Книга Черная богиня, страница 2 – Михаил Зайцев

— Хорошо, сейчас поставлю, в комнату проходи...

— Ага. — Овечкин развернулся к Игнату спиной и деловито прошагал в комнату.

Встречаясь после долгой разлуки с другом юности, вольно или невольно переносишься в ту счастливую пору, когда и солнце светило ярче, и женщины все сплошь красавицы, и на деньги наплевать, и выпить мог за ночь все, что есть, и еду жевал своими целехонькими тридцатью двумя в полном комплекте, а жизнь казалась смешной и веселой. И поэтому при виде старого друга обязательно поднимается настроение. Уголки губ разъезжаются в стороны, вынуждая глаза прищуриться, а сквозь прищур уже не видны залысины дружка-товарища и про поредевшие волосы на собственной макушке забываешь. Также забываешь о том, что друг твой никогда не был идеалом, что вы частенько ссорились вследствие его жлобского характера, в результате чего и распалась в итоге дружба. Без скандала, без битья морды — просто появились новые знакомые, с которыми хамоватого старого приятеля не очень хотелось сводить...

Игнат глубоко вздохнул. Улыбка его из восторженно-щенячьей преобразовалась в умудренно-ироничную. Пожав плечами. Игнат пошел на кухню ставить чай.

Когда Игнат вошел в комнату, из его рук чуть было не выскользнул поднос с двумя чашками и сахарницей. Игнат плотнее сжал губы, чтоб с ходу не обматерить старинного знакомца, сдержался, спросил, насколько мог вежливо:

— Дим, на фига ж ты с чужим компьютером балуешься, а?

— А чего такого? — Овечкин отвернулся от монитора, встал со стула, отошел от письменного стола, на коем разместился компьютер, и посмотрел на Сергача невинным взглядом лысеющего недоросля. — Поиграть малость захотелось, а игруха глючит. У тебя компьютер китайской сборки, да?

— Не знаю, чьей он сборки, компьютер не мой. — Игнат поставил на низкий журнальный столик возле кушетки поднос с чайными принадлежностями, почесывая затылок, подошел к столу письменному, наклонился к компьютеру.

На мониторе, поверх застывшей картинки с виртуальным трехмерным пейзажем, зависла табличка. Светлый прямоугольник, испещренный черными латинскими буквами и красными восклицательными знаками.

— Приятель на неделю компьютер ко мне закинул. Он с женой в отпуск поехал, дома сынишка-первоклассник с тещей остались. Дабы малолетний Кулибин не спалил Айбиэм, меня попросили приютить персональный компьютер, — объяснил Игнат.

Вспоминая инструкции владельца, Игнат нажал одновременно несколько клавиш на клавиатуре, компьютер ответил пронзительным, недовольным писком. Табличка с восклицательными знаками замигала.

— Ни фига я в этой технике не понимаю... — пробурчал под нос Игнат, досадливо сморщив лоб. — Ладно, выключу-ка я его на фиг от греха. Обесточу и впредь до возвращения владельца включать больше не буду. Обойдусь как-нибудь без игрушек...

Сергач осторожно прикоснулся к большой овальной кнопке на корпусе машины, экран монитора погас, исчез и шум, сопровождавший работу электронного мозга. На всякий случай Игнат заглянул под стол, выдернул вилку питания из розетки.

— А это чего за девка? Почему не знаю? — спросил Овечкин игриво.

Пока Игнат возился с компьютером, Овечкин успел открыть стеклянные створки одной из книжных полок, взять прислоненную к корешкам книг фотографию и основательно ее изучить.

— Хе! Тут на обороте написано: «Мистеру ИКС от Колдуньи». Кто такой этот «мистер»?

— ИКС — мои инициалы, Игнат Кириллович Сергач.

— Ты чего? Жениться второй раз собираешься, мистер Хэ?

— Прошлой весной чуть было не женился на одной стерве.

— На этой?

