Книга Возвращение Крестного отца, страница 18 – Марк Вайнгартнер

— Жаль твою маму, парень, — проговорил невидимый незнакомец.

Джерачи так и застыл на месте. К нему шел Смеющийся Сал Нардуччи, старый consigliere Форленца, в толстом мохеровом свитере с ромбовидными вставками. Когда Ник был подростком, Нардуччи частенько сиживал перед итало-американским клубом и курил крепкие сигары. Прозвище пристало само собой. В местном парке аттракционов был автомат «Смеющаяся Сал» — механическая кукла, которая смеялась, как испытавшая оргазм женщина. В Кливленде всех Салли, Сальваторе и даже Альбертов и Сар звали «Смеющимися Салами».

— Благодарю, — отозвался Джерачи. — Она долго болела, так что смерть стала своего рода избавлением.

Нардуччи обнял Ника, а когда отпустил, аккуратно похлопал по его карманам, хотя телохранители Фалконе и Молинари обыскали Джерачи еще в Детройте. Смеющийся Сал открыл сейф и, увидев мешок с деньгами, взял его в руки.

— Значит, климат Аризоны ей не помог? — Нардуччи положил мешок обратно в сейф, даже не заглянув внутрь. Неужели он умеет определять сумму по весу купюр? Полмиллиона сотнями весят десять с четвертью фунтов. — Там ведь тепло и сухо, верно?

— В Аризоне ей нравилось, — проговорил Джерачи. — У нее был свой бассейн, а она всегда любила плавать.

Consigliere Форленца закрыл сейф.

— Ее предки жили у моря, в Милаццо, так же, как и мои. Я вот не умею плавать, только в бокале с виски, от одной стенки до другой. Ты когда-нибудь там был?

— Где, в бокале виски?

— В Милаццо, на Сицилии?

— На Сицилии — да, а вот в Милаццо не довелось.

Ник был в Палермо на прошлой неделе, решая небольшие кадровые проблемы с кланом Инделикато.

Нардуччи потрепал его по плечу.

— Ну, как говорят, она попала в лучший мир.

— Можно сказать и так, — грустно отозвался Джерачи.

— Боже мой! — Сал сжал двуглавую мышцу Ника, будто спелый апельсин. — Эйс Джерачи! Да ты сможешь провести двадцать раундов против любого чемпиона!

— Не-е-ет! — скромно протянул Ник. — Раундов десять-одиннадцать, не больше.

— Знаешь, я часто ставил на тебя и потерял кучу денег! Кучу денег, парень!

— Надо было ставить на моих соперников. Лично я всегда делал именно так.

— Пробовал! — засмеялся Нардуччи. — А тогда ты выигрывал! Как отец?

— Потихоньку. — Фаусто Джерачи-старший когда-то водил грузовик и занимал какую-то должность в профсоюзе водителей грузового транспорта. Частенько он выполнял поручения Еврея, хотя в суть дела его никогда не посвящали. — Он живет в Тасконе вместе с сестрой, — сказал Джерачи. «И содержит мексиканку, наивно полагая, что о ней мне ничего не известно!» — С ним все в порядке. Если хотите знать, он скучает по работе!

— Пенсия не всем по нраву. К ней нужно привыкнуть.

У Ника Джерачи таких проблем не будет. «Покинуть семью можно только вперед ногами», — заметил Вито Корлеоне на символической церемонии посвящения.

— Мы готовы? — спросил Ник.

— Готовы! — Нардуччи хлопнул его по спине и повел в глубь казино. Джерачи оглянулся, запоминая лестницу, по которой они поднимались. Так, на всякий случай.

— Давно закрылось казино? — поинтересовался Ник.

— Еще во время морских учений, — ответил Нардуччи, имея в виду быстроходные катера, которые во времена «сухого закона» гоняли по Великим озерам между США и Канадой. — Сейчас у нас настоящие корабли! Их так быстро не обыщешь, а в качестве развлечения казино им в подметки не годится! Выгружаешь гостей и отправляешь в ночной круиз по озеру. Музыка, выпивка, девочки, а утром они садятся в машины и уезжают. За ночь просаживают кучу денег, но жутко довольны и с удовольствием приезжают еще.

Семья Страччи владела сетью подпольных казино в порту Джерси, хотя, насколько знал Джерачи, использовать таким образом корабли в Нью-Йорке еще не догадались. Наверное, когда страсти улягутся, Ник сам купит корабль!

— Есть еще парочка вполне законных предприятий в Вегасе и Гаване, и, пожалуй, все, — скромно сказал Нардуччи. — Ах да, еще какая-то мелочь в Западной Виргинии, но это я даже в расчет не беру. Весь штат стоит дешевле, чем один из моих кораблей!

Нардуччи провел Ника по грязному сырому коридору к старому лифту.

— Расслабься, парень! — ободряюще проговорил Сал. — Ну, кто здесь может тебя убить?

— Смогу расслабиться, если вы укроете меня одеялом и споете песенку!

Сал ухмыльнулся и нажал на кнопку. Ничего удивительного. Всех гангстеров учат, что лифт — это всегда ловушка.

— Слушай, давно хочу спросить, — сменил тему Нардуччи. — Как такой cafone, как ты, смог получить диплом юриста?

— По блату, естественно, — не задумываясь, ляпнул Джерачи, который добился всего сам. — Друзья помогли.

— Друзья, — повторил Нардуччи. — А ты молодец! — Он похлопал Ника по плечу.

Дверца лифта распахнулась, и Джерачи приготовился к худшему. Они вышли в застланный коврами коридор с резными столиками, креслами и диванчиками, явно ручной работы. Коридор привел их в мраморный зал. Молодая рыжеволосая медсестра привезла на инвалидном кресле Винсента Форленца. Еврея, как его называли за глаза. Нардуччи отправился за Фалконе и Молинари.

— Padrino [5] — поклонился Джерачи, — как ваше здоровье?

Скорее всего, его крестный в твердом рассудке, и все-таки с кресла больше не встанет.

— Эх, — прошамкал Форленца, — что знают эти врачи?

Джерачи расцеловал его в обе щеки, а затем приложился к кольцу, ведь Форленца был его крестным.

— Ты молодец, Фаусто, — похвалил Еврей. — Остальные только и делают, что тебя хвалят.

— Спасибо, крестный, — поблагодарил Джерачи. — Одно время нам не везло, а сейчас все налаживается.

Форленца усмехнулся. На лице мелькнуло что-то похожее на неодобрение. Сицилийцы не страдают всепоглощающим оптимизмом американцев и в торжество прогресса не верят.

Дон Винсент показал на стоящий у стены столик, к которому его тут же подкатила медсестра.

Вскоре вернулся Нардуччи с двумя донами и их телохранителями, слегка посвежевшими после полета. Фрэнк Фалконе выглядел довольно усталым, настоящий телок перед закланием. В соответствии с планом Молинари рассказал ему, кто такой Джерачи. Фалконе тупо уставился на портреты мужчин в средневековых костюмах и дородных женщин в тиарах.

— Это ваши друзья, дон Форленца?

— Так, дальние родственники! Энтони, Фрэнк, позвольте вам представить amico nostro. Нашего друга. — «Мой друг» означало партнера или союзника, в то время как «наш друг» прибавляло веса. — Фаусто Доминик Джерачи-младший.