Онлайн книга «Будь крутым»
– Брось, Чил. Я в дела Раджи вообще не встреваю. Уж поверь мне. – Единственное, чего я боюсь, – сказал Чили, – это то, что копы арестуют тебя для дачи показаний. Начнут допрашивать, тратить твое время. – Ты же не упоминал меня им, не упоминал, да? – В целом, нет. – Что значит «в целом»? – вскричал, брызгая слюной, Ник. – Я хочу сказать, что вообще не называл пока никаких имен. Но ты ведь знаешь этих копов, как они умеют пристать, как не оставляют в покое, пока не выведают. Пока я держусь и стараюсь ничего им не говорить. Я вовсе не хочу, чтобы они тебя арестовали, теперь, когда тебе предстоит такая работа. Но я вот все думаю: что, если тебя задержат, начнут допрашивать?… – Я тут ни при чем, Чил! Правда, богом клянусь! – Ты меня слушай, – сказал Чили. – Я что хочу сказать: если тебя арестуют и ты не сможешь проталкивать Линдин диск, я потеряю целых двадцать пять тысяч, ведь так? И я подумал: почему бы не заплатить тебе гонорар в рассрочку, пока я не уверюсь, что подозрения с тебя сняты? – Из внутреннего кармана пальто Чили вытащил чек и положил его на стол перед Ники. – Вот пять «косых» в качестве первого взноса. Как тебе такая идея. Ник? А может, ты предпочитаешь всю сумму сразу, а нам волноваться о том, что будет, если ты окажешься в тюрьме? Чили глядел, как он думает, нахмурившись, соображает. – Господи, что это, ты мне угрожаешь? Бери пять «косых», или тебя ждут неприятности? – Понимай как хочешь, – сказал Чили. Перед ним было две возможности. Войти и застрелить подонка или же, войдя, выведать, что здесь делал Чили Палмер, после чего застрелить. И выйти. Да, узнать, что затевается, а потом сделать это. Он дотронулся до «беретты» под пиджаком – пистолет давил ему на живот, но чувствовать это было приятно, – и вошел в кабинет. Ник сидел за столом, сняв с головы телефон. Он сказал: – Видел его? Чили Палмера? Сейчас только что вышел от меня? – Правда? А что ему надо? – Меня делают промоутером Линды. Хью Гордон это устроил, и Чили пришел на переговоры. Вот все и разъяснилось. Но взгляд Ника – напряженный, странный взгляд, словно что-то было у него на уме, – заставил Раджи забеспокоиться. Происходило что-то для него непонятное, и это выбило его из колеи, сбило с ритма, и ему расхотелось выстрелить и выйти. Он видел лежавший на столе чек, но цифр на нем различить не мог. – Собираешься ее диском торгануть, да? – Да, они хотят выжать из нее все, что можно. Сказав это, он словно расслабился, успокоился. Голосом уже менее сдавленным он сказал: – Помнишь, я говорил, что Чили знает людей и имеет связи? Что мы можем сидеть сложа руки и выжидать. Что ж, вышло так, что они наняли меня. Обратились ко мне, потому что они знают: я сумею это сделать. Да, теперь он говорит свободно, раскованно. К нему вернулась эта его болтливая дурацкая самоуверенность. – Веришь, что сможешь сделать хитом ее запись? – Если это вообще возможно. Тебе повезло, Раджи. – Чем это? – Я заработал для тебя деньги. Как только диск пойдет, ты отправишься на фирму за денежками. Они твои целиком и полностью. Я и в качестве промоутера заработаю достаточно. Ты отправишься туда и будешь говорить с одним только Хью Гордоном. Он вершит все дело на «БНБ», его вдова Томми назначила. – Иными словами, – сказал Раджи, – причины дожидаться успехов Чили Палмера у нас теперь нет? – К черту Палмера, – сказал Ник. – У тебя есть я. Лимузин ждал, стоя напротив. Раджи сел, и Элиот тут же тронул, сорвавшись, как со старта. – Полегче, дружище. Сбавь скорость. – Ну что, сделали? – Был готов. Вошел молча, не говоря ни слова. Но знаешь, кто тут появился? – Чили Палмер, – сказал Элиот. – Я его видел, но ничего не сказал ему. Я ждал, что вы вот-вот выбежите. Чем же Чили мог вам помешать? – Он перевернул все мои планы и обратил все против меня. Нанял Ника раскручивать Линду. Понимаешь, что это значит? – Новые разговоры по телефону. – Это значит, что он станет продавать ее диск. – Ну и?… – А менеджмент передает мне. – Ну и?… – Стало быть, Ники мне нужен. А вот кто мне совсем лишний, – это Чили Палмер. Я хочу сказать, что тебе следует его убрать. – Чего ради? – Ради моего спокойствия. – Глупее не придумаешь. – Это тебе так кажется, олух толстомясый, педрила самоанский! Видишь ли, Элиот, как гомосексуалист ты не способен понять, что может чувствовать мужчина. Я имею в виду настоящего мужчину, а не такого, который мужчина лишь с виду. – Что этот Чили вам такого сделал? – Он мне нагадил, дружище. Выкрал талантливую солистку, отнял группу! Голос его гулко отдавался в салоне машины, ползшей с закрытыми окошками в потоке транспорта, где уже зажигались фары, мимо загоравшихся вывесок. Элиот думал о том, что привык к замашкам Раджи, но, услышав приказание убрать того, кто не должен был умирать, невольно вынужден был покрепче ухватиться за руль. Элиот сказал: – Если вы заработаете на Линде, то почему вы говорите о краже? Вы же остаетесь ее администратором. – И все-таки он мне нагадил, и это ничего не меняет и не решает! – Голос Раджи раздраженно звенел. Потом, успокоившись, Раджи сказал: – Тебе этого не понять, потому что ты гомосексуалист и, значит, сам себя не уважаешь! – И продолжал, как бы втолковывая ребенку: – Вот ты замечал, что я, не в пример тебе, терпеть не могу, когда мне лапшу на уши вешают? Держу пари, что ты все еще ждешь, что тебя вызовут на кинопробу. – Я сыграл им в студии кусок, и они сказали: «Хорошо». Им понравилось! – Кому это? – Чили и самой главной там женщине, Элейн. Они дали мне из «Поймать Лео» кусок сыграть. – Они позвонили тебе? – Я сам прошел в кабинет к этой женщине. – Но позвонить они тебе не позвонили, хотя и обещали, правда же? Как же ты проник туда? Прорвался через охранников? Влез в окно? – Мне назначили пробу на этой неделе. – Да? На какой день назначили? – Сказали, что известят. – Позвонят, да? Элиот вцепился в баранку и промолчал. Если он не ответит ни слова, может быть, Раджи заткнется. Минуту-другую в машине царила тишина. Элиот хотел было включить радио, но решил, что тишина лучше. Они ехали по Уилшир в потоке машин и достигли уже того места, где по обеим сторонам ввысь тянутся небоскребы, огромные, нарядные кондоминиумы. |