— Нет. У тебя в руках фото другой ведьмы. С ней я расстался буквально позавчера. Профессиональная, между прочим, ведьма, из нынешней моей тусовки.

Игнат подошел к книжным полкам, выхватил из пальцев Овечкина фотографию девушки и ловко спрятал ее, запихнув в щель между книгами.

— Такие вот дела, Дмитрий Геннадиевич, у меня на личном фронте... Да ты садись, чего стоишь? Присаживайся, хочешь — на кушетку, хочешь — в кресло. Сейчас чайник принесу, почаевничаем.

— И бутерброды организуй, я жрать хочу... — Овечкин плюхнулся в кресло. — Слышь, Игнат, познакомь с ведьмой. Если ты ей не глянулся, может, я на что сгожусь, а?

Овечкин задорно подмигнул, давая понять, на что он может сгодиться симпатичной ведьмочке.

— Ну да, — улыбнулся Игнат, — подозреваю, ты ничуть не изменился за прожитые годы и по-прежнему мечтаешь перетрахать всех без исключения красивых баб на белом свете. Однако телефончик смазливой ведьмочки я тебе не дам, ибо зла тебе не желаю, ферштейн? И вообще, любезный сэр, нам с тобой по тридцать семь годочков, забыл? Ежели не ошибаюсь, мы с тобой одногодки... или ты чуть постарше?.. Впрочем, неважно, не суть... В нашем с тобой возрасте Александр Сергеевич Пушкин погиб в перестрелке, и нам пора о вечном думать.

— О вечном? О смерти советуешь задуматься, да?.. Хе! Я лично помирать не собираюсь. Я жрать хочу. И пить.

— Понял. Иду за чаем.

— С бутербродами!

— Разумеется...

Через две с половиной минуты Игнат вернулся в комнату. В одной руке — чайник, в другой тарелка с бутербродами. За время отсутствия хозяина гость успел раскурить сигарету и приспособить под пепельницу блюдце из-под чайной чашки.

— Ура! Чаек и жрачка! — Овечкин затушил сигарету, раздавил ее безжалостно о донышко чайного блюдца. — А заварка где?

— Сейчас принесу заварной чайник.

Пока Игнат ходил на кухню за маленьким пузатым чайником, Овечкин всухомятку сжевал два из четырех бутербродов с колбасой. А пока хозяин разливал чай по чашкам, гость жадно проглотил третий бутерброд и успел надкусить четвертый.

— Продолжаем разговор! — воскликнул повеселевший после бутербродов Овечкин, прихлебывая чаек. — Я так понял: ты до сих пор работаешь гадалкой?

— Не гадалкой, а прорицателем. Давно, еще в прошлом веке, когда Первый канал преобразовался в Общественный, меня, молодого и красивого ассистента режиссера с незаконченным высшим образованием, сократили на фиг, и нелегкая занесла Игната Кирилловича в оккультный бизнес, где...

— Я помню, — перебил Овечкин, — ты рассказывал, как попал в этот бизнес. Тогда, в метро, когда начирикал свой новый адресок. Ты еще говорил, что живешь теперь в коммунальной квартире.

— Верно. — Игнат пробежался взглядом по скромным квадратным метрам жилого помещения. — Это моя комната в двухкомнатной коммуналке. Меньшая из двух. Правда, с соседом повезло, редко наведывается. Вечный командированный мой соседушка. Живу фактически один, в центре Москвы, особенно не тужу, но, знаешь, в последнее время я что-то начал раскисать. Еще год назад был живчиком и закоренелым оптимистом, а сейчас как-то... — Игнат вздохнул, тряхнул головой, улыбнулся уголком рта. — Впрочем, чегой-то я гружу тебя своими психоделическими проблемами? Ты-то как? Помнится, в последнюю нашу случайную встречу в метрополитене ты был капитаном. Теперь, наверное, уже полковник или по крайней мере майор. Я прав?