Онлайн книга «Что я думаю о женщинах»
|
— Эй, парень, мы с тобой тоже одну Джозеф и ну знаем! — подмигнул мне простодушный Террорист. Боже, ну кто тянул меня за язык? Зачем я поинтересовался личной жизнью Чарльза? Хоть бы у других побольше мозгов оказалось! Увы… — Слушай, разве это не та же девушка? — изумленно спросил Воан. — Мне казалось, та же… У Ланкастера даже челюсть отвисла: — Не может быть! — Извини, старик, может, — великодушно пожалел его Чарльз. — Черт побери! — задыхался от возмущения Террорист. — Неужели ты спал с моей телкой? Приятель сконфуженно улыбнулся. — Ушам своим не верю! — повернулся ко мне Ланкастер. — Этот хлыщ сидит здесь и нагло заявляет, что вступал с ней в интимные отношения! — Мы думали, у тебя с ней все! — Черта с два “все”! — взорвался Террорист. — Причиндалы-то при ней остались! — Когда с ней спал я, ты же не возражал! — Ты совсем другое дело! — горько заметил Ланкастер. — Тебе разрешили! — Прости, — вмешался Чарльз, — но я к ней не лез, нас Гай познакомил. — Спасибо, Чарльз, — поблагодарил я. — Спасибо огромное. — Ушам своим не верю! — заглядывая мне в глаза, повторил Террорист. — Этот хлыщ улыбается, лакает мое пиво и нагло заявляет, что тыкался с Джозефиной! Слушай, — он повернулся к Чарльзу, — наверное, ты и с женой моей спал! — Посмотрим правде в глаза: кто-то же должен! — Ну, нахал! — брызгал слюной Ланкастер, с каждой секундой распаляясь еще сильнее, а потом неожиданно расхохотался. С того самого момента Чарльз с Террористом стали не разлей вода. Бен вернулся поздно. Я был рад его возвращению, хотя старался этого не показывать. Когда он ввалился в спальню, я читал “Живу, пока не умер ты” — знаменитый труд Сэмми Кумквата о том, как пережить тяжелую утрату. Книгу одолжил Воан, надеясь, что она поможет мне скорее оправиться после смерти Джины. — Что читаешь? — спросил брат. Боже, да он набрался. Я показал обложку. Прищурившись, Бен прочитал название, потом бесцеремонно вырвал книгу у меня из рук и швырнул в раскрытое окно. — Черт! — выругался я. — Она же чужая! — Нельзя читать подобную дрянь! — с трудом скидывая обувь, воскликнул брат. — Иначе станешь таким же извращенцем, как остальные. — Как остальные кто? — Остальные члены вашего гребаного… гребаного клуба. Слово “организация” он не употреблял принципиально, считая его слишком женоподобным. Сидя на кровати, брат наклонился вперед, будто собираясь доверить мне страшную тайну. — Мать твою, ты что, не заметил? Они же голубые! — Ерунда… — Никакая не ерунда! — настаивал он. — Небось все трое парикмахеры! — Чушь полнейшая! — Только не говори, что сам ничего не чувствуешь! Особенно тот высокий с манерой странно выражаться, да и вонючий коротышка тоже… Неужели не заметил, как на нас смотрят? Говорю тебе, парень, они нравятся друг другу, ты им явно нравишься, и у меня такое нехорошее предположение, что я им тоже нравлюсь… Брат поплелся чистить зубы в тот момент, когда я собирался обвинить его в гомофобии. Через несколько минут из сладкой дремы меня вырвала резкая боль в попе. Обернувшись, я увидел ухмыляющегося Бена с зубной щеткой в руках. — Это за то, что притащил Ланкастера! — злобно проговорил он. — О не-е-ет! — простонал я, потирая задницу. — Только не щеткой! — Да, милый, да! — процедил брат. — А что еще приятнее, щетка твоя. Когда мне было двенадцать, а Бену соответственно четырнадцать, он дожидался, когда я усну, а потом втыкал мне в прямую кишку ручку зубной щетки. Происходило это постоянно — надо же было поставить младшего брата на место и показать, кто в доме главный. Громко захохотав, Бен разделся и залез в постель. — Боже, как я скучаю по старым проделкам, а по щетке особенно! — Иногда ты ведешь себя как самый настоящий придурок, — заявил я, выключая прикроватную лампу. Мы так и лежали в темноте, прислушиваясь к ритмичному дыханию моря. — Наверное, завтра домой поеду, — объявил брат. — Нет! — взмолился я. — Мне надо, чтобы ты остался. Я поведал об испытаниях, которые устроила мне Натали, благоразумно умолчав, что им с Террористом нужно будет взяться за руки. Вряд ли брат к этому готов… Бен слушал не перебивая и только потом сказал: — Не думаешь, что эта красавица немного с приветом? А вот я уверен! Гай, у нее не все дома, лучше с ней не связываться! — Я люблю ее! Столько лет любил… — Ну, не знаю, — вздохнул он. — Иметь жену, красивую, умную, добрую, и смотреть на сторону… — Да уж… но я любил Джину. — И я тоже… — В смысле, как друг? — Нет, по-настоящему. Даже во сне ее видел! — У тебя же есть Рейчел, — напомнил я после небольшой паузы. — Да, знаю. — Рейчел просто замечательная и такая милая… — Да, да, я идиот, но тут уж ничего не поделаешь. Мне всегда казалось, что в Джине есть какой-то шик. Эта девушка была слишком хороша для тебя. Боже, как она мне нравилась! — А поговорить с ней не пробовал? — бездумно спросил я. — Ну, было пару раз… — Что?! — Дурень, я шучу! — захихикал он. — То есть Джина тебе не нравилась? — Нет, здесь все верно. — Бен, не надо ерничать. Может, выставишь эту тему завтра на обсуждение? — Ни за что! Дело касается только меня и никого другого. — Мы ведь для того и собрались, чтобы быть честными и изливать друг другу души. — Я могу быть честным с тобой, — зевнул Бен, — но с этими гомиками — никогда. — Ладно… — уступил я, слегка ошеломленный его признанием. — Спокойной ночи. Громко выпустив газы, брат заснул. Утром, когда Бен в гордом одиночестве завтракал в саду, к нему подошел Террорист и вручил цилиндрической формы предмет в упаковочной бумаге. Увидев парочку в окно кухни, я тут же бросился к месту возможной драки. — Черт побери, даже упаковку не сниму, — заявил брат. — Вдруг там бомба? От тебя чего угодно можно ждать! Террорист покачал головой. На нем были те же шорты, что и вчера, но без футболки. Казалось, с прошлого вечера его грудь и живот стали еще больше, и неизвестно зачем Ланкастер сплел венок и надел на голову. Совсем как статуэтка римского императора с барахолки! |