Онлайн книга «Роковое место»
|
– О том, что случилось с Чешуяковым на следующий день, знаете? – спросил Слава. – Багина позвонила мне сразу, как только сама узнала о несчастье. Это ужасно. – Во время поездки Чешуяков не делился своими планами на завтра? – Нет, говорили только о планах текущего дня. В гримерную неожиданно заглянул стильно одетый «баскетболист». Покручивая на указательном пальце брелок с автомобильными ключами, спросил: – Агнешка, тебя подбросить до дому до хаты? – У меня аллергия на поездку с чужими мужьями, – строго ответила Егошина. – Боишься, что летчик «подбросит»? – Не мели глупости. – Пардон, мадам. – Гуляй, бэби. «Баскетболист» послал воздушный поцелуй: – Адью! – Пока. Наблюдая за Егошиной, Голубев отметил, что в ее манере спокойно вести разговор и в моложавом обаятельном облике нет ничего общего с той сквернословящей стервозой, которую она изображала на сцене. Огорчило Славу лишь упорное нежелание актрисы «выступить на суде свидетельницей». Это наводило на мысль, что ей очень не хочется, чтобы о «деловой поездке» стало известно ревнивому мужу-летчику. …Более откровенный разговор получился с художником Питеровым. По подсказке Живанковой Голубев застал его в мансарде, расположенной под чуть пологой крышей старой пятиэтажки. Поначалу Славе показалось, будто уже где-то встречался с этим невысоким, примерно пятидесятилетним мужчиной, но зрительная память быстро подсказала, что усами, бородкой и обрамляющими худощавое лицо волнистыми волосами Питеров здорово похож на художника Репина, каким тот изобразил себя на автопортрете. Пропитанное запахом масляных красок светлое помещение мансарды было заставлено подрамниками с загрунтованными холстами, готовыми картинами в багетных рамах и многочисленными листами картона с этюдами. На мольберте стоял большой подрамник с почти готовым портретом Чешуякова. Под высоким, вытянувшимся во всю наружную стену окном размещался обшарпанный двухтумбовый стол. На нем – мешанина красок в тюбиках, разной величины кисти, пачка сигарет «Кэмэл» и заменяющая пепельницу продолговатая импортная жестянка из-под мясных консервов. Возле стола приютились два испачканных засохшей краской стула. По предложению Питерова Голубев сел на один из них и, заинтересовавшись чешуяковским портретом, сказал: – Не довелось Федору Павловичу увидеть свое художественное воплощение. – Да, внезапно оборвалась жизнь хорошего человека, – тоже присаживаясь у стола, глуховатым голосом проговорил Питеров и сразу спросил: – Чем обязан уголовному розыску? Голубев в двух словах изложил цель своего визита. Художник неторопливо закурил. Словно затягивая время, вновь задал вопрос: – С кем из нашей компании вы уже встречались? – С Багиной и Егошиной, – ответил Слава. Чтобы избавить Питерова от необходимости лукавить, тут же добавил: – Интимные отношения участников компании меня не интересуют. Будем считать, что поездка была деловая в связи с намерением Чешуякова баллотироваться в губернаторы. Под усами художника мелькнула усмешка: – Да, ехали мы в спорткомплекс не на уикэнд. Федор Павлович хотел, чтобы я поддержал его на выборах. – Давно с ним знакомы? – Со школьных лет. На моих глазах Федя, как говорится, вышел в люди без всяких протекций. Принято считать, что идеальных людей в природе не существует. С этой точки зрения Чешуяков, понятно, ангелом не был, но, в отличие от неправедно разбогатевших нуворишей, он щепетильно придерживался принципов порядочности. На просьбу Голубева рассказать о столкновении с мотоциклом Питеров ничего нового к показаниям Багиной и Егошиной не добавил. Он лишь подтвердил их мнение о том, что происшествие возникло чисто случайно из-за того, что мотоциклист, не оглядевшись, хотел круто развернуться, чтобы подобрать сумку, оброненную ехавшей с ним женщиной. – Анатолий Александрович, – обратился к Питерову Слава, – в таком случае возникает вопрос: какая необходимость заставила Чешуякова обгонять мчавшегося на большой скорости мотоциклиста? До поворота к спорткомплексу оставался сущий пустяк, и это расстояние можно было проехать без лихачества… Художник притушил в консервной жестянке сигарету. Помедлив, сказал: – Знал бы заранее, где упадешь, там соломки бы постелил. Обычно Чешуяков не лихачил, но тут Егошина его подзудила. – Она любит быструю езду? – Муж у нее сущий Отелло. – Не понял. – Секундочку, сейчас объясню… На выезде из Новосибирска за нами увязался черный «Мерседес». Вначале обогнал, затем приотстал и, как говорится, сел на хвост. Егошина заволновалась, мол, это ее ревнивый муж устроил слежку, а у нас такая компания, будто мы едем на фривольный пикник. И тогда Чешуяков дал волю своему «Сузуки» так, что водитель «Мерседеса», видимо, не рискнул состязаться в гонке. Федор Павлович легко обогнал десятка полтора попутных машин. В азарте пошел на обгон мотоцикла и… попал, что называется, впросак. О последующих наших действиях рассказывать стыдно. Они граничили с безумием. – «Мерседес» так и не догнал вас? – Нет, на обратном пути мы не видели его. Наверное, куда-то свернул. – А белый москвичовский фургон с надписью «Продукты» не попадался на глаза? – Разные фургоны попадались, только без надписей. – Кто был инициатором той поездки? – Чешуяков. – Заранее договаривались? – Экспромтом собрались. Федор Павлович позвонил по сотовому телефону и спросил, нет ли у меня желания съездить в спорткомплекс с группой поддержки, чтобы на досуге обговорить план предвыборной кампании. Я в тот день намеревался поработать над портретом и предложил перенести поездку на завтра. Чешуяков сказал: «Завтра утром из Москвы вернется Хватов. Предстоит неприятный разговор с ним, после которого придется принять непопулярное решение. Собирайся, Анатолий, через полчаса подъеду». – Не поинтересовались «непопулярным решением»? – Спрашивать по телефону посчитал излишним, а в дороге неловко было при дамах заводить такой разговор. Зная принципиальный характер Чешуякова, могу предположить, что Хватов чем-то провинился. – Говорят, вы долго работали в спорткомплексе над картинами. – Почти все лето там провел. – С Хватовым хорошо познакомились? Питеров усмехнулся: – Не одну бутылку коньяка с ним распили. – Кроме выпивки, что о нем можете сказать? – Виталию сильно мешает чрезмерная энергия. Он постоянно в деятельной раскрутке. Иногда увлекается такими прожектами, которые на поверку выеденного яйца не стоят. Однажды при мне Федор Павлович в шутку ему сказал: «Виталий, ты часто похож на вулкан, извергающий вату». – «По-вашему, метать громы и молнии лучше?» – засмеялся Хватов. |