Онлайн книга «Тихое вторжение»
|
– Да, конечно. Без сомнений. – Вы успеете за это время вынуть ампулу и сделать себе укол? – Несколько раз. Михайлов поворачивается ко всем остальным: – Через пять секунд после инъекции мой драгоценный заместитель превратится в плюшевого мишку. Для ведо́мых он станет абсолютно безопасен. Лазарев пожал плечами: – Жестокий метод… Но дополнительную защиту от… от… инцидентов он дает. Я – за. Ребята, вы поймите меня правильно, я был готов даже на такую вот хрень. А знаете, почему? Потому что это Зона. А у нее такой запас подлянок… всё может быть! И лучше пусть здоровые громилы из военного сопровождения выволокут меня оттуда и откачают, чем я своими руками пристрелю кого-нибудь из них. Терех, однако, не унимался: – Неоптимально. После инъекции сопровождению придется тащить уважаемого Тимофея Дмитриевича на руках, а это снизит мобильность группы. Кроме того… мы, конечно, включили одну научную единицу в состав, но… сами знаете, какая эта единица. И какой у нее сталкерский опыт. Выведет ли группу после потери основного проводника? Полковник возразил Тереху, подпустив металла в голос: – Других людей у меня для вас нет! Ресурсы на минимуме. Мы не можем на каждом шагу перестраховываться. Терех поморщился, но не отступил. – Я изложил далеко не все аргументы против кандидатуры Тимофея Дмитриевича. Вот еще один, не менее серьезный. Перед нами – опытный, умелый и удачливый сталкер чернобыльской Зоны. Очень хорошо! Но что он знает о новой Зоне, московской? Святая молекула! Извините, Тим, пусть это будет напоминать экзамен, но… ответьте мне на вопрос, в чем состоит опасность, исходящая от аномалии под названием «иллюз»? О, гляди-ка, присутствующие-то взбодрились! Смотрят на меня с жалостью – кроме Михайлова, понятное дело, – мол, попал удалой молодец как кур в ощип. Глянем же, братие, как его перышек лишать будут. А Михайлов криво ухмыляется, мол, отчего ж? Глядите. Будет вам зрелище… – Иллюз, – отвечаю я Тереху, – аномалия волновой природы. Поле, оказывающее подавляющее воздействие на психику. Особенно если объект воздействия недавно подвергался стрессам, пребывал в депрессии. Обнаруживается детектором. Симптомы: галлюцинации, головная боль. Может сопровождаться потерей сознания. Если вовремя не вытащить пострадавшего из зоны аномальной активности, возможен летальный исход. Яковлев одобрительно кивнул. Вот, мол, каково правильное отношение к делу. Небросовый, выходит, кадр достался ему от Михайлова… – Аномалия «соловей»? – бесстрастно произносит Терех. – «Соловей» – термоэксплозивная аномалия. Локализуется по следам гари, взрывов, по раскиданным комьям земли. Попадание участника рейда в зону аномальной активности индицируется по щелканью и свисту, которые издает сам аномальный феномен. Пока они продолжаются, человека еще можно вытащить наружу. Потом следует резкое возгорание пострадавшего и сразу после этого – взрыв. Летальный исход в подобном случае неизбежен. Ухмылка Михайлова принимает чрезвычайно дерзкий вид. – Какого цвета артефакт «хлопушка»? – Никакого. Обычно он вообще невидимый. Но при слабом освещении, например, по утрам и в сумерках, она будет выглядеть как шарик из прозрачной стекловидной субстанции. – Расскажите про аномалию «комариная плешь», – продолжает Терех с той же долей бесстрастия. Михайлов хмыкает. Рядом раздается еще несколько осторожных смешков. – Разве я сказал что-нибудь забавное? – осведомляется Терех. Приходится его просветить. – Александр Евгеньевич, извините, но «комариная плешь», она же гравиконцентрат, была еще в старой Зоне. Это вообще одна из древнейших аномалий, какие только известны сталке… э-э-э… науке. Второй нештатский с вежливой прохладцей говорит: – Ничего-ничего, Александр Евгеньевич, у вас в чернобыльскую Зону всего две ходки, а в московскую – только одна. Небольшие неточности… гхм… простительны… Определенно, определенно. Надо отдать должное Тереху. Парни, я бы позеленел при таком раскладе. Я бы сказал кому-нибудь что-нибудь. Такое что-нибудь сказал бы, что слабонервных вынесли бы из комнаты замертво. А он – как обелиск на могиле неизвестного ученого: внешними шумовыми эффектами его не пошатнешь. Отвечает, даже не изменив интонации: – Да, кое-что претендент знает. Но я остаюсь при своем мнении. Я по-прежнему против. Полковник смачно закряхтел. Видимо, это кряхтение заменило ему два-три матерных коленца. – Будем голосовать? – спросил Лазарев. – Извините, Игорь Андреевич, но демократии здесь у нас нет и никогда не будет. Не дай бог! У нас здесь единоначалие, – ответил ему полковник. Все посмотрели на Яковлева. – Караваев идет, – коротко объявил он. – Тогда включите в группу и меня, – потребовал Терех. – Вы сейчас жизненно необходимы на других направлениях. Я не могу исполнить вашу просьбу, – сообщил Яковлев. – Я настаиваю. – Кем же? Проводник всегда один, и его слово – решающее. – Второй научной единицей. Кем угодно. В случае… вы понимаете… в этом самом случае у меня больше шансов вывести группу, чем у… – он покраснел и посмотрел в сторону. Любопытно. Не меня ли он имеет в виду. – Хорошо, – с некоторым раздражением бросил Яковлев. – Закрыли вопрос. Перекур пятнадцать минут. И я попрошу принести нам бутерброды с кофе. Сразу после его слов все трое нештатских издали характерное кряхтение хором… Мы вышли в коридор, и Яковлев знаком показал нам с Михайловым – отойдем-ка. Завел в свой кабинет, вынул коньяк и налил по рюмочке. – Вы уж извините, – сказал он, обращаясь куда-то в стену, поверх наших голов, – так и живем. От инфаркта к инсульту. Все нервные стали, дерганые… Ничего. Поработаете с нами, притретесь, и со всеми будете запросто. Терех – человек желчный, но какой специалист! Вы, Тим, зайдете ко мне после рейда, хочу вас кое-чем удивить. Непременно. В тот же день. Что это вы все время смс-ки набираете? – Простите. – Здесь можно на «ты». – Извини, Гаврил. Жена что-то не откликается, а должна бы. Понять не могу… У академика брови дернулись кверху. Он бросает острый взгляд на Михайлова. – Не сообщил ему? – в голосе Яковлева прозвучало удивление. – Нет. – Отчего же? Мне кажется, молодой человек имеет право знать. Тут, ребята, я начинаю загораться. Неспроста они были, все эти «не могу подобрать точную формулировку», «по работе» и «ночная смена»! Что за хрень тут творится? |