Книга Рассвет, страница 101 – Стефани Майер

Возникшее между нами напряжение так и не спало за весь день — минуты ползли медленно, Чарли ни разу не расправил сведенные плечи. Однако уходить все же не торопился. Посмотрел целых два матча (к счастью, настолько погрузившись в собственные мысли, что не замечал все более сальных и все меньше связанных с футболом шуточек Эмметта), потом разбор игры, потом новости — и, наверное, не двинулся бы с места, не напомни Сет про время.

— Чарли, вы что, хотите продинамить маму и Билли? Ренесми и Белла никуда завтра не денутся. Едем, пожуем чего-нибудь.

По глазам Чарли было видно, что прогнозу Сета он не очень верит, но к выходу за ним пошел. И вдруг остановился на пороге в сомнениях. Тучи расходятся, дождь закончился. Может, даже солнце успеет выглянуть перед закатом.

— Джейк говорит, вы собирались сделать отсюда ноги? — пробурчал папа.

— Я оставалась бы до последнего, используя малейшую возможность! Поэтому мы и тут, — тихо произнесла я.

— Он сказал, что вы еще побудете, — если только я проявлю выдержку и смогу держать язык за зубами.

— Да… Но пап, я не могу обещать, что мы вообще никогда не уедем. Это сложно…

— Меньше знаешь… — напомнил он.

— Именно.

— Вы ведь не уедете не попрощавшись? Заглянете?

— Даю честное слово. Теперь ты знаешь вполне достаточно, так что, может, обойдется. А я постараюсь не пропадать.

Он задумчиво прикусил губу, потом осторожно наклонился ко мне, раскрыв объятия. Я перехватила задремавшую Ренесми, сцепила зубы и, задержав дыхание, обняла папу свободной рукой за теплую, мягкую талию — едва касаясь.

— Да уж, Белла, пожалуйста. Не пропадай, — пробормотал он.

— Люблю тебя, пап, — сквозь стиснутые зубы шепнула я.

Он задрожал и высвободился. Я опустила руку.

— И я тебя люблю, дочка. Что бы там вокруг нас ни творилось. — Чарли дотронулся пальцем до розовой щечки Ренесми. — Она очень на тебя похожа.

Я постаралась сохранить невозмутимое выражение лица, хотя на самом деле до невозмутимости мне было далеко.

— Скорее, на Эдварда. А кудри — как у тебя, — добавила я после секундного раздумья.

Чарли вздрогнул, потом засопел.

— Хм… Наверное. Хм. Дедушка. — Он с недоумением покачал головой. — А мне когда-нибудь дадут ее подержать?

Я заморгала от неожиданности, однако тут же собралась. Полсекунды на раздумья, беглый взгляд на Ренесми (она уже крепко спала) — и… Была не была, испытывать судьбу, так уж по полной, а удача сегодня мне улыбается.

— Держи! — Я протянула малышку Чарли. Он неумело подставил сложенные колыбелькой руки. По температуре его кожа ничем не отличалась от кожи Ренесми — такая же горячая — но, представив, как под тонким покровом бьется и пульсирует живое тепло, я снова почувствовала першение в горле. От моего прикосновения папина рука покрылась пупырышками. То ли от холода, то ли от нервов…

— Надо же… Крепенькая! — крякнул Чарли, принимая Ренесми на руки.

Разве? Я нахмурилась. Мне она казалась легче перышка. Видимо, мои ощущения уже не критерий.

— Это хорошо, — увидев мое лицо, поспешил заверить Чарли — и добавил себе под нос: — Когда вокруг такой дурдом, только крепенькой и нужно быть. — Он осторожно покачал девочку из стороны в сторону. — Красивее малышки за всю жизнь не видал. Даже считая тебя, дочка. Прости.

— Согласна.

— Красавица! — заворковал он.

По его лицу было видно, как растет и крепнет симпатия. Чарли не стал исключением — подобно всем нам он оказался бессилен перед чарами девочки. Две секунды у него на руках — и все, он покорен навеки.

— Можно я завтра опять загляну?

— Конечно, пап. Заезжай. Мы тут.

— Да уж, пожалуйста, — сурово попросил Чарли, хотя тон его совершенно не вязался с нежным взглядом, направленным на Ренесми. — До завтра, Несси.

— Ну, ты хоть не начинай!

— А?

— Ее зовут Ренесми. Рене плюс Эсми. Без уменьшительных. — Я попыталась успокоиться, не делая глубоких вдохов. — Хочешь знать, какое у нее второе имя?

— Конечно.

— Карли. Через «к». Карлайл плюс Чарли.

В уголках папиных глаз лучиками разбежались морщинки, и неожиданная улыбка озарила лицо.

— Спасибо, Белла!

— Это тебе спасибо, пап. Все так резко и стремительно изменилось. Голова до сих пор кругом идет. Если бы не ты, не знаю, как бы я еще сохраняла связь… с реальностью. — Чуть не сказала «с собою прежней». Не надо взваливать на папу слишком много.

У него снова заурчало в животе.

— Езжай, поешь, пап. Мы никуда не денемся. — Я вспомнила свои чувства после первого неловкого погружения в фантастический мир — кажется, что все исчезнет с первыми рассветными лучами.

Кивнув, Чарли неохотно отдал Ренесми, и взгляд его скользнул в ярко освещенную комнату. С минуту он, округлив недоуменно глаза, наблюдал за происходящим. Никто и не думал разбредаться — кроме Джейкоба, который, судя по звукам, опустошал холодильник на кухне. Джаспер положил голову на колени Элис, уютно устроившейся у подножия лестницы. Карлайл уткнулся носом в какую-то толстенную книгу. Эсми, мурлыча себе под нос, набрасывала что-то в блокноте, а Розали с Эмметтом выкладывали под лестницей фундамент для огромного карточного дома. Эдвард переместился за рояль и наигрывал негромкую мелодию. Никаких признаков вечера — того, что день клонится к концу, что пора ужинать и готовиться ко сну. Каллены ослабили конспирацию, чуть приподняли завесу перед Чарли, и он чувствовал эту неуловимую перемену.

Поежившись, папа со вздохом покачал головой.

— До завтра, Белла. — Потом добавил, сдвинув брови: — Я не в том смысле, что ты какая-то не такая. Ты отлично выглядишь. А я привыкну.

— Спасибо, пап.

Кивнув, Чарли задумчиво двинулся к машине. Я смотрела, как он выезжает, но только услышав шорох шин по асфальту, осознала, что у меня получилось. Весь день находясь рядом с Чарли, я его и пальцем не тронула! Сама, без поддержки. Наверное, у меня действительно сверхспособность!

Даже не верится… Неужели в придачу к новой семье я получила возможность сохранить хотя бы часть прежней? Неужели еще накануне я думала, что лучше вчерашнего дня нет и быть не может?

— Ух! — прошептала я. И моргнув, почувствовала, как растворяется третья пара контактных линз.

Рояль умолк, руки Эдварда легли мне на талию, а подбородок — на плечо.

— Я первый хотел это сказать.

— Эдвард, у меня получилось!

— Получилось. Просто невероятно! Столько волнений из-за «новорожденного» периода, а ты раз — и его перескакиваешь. — Он тихонько рассмеялся.