Онлайн книга «Тульский - Токарев. Часть №2»
|
* * * Начальнику 16 отделения милиции Майору милиции Жаголко Л.Д. ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ ЛЕНОБЛГОРИСПОЛКОМОВ Секретно АГЕНТУРНОЕ СООБЩЕНИЕ № 508 По делу ____________________ Источник ___ИЗУМРУД_________ Принял: ____Усенков_________ 17 марта 1985 г. Источник сообщает, что недавно познакомился с женщиной по имени Света, которая работает заведующей точкой общепита — пирожковой на 7-й линии, дом 32 Васильевского острова. В доверительной беседе Светлана рассказала источнику, что знакома с квартирными ворами Пашей, по прозвищу Хабаровский, и Антоном, по прозвищу Чпок. Источник установил, что Светлана часто скупает у них редкие и дорогие вещи, а затем уже перепродает их через своих знакомых в тресте столовых. Так, неделю назад Светлана приобрела у них старинный, серебряный портсигар с изображением казака, догоняющего немецкого солдата. На задней стороне портсигара видна гравировка: «Прапорщику Сашуле от ротмистра Ягдеева. Благодарю за точность. 14 июля 1915 года». Светлана портсигар, скорее всего, оставит у себя. Хранит она его в своей комнате, по адресу Кожевенная линия, дом 7, квартира 71. В комнате слева между дверью и стенкой расположено трюмо. На нем стоит черная, деревянная, круглая шкатулка с нарисованными розами. В ней и находится завернутый в кусок белой марли портсигар. Изумруд. Задание: Постарайтесь установить более точные данные знакомых Светланы, их место жительства, конкретные преступления, совершенные ими. Особое внимание обратите на установление знакомых Светланы, которым она сбывает краденное. Задание усвоил: Изумруд. Справка: Фигурант установлен, им является Неелова Светлана Аркадьевна, 17.08.1962, Ленинград, прописка по Кожевенной линии, 7-71, работает в Василеостровском тресте ресторанов и столовых. МЕРОПРИЯТИЯ: Установить данные Павла и Антона, проверить их по, ИЦ ГУВД ЛО. Установить потерпевших, у которых был похищен портсигар, через картотеку похищенных вещей, сводку ГУВД. В случае установления вышеуказанного привлечь фигурантов к уголовной ответственности. * * * Токарев, чем больше вчитывался, тем больше удивлялся, наконец, он не выдержал и спросил: — Ты внимательно читал сообщение? — И что я там нового должен был узреть? — хмуро отреагировал Ткачевский. — Потрясают подробности, — задумался Токарев. Ткачевский почему-то занервничал: — Ну, барабан спал с ней… там… — И это правильно? — пристально глянул на него Василий Павлович. — А что такое «плохо»? Чего ты мне кровь пьешь?! — заорал Ткачевский. — Ты прав, пью, — согласился Токарев и ушел в кабинет к Лаптеву. Минут через пять там же нарисовался и Ткачевский с тоскливым взглядом. — Палыч… Эта Света жила с Усенковым. Я бывал у нее дома, — наконец сказал Ткачевский с интонацией сознающегося. — И Усенков… Он что, якобы от агента написал?.. — дошло до Василия Павловича. — Да… — Ткачевский мялся, ему казалось, что он «закладывает» товарища, это его серьезно смущало: — Они не общаются сейчас… поссорились, не поделили там чего-то… — И какого же черта ты смолчал?! — Ну… дело-то интимное… — Что?! Человек, с которым мы каждый день нарушаем все мыслимые инструкции, не говоря уже об У К, пытается отомстить телке, которая с ним жила, через нас же! И притом тупо и глупо! Это уже наше общее извращенно-сексуальное дело! — окончательно сформулировал чужую низость Токарев. Ткачевский вздохнул и попытался (неудачно) найти смягчающие обстоятельства: — Ну, она… наверное, действительно… того… — Да хоть «этого». Сука изумрудная! Завтра на нас же настрочит! — совсем разошелся Василий Павлович. — Надо как-то… — Да не как-то — а в хавальник пару раз! — встрял в разговор Лаптев, которому Усенков давно не нравился. Бывают такие дворовые шибздики: вроде бы со всеми вместе портвейн лакают, а как до драки доходит — только раненых добивать и могут. — А на ЧПОКа разработка в УУРе, — сделал последнюю попытку предупредить начальника Ткачевский. — Да хоть бесшумные хеликоптеры за ним следят! Твою мать! Я с ним вчера на осмотре места происшествия, на этом вонючем томатном складе покрышки «скоммуниздил»! — не унимался Токарев. — Я давно с Усенковым работать не могу! — окончательно открыл карты Лаптев. — Говори!!! — Зашли мы как-то к моему корешу… так, по стакану принять. А на шкафу у него в комнате пистолет пневматический лежал — мы из него по пьянке по воробьям стреляли. Он так лежал, что видна была только рукоятка — так что, ежели не знать, то очень на настоящий ствол похоже. Усенков все зыркал, но показать не попросил… Так вот: через недельку моего приятеля вызывают в райотделы КГБ и — так издалека — мол, ежели у вас есть огнестрельное оружие, то за добровольную дачу ничего и не будет… — И ты молчал?! — ужаснулся после долгой паузы Токарев. — Доказательств-то нет… — Ага… Вот и повод в обнимку с причиной… Приплыли… В нашем краснознаменном гвардейском экипаже! В тот же вечер Лаптев, Токарев и Ткачевский выработали стратегию. На следующий день с ними полностью согласились другие коллеги по сыску. Усенкова решили выжить в главк на повышение. Светлану не привлекали, да она и сама бы отвертелась. Оба квартирника сели через полгода. Усенков же вскоре перебрался в 6-е управление по борьбе с организованной преступностью, а потом, не задержавшись и там, перебежал работать в инспекцию по личному составу, где и нашел себя. Зная все примочки уголовного розыска, он щемил бывших коллег грамотно и немилосердно. Вот такой славный парень прибыл разбираться по своей линии в обстоятельствах операции, результатом которой стало задержание Вани-Вани — с одной стороны, и гибель Ужинского — с другой. Артем увидел, как переглянулись Лаптев с Петровым. Сергей сжал зубы и буркнул: — Приперся… с холуями… — Этим только бы красной кровушки похлебать! Чистенькие-то какие, глаженые, сытые… — согласился с товарищем Петров-Водкин. Усенков чувствовал, как его встретили, но старался быть объективным: несмотря на всю свою стервозность, он видел и рабочее нутро этого дела. Ералаш в РУВД был полный! Вскоре большинство приехавших устали и потихоньку стали разъезжаться — рассказывать, как они устали. Те, кто должен был работать — остались работать, обессиленные, но опершиеся друг на друга. Яблонская тоже осталась, она сама писала бумажки, бумаженции и бумажищи. |