Книга Специалист, страница 14 – Александр Новиков, Андрей Константинов

Они убьют его и будут сидеть в его доме, пить его водку, жрать его продукты.

Суки! Суки, козлы! Рвань. Сначала он сказал это шепотом. Потом вслух. Потом закричал:

— Суки! Суки! Суки! Козлы!

Несколько секунд Серый молча смотрел на него, а затем с силой вдавил сигаретный окурок в лоб. Повернул.

Терех откинулся назад. Упал. В комнате стало очень тихо. И в этой тишине отчетливо и спокойно прозвучали слова:

— А баксов вам все равно Бегемот не заплатит. Хрен вам, а не выкуп. Козлы!

* * *

Сергей открыл глаза. Сначала он не увидел ничего, кроме белого потолка над головой. В палате активной терапии все было белым. Он закинул голову назад. Ударила чудовищная боль, стало темно. Когда темнота рассеялась, выплыло ослепительно голубое небо и трепещущее крыло парашютного шелка.

Вот оно что. Порядок, курсант!

Семь тысяч шестьсот квадратных метров списанных тормозных парашютов больница купила по дешевке в авиаполку ПВО. Сшили шторы. Чтобы избежать приватизации персоналом, заведующая АХО приказала на все полотнища поставить лиловые печати. Погуще.

Курсант Рязанского воздушно-десантного училища Сергей Круглев плыл в чистом голубом небе под куполом парашюта. На парашютном шелке расплывалась фиолетовая печать: «Вещевой склад. Для денежных документов». Лети, курсант!

* * *

— Хрен вам, а не выкуп! Козлы!

Обоссавшийся старик Терехов лежал на полу гостиной и весело смеялся. Он не ощущал боли от ожога. Он был хозяином положения.

Снова он почувствовал позыв в мочевом пузыре. Сдерживаться на этот раз не стал. Облегчился.

— Что замолчали, суки?

Боец посмотрел на Серого. Серый на Бойца.

— У него что, крыша поехала?

— Не знаю.

— Нет, — злорадно сказал Терех, — это у вас она скоро поедет.

— Что случилось, Володя? — дружелюбно спросил Боец,

— Пиня, — попросил лежащий Терех, — водки мне налей. С верхом, с горбушкой. Как лучшему другу.

Пиня растерянно посмотрел на Бойца. Тот кивнул. Пятеро мужчин смотрели, как наполняется пятидесятиградусной жидкостью хрустальный бокал. Водка налилась вровень с краями. Пиня снова опасливо и растерянно обернулся на Бойца.

— Давай, давай, — скомандовал с пола молодой фарцовщик с Галеры по кличке Теря. У него не было больных почек, жены-поблядушки. Вся жизнь впереди! Плащи-болонья, «Мальборо», «Кэмэл», резина, колготки, менты со спецуры. Литейный, 18, Горелово, ночной дежурный КВД на Стремянной… Эх! Водка прошла легко. Терве! Он не пил ничего крепче «Рислинга» уже года четыре. Нет, почти пять. Пяй-во.

Горячая волна накрыла его с головой.

— Ну что, Володя, полегчало? — почти по-братски спросил Пиня.

— Хорошо, Коля, — ответил Терех, — хорошо. Эй, бык, — это уже Болту, — дай-ка отцу закурить.

Болт подал сигарету, щелкнул зажигалкой. Терех затянулся смачно, дым выдохнул Болту в морду. Тот поморщился, но стерпел.

— Ну что, ждете, что я вам скажу? А? А могу и не сказать.

— Ладно, Володя, не юродствуй. Есть что сказать — говори.

— Не стоило бы, но… скажу. Выкупа не будет.

— Почему? — почти одновременно спросили Боец и Серый.

— Не за кого платить! Вы не тех взяли, — Терех опять засмеялся.

Пиня смотрел на него со страхом, Боец и Серый с недоверием, а Болт с ненавистью.

— Врешь, мудак, — сказал он.

— Нет, Винтик-шпунтик, это ты мудак. А мне перед смертью врать незачем… правда.

— Как так? Как такое может быть, Володя? — спросил Боец.

— Не знаю. Но точно — не те. Я и сам не сразу понял. Что-то было такое… не правильное. А допер, когда девчонку мертвую увидел: маленькая очень. Та-то лошадь на голову выше. Или на две… Дай-ка мне, Коля, еще водки.

— Ты сам-то опознать их можешь? — сказал Боец Серому.

— Телку я видел один раз. Вроде… похожа. Блондинка, высокая…

— Что значит — вроде? Она или нет?

— Ну… не могу гарантировать.

— Да, — протянул Боец, — круто солите. Как жрать будете?

— Ладно, проверим. Очухается эта коза — сама все расскажет. А ты, — повернулся Серый к Тереху, — не врешь, папа?

— А что мне врать? Я уже почти с боженькой. В раю!

— Ну… Спасибо! Налей ему, Пиня, на посошок.

Через шестнадцать минут Болт основанием ладони вогнал носовые хрящи в мозг Владимира Терехова. Смерть была мгновенной и практически безболезненной.

Оттащили в гараж. Положили рядом с Настей. На бетон.

— Надо заткнуть собаку, — сказал Серый, — переполошит всех соседей.

— Заткни, — вяло отозвался Боец. Если бы Серый знал его получше, он понял бы: именно сейчас под маской вялости Боец энергично анализирует информацию и принимает решение.

«Надо соскакивать, — думал Боец. — Сюрприз за сюрпризом. Девчушка зажмурилась — раз, Терех косяка упорол — два, а уж прокол с заложниками — это вообще нечто. Все дело насмарку. Придурки… Соскочить-то он сумеет, а вот что с этого навару? Ну, допустим, взять квартирку покойного. С ключами в кармане это не проблема. Но после того, как уже нацелился на стольник, ограничиться десятью-пятнадцатью тысячами уже не в жилу. Знать бы еще, что это за баба? Кто она: соседка этого Профи, жена, гувернантка у Бегемотовой дочки? Сколько за нее можно слупить? С кого? Можно ли вообще? Ну, связался я… с дилетантами! Нет, — заключил он, — выходить из дела без бабок я не буду».

— Болтик, — позвал Серый, — заткни собаку.

— Тогда дай пушку. Твоя с глушаком.

— А без пушки слабо?

Болт поколебался несколько секунд, потом ответил:

— Не слабо.

Вышел во двор. Сначала вой на улице сменился хриплым лаем, затем резко оборвался. Болт вернулся в гостиную и подошел к Пине:

— Ну что, синяк, не все выжрал?

— Да тут еще — море. Во!

— Налей-ка двадцать капель.

На пару выпили. Болт закусил шоколадной конфетой, Пиня рукавом.

— Слышь, Шпунтик, — зло и пьяно сказал Пиня, — может, ты и собачку в гараж оттащишь? Полный натюрморт будет. Лепота!

Болт резко, одной рукой выдернул тщедушного Пиню из кресла:

— Я тебя между ними положу. Понял, ты, мозгляк?

«Дурдом, — подумал Боец, — дурдом».

Сознание возвращалось к Тамаре медленно. Сквозь головную боль доносился жуткий вой собаки. Чьи-то голоса. Недобрые, чужие. Потом собака умолкла. «Надо просыпаться, — подумала Тамара, — скоро Настю везти, и Сережку будить. Надо!»