Онлайн книга «Будни рэкетиров»
|
– Вот дегенераты, да?! – Скис? – Не скис. Суповой всучили. Пока Кристина разглядывала банку, Иван Митрофанович, как бы невзначай, двинул вперед колено. Таким образом, чтобы оно оказалось между ее коленками. Она отступила на шаг – поближе к плите, подальше от захмелевшего медицинско-морского волка. – Да, обманули с горошком, – признала Кристина. – А я тебе о чем?! – с жаром подхватил Иван Митрофанович. – Раньше на каждой этикетке, черным, понимаешь, по белому полагалось писать: суповой, там, или столовый. А сейчас? Каждый дрочит, как он хочет! Вот, недавно, иду домой. Готовить лень, решил банку тушенки взять. Отварить макарон… – кавторанг потер ладони. – Макароны по-флотски? – Наподобие. Смотрю, тушенка, как тушенка. Сделано, ты понимаешь, для Армии. Ну, думаю, раз для армии… – Я тоже как-то ожглась. – Кристина не сдержала улыбки. – Там мясом и не пахнет… – Да она говном воняет! – расставил точки над I кавторанг. – Это не тушенка, это, ты мне верь, вредительство. За такую на деревьях за яйца вешать надо. И производителей, и продавцов. – А кто вешать будет? – спросила Кристина, не один год проработавшая на рынке. – Менты? Налоговая? Санэпидемстанция? Да они еще хуже торгашей! Что лучше: вымогать взятки, или всовывать? Иван Митрофанович, несколько озадаченный этой неожиданной вспышкой, предпочел отвернуть в сторону: – У нас на флоте, бывало, тушенку от «второго фронта» выдавали. Кристина округлила глаза: – Американскую? – А какую еще? Ты мне верь! Сорок второго года выпуска. Объедение, понимаешь?! – Почти пол века консервам? – Ну и что, если они с умом сделаны. И, для людей. – Иван Митрофанович уперся взглядом в высокий вырез ее халата, открывавший глубокую ложбину между двумя вершинами. Взгляд кавторанга был пристален и печален. – Ни черта натурального не осталось. Кроме баб… Кристина предпочла развернуться боком. – Ты «Шубу» умеешь делать, Ваня? – Ты уточни, а я сориентируюсь по месту. Они незаметно перешли на «ты». – Очень хорошо. – Кристина поставила на стол две миски с прошедшими через терку компонентами и чистую селедочницу, смахивающую на щит гоплита. – Выкладывай последовательно картошку, лук, морковь, селедку, свеклу и майонез. Справишься? – Так точно. – Вот и хорошо. А то до полуночи пропитаться не успеет. Как следует. А я пока «Мимозой» займусь. – Чем? – «Мимоза» – это салат – пальчики оближешь. – Салат «пальчики оближешь» в исполнении кузины «пальчики оближешь», – сказал кавторанг с пьяной улыбочкой. Кристина пропустила аляповатый комплимент мимо ушей. После того, как выяснилось, что кавторанг кое-что понимает в готовке, в отличие от большинства мужиков, она посмотрела на него под несколько иным углом зрения. Помощь домашней хозяйке на кухне – вовсе не такая ерунда, как может показаться иному недалекому валенку. В деле завоевания женского сердца перемытая после вечеринки посуда стоит хорошего букета роз. А то и двух букетов. Нельзя утверждать, что кухонные усилия принесли кавторангу немедленные дивиденды. Но, лед тронулся, как выражался незабвенный Бендер. Кристина, сменив гнев на милость, вернулась к затронутой им теме. Ей стало казаться, что она одернула его через чур сурово: – Ты мне так и не рассказал, как третья мировая война чуть не началась? – Ну… Война, не война… но, по всякому могло обернуться. – Иван Митрофанович вздохнул. – Знаешь, а ведь она и не заканчивалась никогда. Только они нас, безо всяких ракет, одним своим долларом под орех разделали. Такие вот пироги… слушай, Кристина, у меня майонез закончился. Она шлепнула новый пакет «провансаля» ему под самый нос. – Спасибо. – Не за что. Тебе спасибо, что помогаешь. Иван Митрофанович покраснел от удовольствия: – Служу Советскому Союзу. Я всегда пожалуйста. Только кликни. Бутылка «Арктики» быстро пустела – Иван Митрофанович не забывал подкрепляться. Предложил и Кристине. Та не отказалась, и они опрокинули пару рюмок. Кавторанг оставил политическую тему, обратившись к куда более увлекательной теме сексуальных отношений на флоте. Кристина предпочла бы политику. Не потому, что интересовалась последней, а спокойствия ради. Иван Митрофанович хмелел на глазах, и держать руки при себе ему становилось все труднее. Вскоре Кристина узнала, как военврач Растопиро ошибся с дозировкой брома, вдвое превысив норму. – Да ты что?! – развеселился бывалый кавторанг. – Весь личный состав, как сонные мухи ползал. Хоть шлюху в кубрик загоняй, хоть «свистай всех наверх», – пополам земля. Слава Богу, мы на рейде стояли. В нашем, советском порту. Так не один, понимаешь ли, матрос на берег в увольнительную не сошел. – Иван Митрофанович назидательно потрусил пальцем в воздухе: – Вот что химия с людьми вытворяет. – Это же очень вредно, – обронила Кристина между делом. Вытянула из духовки противень с уткой и принялась ложкой вычерпывать янтарный яблочный сок напополам с жиром. Кожа утки покрылась тонкой хрустящей корочкой. Блюдо источало аромат специй, чеснока и печеных яблок. В общем, нечего даже говорить, пахло с противня бесподобно. – Почему вредно? – не понял кавторанг. – Не только вредно, – проговорила Кристина, – это же беззаконие вопиющее! Разве можно молодых парней, у которых вся жизнь впереди, пичкать всякой дрянью?! А что с ними дальше-то будет?! – Ну… дальше… – кавторанг развел руками. – Стояк будет не тот, что до флота. Это точно. А вообще, кузина-Кристина, кто в Союзе когда думал, что будет дальше? И что по закону, а что нет. Закон, понимаешь, тайга. В восемнадцать эрекция такая, какую в сорок ни за какие деньги не купишь. Знаешь анекдот про половое бессилие? – Нет, наверное. – Доктор. У меня половое бессилие. Член так стоит, что его никакими силами не согнешь. И потом, кузина-Кристина. А что прикажешь делать? Я в двадцать был всегда готов, как пионер, понимаешь ли. Да у меня на первую попавшуюся юбку как подымался, так часами не падал. – Кавторанг потрясенно покачал головой, как бы не веря собственным ушам и одновременно признавая, что славное было времечко. Вот только ушло как-то слишком быстро. «У тебя с эрекцией, старый разбойник, и сейчас по-моему, будьздоров», – отметила про себя Кристина и отодвинулась на максимальное расстояние. – Ну вот, – продолжал кавторанг. – А на большом авианесущем крейсере под тысячу молодых мужиков. И как, понимаешь, быть? Выдать каждому по надувной бабе вместо спасательного жилета? Так и на что, спрашивается, будет похож корабль? А дисциплина? Ты себе представляешь, во что это выльется? |