Онлайн книга «Реальность где-то рядом»
|
– Чеш… – начал я, но кот предостерегающе зашипел, и я замолчал. – Подсудимый, мы предоставим вам слово в соответствии с распорядком и регламентом. Сейчас слово предоставляется защитнику. Кот достал откуда-то из-под стола очки, нацепил их на нос и повел усами. – Да, преступление имело место, не буду этого отрицать. Но хочу осветить некоторые факты сего непростого дела с иной стороны, нежели их предоставил господин обвинитель. В частности, мой уважаемый оппонент ставит в вину моему подзащитному то, что последний не отрицает факта преступления и добровольно явился на суд. Но, господин судья, это же нонсенс. Более того – это полная ерунда! Быстро снял очки и заорал: – Я протестую, защитник пользуется экспрессивной лексикой, дискредитируя обвинение без предоставления фактов! – Протест принят. Защитник, придерживайтесь фактов, – голосом потише. После этого очки снова заняли место на носу. – Хм. Да, господин судья. Так вот, ранее приведенный факт указывает на что? Он указывает на честность моего подзащитного. Мой подзащитный не пытается скрыть преступление, нет, он честен и правдив, он открыто смотрит в лицо истине. Кроме того, очевидно, что мой подзащитный раскаивается в совершенном – иначе бы он не явился добровольно на слушание дела. Но! Он явился и готов понести справедливое наказание за свой проступок. Уважаемый господин судья, да если бы все преступники были таковы, как мой подзащитный, то совершенно пропала бы надобность в исполнительной власти как таковой, что было бы великим благом для всех и каждого! Кот снова смахнул очки, приподнялся и рявкнул: – Я протестую! Защитник применяет спорные и недоказуемые постулаты! – Протест отклонен. Защитник, продолжайте. – Спасибо, ваша честь. Я полагаю, подобные начинания следует всячески поддерживать. Поэтому предлагаю заменить наказание для моего подзащитного на принудительные работы по ловле мышей, рыбы и заготовке сыра. Dixi! – Кот встопорщил усы и с гордым видом откинулся на спинку стула. Снял очки. – Кхм, хорошо. Подсудимый, ваше слово. Я хмыкнул. Кажется, я понял правила игры. Ну ладно, повеселимся. – Спасибо, ваша честь. Да, я признаю, что совершил проступок. («Преступление», – проворчал кот.) Но мой защитник немного исказил мое отношение к этому проступку («Преступлению!») – я вовсе не раскаиваюсь. (Кот надел очки и сокрушенно схватился за голову.) Более того, если бы меня вернули в прошлое на день, я бы, не сомневаясь и не раздумывая, сделал то же самое. Потому что я люблю ту… того человека, которого спас, и готов, ради его спасения, пойти даже на преступление. (Кот закрыл лапами морду.) Что же до наказания… я знал, на что шел, и я готов к нему. У меня все, спасибо за внимание. Кот посмотрел на меня с укоризной, покачал головой. Потом снял очки и постучал молотком по столу: – Кхм. Внимание, всем встать – суд удаляется на совещание, – после чего исчез вместе с мантией и шапочкой. Молоток с коротким стуком упал на стол. – Ну и на хрена все это было? – спросил я у воздуха. Воздух остался безмолвен. Впрочем, недолго. – Встать, суд идет! – прозвучало в пустоте, и я поморщился, поскольку только что собирался присесть на стул. За столом опять появился кот в мантии. Постучал молоточком: – Тишина в зале. Суд рассмотрел все представленные материалы и вынес решение. Замолчал и посмотрел по сторонам, словно кого-то выискивая. Кисточка закачалась перед его носом, кот махнул лапой, сдернув шляпу с головы; коротко зашипев, поймал ее и нахлобучил обратно, кисточкой назад. – Подсудимому вменяется в обязанность передать в мир снов одну человеческую жизнь, – торжественно заявил кот, потом быстро надел очки и замотал головой с горестным выражением лица, то есть морды. Снял очки и, снова торжественно, продолжил: – Но поскольку похищенная из мира снов жизнь не принадлежала подсудимому, ему разрешается передать в мир снов жизнь, не принадлежащую подсудимому. Приговор привести в исполнение немедленно. Слушание закончено, благодарю за внимание. Я сел на стул. Что все это значит, черт побери? Кот тем временем успел избавиться от мантии с шапочкой и подбежать ко мне. – Полагаю, вы плохо представляете, какое количество людей сейчас спит и, соответственно, какое количество жизней находится в юрисдикции Высокого Суда. И, уж совершенно определенно, вы понятия не имеете, каков качественный состав этого количества людей. Поэтому, чтобы облегчить вам выбор, я взял на себя смелость подготовить маленький списочек. Вот, прошу ознакомиться. – Мохнатая лапа протянула мне лист бумаги. Я машинально взял. «Рафаэль Резендэс-Амирэс, убийца сорока трех человек. Абу Эль-Аль, организатор терактов, унесших жизнь более двухсот человек. Николаос Покандипулос, торговец несвежей рыбой. Эндрю Браун Логинс, брачный аферист, заключивший двести шестнадцать брачных союзов…» – Что это? – спросил я с недоумением, поднимая взгляд на кота. – Люди-с, – сказал он терпеливо, – которые сейчас спят. Вы же слышали приговор? Вам следует немедленно – подчеркиваю – немедленно передать миру снов одну человеческую жизнь. Можете выбрать из этого списка, можете предложить сами. Вот, извольте заметить. Винсенте Каррильо, могущественный наркобарон. Почти двадцать процентов всех наркотиков в мире так или иначе имеют отношение к нему. Если выберете его, просто поставьте галочку здесь, напротив его имени. Или вот, обратите внимание, Руслан Ибрагимов, один из десяти самых активных спамеров мира. Тут список словно вздрогнул. Я моргнул и всмотрелся в текст. – Э… – сказал я, – тут, на втором месте, другое имя было. Какой-то Абдула… террорист… – Значит, только что проснулся, – пожал плечами кот, – поэтому настоятельно рекомендую поторопиться с выбором. Кроме того, судья не любит, когда его решения не исполняются в срок. Я широко улыбнулся: – Понял. Не будем злить судью. Чем поставить галочку? Этим карандашом? Замечательно… где тут этот спамер… хотя, наверное, все же лучше серийного убийцу. А? 1941–2009. ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ */ – Клево. – Кир улыбнулся и поднял голову. – Ты и в самом деле так думаешь? Кир кивнул, глаза его возбужденно блестели. – Точно! Но… знаешь… – Что? – напряженно спросил Сергей. – Говори как есть, не тяни. – Я ничего плохого не скажу про рассказ, он клевый и мне понравился. Тут другое. Видишь ли, это не Чесноков. Это не его стиль, понимаешь? Сергей вздохнул: – Понимаю. Как не понимать, я ж те «свои» тексты наизусть помню и вижу, что этот на них похож, как Коран на Библию. Ну так получилось. |