Онлайн книга «Гарри Поттер и Дары Cмерти»
|
— Мы и есть друзья, Сев, но мне не нравятся люди, с которыми ты связался. Прости, но я не выношу Эйвери и Мальсибера. Мальсибер! Ну что ты в нём нашёл, Сев? Он же подонок! Ты знаешь, что он на днях пытался сделать с Мэри Макдональд? Лили остановилась у колонны и прислонилась к ней, глядя в худое, бледное лицо. — Да ерунда это, — сказал Снегг. — Он хотел просто посмеяться, и всё. — Это Тёмная магия, и если ты считаешь, что это смешно… — Ну а то, чем занимаются Поттер и его дружки? — спросил Снегг. Щёки у него порозовели при этих словах, он был не в силах сдержать досаду. — При чём тут Поттер? — сказала Лили. — Они где-то шляются по ночам. И с Люпином этим что-то странное творится. Куда это он постоянно уходит? — Он болен, — ответила Лили. — Говорят, он очень болен. — Ага, заболевает каждый месяц в день полнолуния? — Я знаю твою теорию, — холодно откликнулась Лили. — Но почему это тебя так волнует? Тебе-то какое дело, чем они занимаются по ночам? — Я просто хочу показать тебе, что не такие уж они замечательные, какими их, похоже, все считают. Лили покраснела под его настойчивым взглядом. — По крайней мере они не применяют Тёмную магию. — Лили понизила голос. — А ты просто неблагодарный. Я знаю, что случилось прошлой ночью. Ты полез в тот туннель под Гремучей ивой, и Джеймс Поттер спас тебя от того, что там подстерегало… Лицо Снегга исказилось, теперь он захлебывался словами: — Спас? Спас? Думаешь, он разыгрывал героя? Он спасал свою шею и своих друзей! Ты ведь не… Я… Я тебе не позволю… — Не позволишь? Мне? Ярко-зелёные глаза Лили сузились. Снегг мгновенно сбавил тон. — Я не то хотел сказать… Просто я не желаю, чтобы тебя дурачили… Он за тобой увивается, Джеймс Поттер за тобой увивается! — Похоже, эти слова вырвались у Снегга помимо его воли. — А он вовсе не то… что все думают… чемпион по квиддичу… — Обида и неприязнь рвались из Снегга сбивчивыми словами, и Лили всё выше и выше подымала брови. — Я знаю, что Джеймс Поттер — безмозглый задавака, — прервала она Снегга. — Можешь не трудиться мне это объяснять. Но юмор Мальсибера и Эйвери — это безобразие. Безобразие, Сев. Не понимаю, как ты можешь с ними дружить! Гарри показалось, что выпадов Лили против Мальсибера и Эйвери Снегг уже просто не слышал. Стоило ей отозваться пренебрежительно о Джеймсе Поттере, его напряжение как рукой сняло, и теперь он шагал рядом с ней совсем другим, упругим шагом… И эта сцена исчезла… Гарри снова смотрел, как Снегг выходит из Большого зала, сдав СОВ по защите от Тёмных искусств, бредёт прочь от замка и случайно оказывается рядом с местом, где сидят под буком Джеймс, Сириус, Люпин и Петтигрю. Но на этот раз Гарри не стал подходить ближе. Он и так знал, что произошло после того, как Джеймс заклинанием поднял Северуса в воздух и насмеялся над ним; он знал, кто что сказал и сделал, и ему не хотелось слышать всё это снова. Он видел, как к группе приблизилась Лили и бросилась на защиту Снегга. И слышал издали, как Снегг, вне себя от унижения и ярости, бросил ей непоправимое слово: — Грязнокровка! Сцена переменилась… — Прости меня. — Отвяжись. — Прости меня! — Можешь не трудиться. Это было ночью. Лили в халатике стояла, обхватив себя руками, перед портретом Полной Дамы у входа в башню Гриффиндора. — Я пришла только потому, что Мэри сказала, будто ты грозишься проторчать здесь всю ночь… — Да. Я бы так и сделал. Я вовсе не хотел обзывать тебя грязнокровкой, это у меня просто… — Сорвалось с языка? — В голосе Лили не было жалости. — Слишком поздно. Я много лет находила тебе оправдания. Никто из моих друзей не понимает, почему я вообще с тобой разговариваю. Ты и твои дружки — Пожиратели смерти… Ага, ты этого даже не отрицаешь. Ты даже не отрицаешь, что сам собираешься стать таким же. Тебе не терпится присоединиться к Сам-Знаешь-Кому, да? Он открыл было рот, но так ничего и не сказал. — Я больше не могу закрывать глаза. Ты выбрал свою дорогу, я — свою. — Нет… послушай, я не хотел… — Обзывать меня грязнокровкой? Но ведь всех, кто родом из таких семей, ты именно так и зовёшь, Северус. Почему же я должна быть исключением? Он пытался что-то объяснить, но Лили бросила на него презрительный взгляд, повернулась и скрылась в проходе за портретом… Вход в башню Гриффиндора исчез, а новая сцена появилась не сразу. Гарри словно летел сквозь сменяющиеся цвета и формы, пока мир вокруг него вновь не принял ясные очертания. Он стоял в темноте на пустынной, холодной вершине холма, и ветер свистел в голых ветвях деревьев. Взрослый Снегг тяжело дышал и беспокойно крутился на месте, крепко сжимая волшебную палочку, явно в ожидании чего-то или кого-то. Страх Снегга передался Гарри, хотя он знал, что бояться ему нечего, и он поглядел через плечо, пытаясь догадаться, чего ждёт здесь Снегг… В воздухе мелькнула ослепительная вспышка белого света. Гарри подумал, что это молния, но Снегг упал на колени, и палочка вылетела у него из рук. — Не убивайте меня! — Я и не собирался. Дамблдор появился внезапно — шум ветра заглушил звук трансгрессии. Он стоял перед Снеггом в развевающейся мантии. Его лицо было освещено снизу светом волшебной палочки. — Итак, Северус, что за весть шлёт мне лорд Волан-де-Морт? — Нет… никакой вести… Я пришёл по собственному почину! — Снегг заламывал руки. Чёрные волосы развевались на ветру вокруг его головы, и вид у него был немного безумный. — Я пришёл с предостережением… нет, с просьбой… пожалуйста… Дамблдор взмахнул палочкой. Листья по-прежнему летели по ветру, но там, где стояли они со Снеггом, стало совсем тихо. — Какая же просьба ко мне может быть у Пожирателя смерти? — Пророчество… предсказание Трелони… — Ах да, — откликнулся Дамблдор. — И что из этого вы доложили лорду Волан-де-Морту? — Всё… всё, что слышал! — ответил Снегг. — И поэтому… из-за этого… он думает, что пророчество относится к Лили Эванс! — В пророчестве ничего не сказано о женщине, — сказал Дамблдор. — Речь там шла о мальчике, который родился в конце июля… — Вы понимаете, о чём я говорю! Он думает, что речь идёт о её сыне… Он собирается отправиться к ней… убить их всех… — Если она так много для вас значит, — сказал Дамблдор, — то лорд Волан-де-Морт, несомненно, пощадит её. Разве не могли вы попросить его пощадить мать в обмен на сына? — Я… я просил… |