она же согласна перенести встречу на другой день!

— Вот… Ты тогда сказала: «Жаль, что ты не в Манчестере». И что мне стоит вспомнить о тебе в следующий раз, когда я… Ну… Ты понимаешь…

Сигналы рвали мои мысли на части, я говорил все тише и тише. «Переходи к делу! К делу, идиот!» — понукал я себя. Сердце было готово разорваться, голос охрип.

— Кстати! Это… Я хочу завтра приехать и с тобою встретиться! Ты не против?

— Встретиться со мною? Зачем?

— Ну, на днях ты сама сказала, помнишь? Когда мы с тобой разговаривали? Обо мне? Что я о тебе думаю?

— И что ты обо мне думаешь? — спросила Джемма.

Она вообще ни во что не въезжала!

— О чем ты говоришь?

— Говорю о… — успел я проскулить.

Теперь все понятно! Джемма не имела ничего такого в виду! А я сейчас буду делать хорошую мину при плохой игре. Мучительных воспоминаний хватит на всю оставшуюся жизнь.

— Не важно! — сказал я как можно убедительнее, но она решила довести разговор до конца.