Онлайн книга «Ребус. Расшифровка»
|
– Хорошо. Только… Они ведь кого-то там закрепили? – Полина! Ты считаешь, что мы с Пашей совсем идиоты? – Нет. – Тогда звони… Информацию о задержании заказчиками Ребуса на Центр передал Эдик Каргин. Пятнадцать минут назад «семь-три-седьмой» экипаж, как и было условлено, подъехал к центральному подъезду Московского вокзала. Эдик с двумя «грузчиками» вошел в здание, встретился с блудным сыном Кириллом, и все вместе они прошли в главный зал. Здесь, на глазах у изумленных пассажиров и не менее изумленных «грузчиков» прямо под бюстом Петра четверо в штатском классически упаковали какого-то мужика и, натянув ему на голову мешок, потащили на выход в сторону Лиговки. Сомнений в том, что задержанным был Ребус, лично у Эдика не было никаких. Впрочем, как и у группы захвата. Сомнения появились чуть позже, но «грузчики» этого уже не знали. Хотя если бы кто-то из них на всякий пожарный дотянул гласников до машины, то мог бы на месте убедиться, что в данном случае имела место частенько встречающаяся и относящаяся к издержкам оперативной работы «с колес» и «впопыхах» ошибка в объекте. В этот вечер ничто не предвещало беды для покидавшего место своей службы капитана Евтушенко. А местом его работы был линейный отдел ФСБ на транспорте. Транспорт, который обслуживал капитан, расходился от Московского вокзала радиусами железных дорог, и, собственно, это и было той самой линией. Настроение у Евтушенко было замечательном вот почему: сегодня он договорился со своим знакомым из антитеррористического подразделения о том, чтобы сдать сессию на юридическом факультете за деньги. Сессия равнялась тремстам долларам основного стратегического противника. Отчего так дешево? Так ведь для детей и сотрудников ФСБ скидки, к тому же и учение заочное. Евтушенко уверенно и довольно шел мимо памятника Петру Первому. В такие минуты его нередко охватывало что-то вроде чувства гордости, ведь это он лично обеспечивал порядок в ту ночь, когда Володю Ульянова меняли на Петра Романова. Неожиданно ноги капитана подкосились от боли под коленями, и, падая назад, он почувствовал, что на голове у него оказалась какая-то пыльная, но сухая тряпка. Упав, Евтушенко услышал сопение и хамское: «Не дергайся, тварь!» «Тварь – это очевидно я?» – успел подумать капитан. Но больше темно и тихо повозмущаться ему не дали, поскольку кто-то очень неслабо влепил Евтушенко в поддых. Капитан съежился, и его руки оказались сзади. А потом еще и в наручниках. Он немного ошалел, но в это мгновение успел сообразить, что пыхтят и оскорбляют все-таки свои. Когда его подняли за локотки и поволокли куда-то, Евтушенко произнес: – Карманы осмотреть не забыли, дебилы?! Ответа он не услышал и лишь по ступенькам понял, что тащат его на улицу. Затем по фону Лиговки капитан догадался, что находится на свежем воздухе. Еще через минуту его положили рылом на капот и принялись выворачивать карманы. При этом пару раз неучтиво ткнули. Еще через некоторое время воцарилась тишина, а затем Евтушенко услышал сказанное вполголоса: – Смотри – ерунда какая! – Это не ерунда, шимпанзе ты милицейское! – рявкнул глухо, сквозь тряпку Евтушенко, понимая, что нападавшие добрались до удостоверения. – Это – твои проблемы! Тряпку аккуратно сняли с его головы. Капитан увидел одно улыбающееся лицо и еще три смущенных. По выражениям этих лиц было видно, что принадлежат они уголовному розыску. – Надо бы разобраться, – после долгой паузы невпопад сказал один. – Все сейчас будет хорошо! – пообещал чекист и жестом приказал, чтобы его расстегнули. Евтушенко расстегнули, и капитан начал закладывать обратно все выпотрошенное из карманов. – Ксива? – под конец спросил он. Молодой парень с красивым добрым лицом бережно протянул ему его удостоверение. Удостоверение было не только смято, но и практически порвано пополам. – Так вышло, – оправдался парень. – У вас карманы на джинсах узкие. – Подадим в суд на фирму «Lee», – проговорил капитан, осматривая остатки корочек, и добавил: – А на ваше удостоверение можно глянуть? А то разбежитесь сейчас, и я не буду знать, кому обязан. – Конечно, конечно… – затараторил молодой опер и протянул ему свою корочку. – Понимаешь, старина, ты так похож на вора, которого мы караулили… – Я похож на вора… – медленно произнес чекист и быстро-быстро стал ломать удостоверение. – Ну, зачем! – руки других сотрудников потянулись к его пальцам. Капитан вцепился зубами в удостоверение и дорвал, вернее докусил его: – Вот так! Оперативник тихо взял свое обслюнявленное удостоверение. – Ты действительно похож, – чуть не со слезой произнес он. – Надеюсь. Иначе я бы с вами сделал то же самое! – пообещал капитан. – А кто мне в живот ударил? – Слушай, Веня! Ты говорил, что в «Тайный Советник» кто-то наше раскрытие на Фурманова слил?! – внезапно вспомнил опер постарше, обращаясь к своему коллеге. – Пойду на лотках пошукаю. И сыщик резко отошел от компании. – Похоже, я понял, кто ударил меня в живот, – посмотрел ему вслед капитан. – Давай без рапортов обойдемся, – тем временем предложил третий. – А что мне про это говорить?! – капитан имел в виду порванное удостоверение. – Придумаем! – Вы придумаете! – скривился капитан. – Завтра ко мне через гастроном! Ты!! – капитан ткнул на молодого. – Понял, – сокрушенно согласился молодой. – Знаете, как мы вас называем? – Уголок, – ответил молодой. – Теперь понял почему? – Договорились: завтра через гастроном, – подтвердил опер. Капитан, чуть толкнув плечом весь уголовный розыск, ушел. А розыск остался и принялся рассуждать промеж себя. – А какой мудак на него маякнул? – поинтересовался старший оперуполномоченный Некрасов, который, поняв, что опасность миновала, перестал усиленно искать газету и вернулся. – Нормально! – взвился молодой. – А кто тут кипишевал: смотри, в цвет, походка блатная и рожа на три ходки тянет?! Через пять минут примчался Есаулов, которому уже успели отзвониться и отрапортовать о задержании Ребуса, пока тащили «кота в мешке». Максим выслушал сбивчивый доклад Некрасова, помрачнел и устало заявил: – А всего-то и делов было смекнуть, что псевдо-Ребус направляется в противоположную сторону от места расположения поездов. Матерь Божья, с кем приходится работать!.. В этот момент у Есаулова заголосила труба. Он перекинулся с невидимым абонентом парочкой обрывистых фраз и возбужденно скомандовал: – Шестая платформа, седьмой вагон, на Москву! Пулей! Может, еще успеем?! – А что случилось? – уже на бегу поинтересовался Некрасов. |