Онлайн книга «Разработка»
|
– В натуре – будет в прокуратуре, – сомневался Сибиряк (а заодно и сомнением своим понижал долю Патагонии за «набой») – Да ладно тебе! – загорелся азартный Крендель. – Делюга плевая. А что? Квартира – проходной двор, влетим туда без проблем. Мажорня, она нутром хлипкая, одним паром из ноздрей угомоним. Сибиряк поскреб в затылке и отчаянно махнул рукой: – Делаем! Нехай будет псевдоамерика. По мне, так хоть «чучундрия». Но гляди, – он погрозил пальцем Патагонии, – шкатулок ежели не найдем, то… – Отдадим в рабство в деревню под Лугу, – поддержал коллегу Крендель. – Там дед Фадей научит ложки вырезать да бересту плести. Вот там и заготовишь сувениров, а потом сам же их и будешь фирмачам толкать, чтобы с нами расплатиться. Патагония клятвенно прижал руки к груди. У Кренделя с Сибиряком на крайний случай в надежном месте были припрятаны обрез двенадцатого калибра да наган, а к нему полведра «маслят» [64] . Но этот случай на крайний явно никак не тянул, поэтому на дело решили идти безоружными. Откладывать в долгий ящик не стали, и уже где-то через час после разговора с Патагонией Крендель поворачивал рычажок дореволюционного звонка в заветную квартиру. Сибиряк между тем по-хозяйски щупал косяки. Изъеденные временем доски уже еле держались на ржавых гвоздиках, и налетчик презрительно хмыкнул, сплюнув прямо на коврик перед дверью. – Кто-о? – раздалось за дверью. Это короткое русское слово некто находившийся в квартире умудрился произнести с акцентом. Кстати, этот некто спрашивал явно не для того, чтобы получить ответ, потому что сразу же и распахнул дверь. – А ты спрашиваешь, почему я всегда в глазок смотрю, прежде чем открыть, – сказал Крендель Сибиряку. На пороге стоял мужчина характерной американской внешности. Мужчина вежливо улыбнулся и спросил еще раз: – Кто-о? – Дед Пихто! – представился ему Сибиряк, толкнул улыбчивого дядю двумя ладонями в грудь и вошел в квартиру. – Хау ду ю ду? – поинтересовался у фирмача Крендель. Иностранец – а его звали мистером Литлвудом, он владел в Оттаве рыбным магазином – попытался что-то вякнуть. Крендель пнул его совсем слегка, но все равно уронил, и не только его. Мистер Литлвуд ударился о стенку прихожей, на которой висела копия известной картины «Партизаны обсуждают начало операции "Рельсовая война"». Репродукция наделась на мистера, и его сытое, пухленькое тельце сползло на пол, будучи уже обрамленным. Сибиряк и Крендель состроили друг другу зверские рожи. Крендель наклонился к упавшему: – Слышь ты, фраер заморский! Будешь рыпаться – зашахую! Мистер Литлвуд понял только интонацию и поднял руки вверх. – Это Ка Джи Би? [65] – с ужасом спросил он. – Да нет же, – с некоторой досадой успокоил его Сибиряк. – Мы – бандиты! Потом они с Кренделем разом влетели в комнату. – Цоб-цобе!! – заорал устрашающе Крендель и поддал ногой журнальный столик, за которым сидели трое парней. Отдельные стоявшие на столике предметы долетели до потолка, а высота потолков в этой квартире составляла четыре метра двадцать сантиметров. Разлитая по четырем рюмкам лимонная водка пролилась на пол липким дождичком. – На пол, суки! – гаркнул на хорошем драйве Сибиряк. – Лежать! Расфасую так, что в медсанбате не запломбируют! Рогами в пол! Эти простые и ясные команды начали исполняться, но как-то медленно и неуверенно, без огонька. Поэтому Крендель выдал одному из этой троицы (по виду – также американцу) мощный пендель, отшвырнувший жертву лбом в буфет. Буфет выдержал, а американец сполз на пол, перевернулся на спину и в полной прострации начал рассматривать лепнину на потолке. Двое его собеседников легли на пол, правда, один при этом хмуро буркнул: – Хотелось бы знать, чем прогневали? – С какой целью интересуешься? – подскочил к нему Сибиряк, а Крендель гордо выпятил грудь: – Это налет! – Мы понимаем, – спокойно откликнулся парень – как-то даже слишком спокойно… Квартиру Крендель и Сибиряк обшмонали быстро. Добычи было действительно много: шесть коробок с палехскими шкатулками, несколько упаковок военных натовских рубашек, блоки сигарет, видеокассеты и прочая спекулянтская дребедень. Друзья нашли также картонную упаковку с газовыми баллончиками, один из которых Крендель немедленно захотел опробовать на ком-то из лежавших на полу. Сибиряк еле успел остановить напарника, покрутив пальцем у виска: – Ты че, рехнулся?! А мы? Мы же тоже надышимся! – Действительно, – согласился Крендель и шагнул к двум лежащим рядком спекулянтам: – Эй, плесень! Гроши где?! – А самородок с кулак размером не подойдет? – хмыкнул в ответ тот, кто до сих пор еще не проронил ни слова. За этот юмор он получил от Сибиряка ногой под ребра. Между тем Крендель шагнул к «отдыхавшему» у буфета фирмачу: – Ну, а ты чего притих, гость города трех революций? Обиделся, что ли? Ой, какой у тебя клифт козырный! Сымай! Днем шубки ваши – ночью наши! Иностранец безропотно снял с себя понравившуюся налетчику куртку. Щеки фирмача вздрагивали, казалось, что он вот-вот расплачется. Крендель примерил пришедшуюся впору куртку и обратил внимание на странные гримасы заокеанского гостя: – Ну до чего вы жадюги! Не жмись ты, у вас там этого говна – на каждом углу… – Знаю, мать писала! – на чистом русском языке вдруг откликнулся «американец». Крендель от неожиданности даже рот открыл: – Так ты… Наш что ли? Двое русских спекулянтов оторвали головы от пола с не меньшим удивлением. – Осей меня погоняют, – «фирмач», кряхтя, начал подниматься с пола. – Слыхали? В то время это погоняло действительно «гремело», в основном, в кругах катранщиков и мошенников-гастролеров. – Ося-Шура? – на всякий случай уточнил Крендель. – А что, не похож? – Липовый иностранец раздраженно начал массировать себе затылок. Сибиряк шагнул к нему поближе и, всмотревшись в лицо, опознал: с этим гражданином вместе его несколько лет назад заметали с Галеры [66] омоновцы. Сибиряк светски поприветствовал известного в блатных кругах товарища: – Рад видеть тебя без петли на шее, бродяга! А чего здесь кантуешься? Мельчаешь… – Ша, плотва! – огрызнулся Ося. – Перископ-то протри! Бродяги – они «Шипром» [67] утираются, а не «Картье»! Шваркнуть я хотел эту мишпуху, под «штатника» канал! |