Книга Риелтор, страница 77 – Андрей Житков

— Я и борщ не ем, — произнесла девочка.

— Что, и в детском доме не ела?

— Я его девочкам отдавала.

Елизавета Андреевна всплеснула руками:

— Девочкам она отдавала! Куда же это годится? Родители придут, а ты у меня голодная ходишь. Что я им скажу?

— А я вторым наемся, — сказала Василиска и посмотрела на кастрюлю с фаршированными перцами.

— Суп обязательно кушать надо. Он для желудка: полезен, а если не будешь есть — скоро заработаешь себе разные нехорошие болезни, — взялась поучать Елизавета Андреевна.

— Что вы со мной, как с маленькой? — возмутилась Василиска. — В детском саду мне то же самое говорили!

— А ты попробуй, может, понравится. Твоя мама тоже в детстве не очень суп жаловала, а потом как пристрастилась — за уши не оттащишь!

— Тетя Саша? — уточнила Василиска.

— Ну да. Давай хоть пару ложечек. — И Елизавета Андреевна сделала такую гримасу, что Василиска весело рассмеялась.

— Ладно, но только пару, — согласилась она. На ее счастье, щелкнул дверной замок, и Василиска тут же выскочила из-за стола, бросилась в прихожую. Вадим с Александрой снимали обувь.

— Ну как ты тут с бабушкой? — спросила Александра.

— Хорошо, — сказала Василиска.

— Борщ не хочет есть! — пожаловалась Елизавета Андреевна, появляясь в прихожей.

— Не хочет, значит, не хочет. Мам, только, пожалуйста, не надо ее заставлять, хорошо?

— Как скажете — вы же теперь у нас родители, — обиженно пожала плечами Елизавета Андреевна.

— Василиса, завтра рано утром мы улетаем, — сказал Вадим Георгиевич. — Я тебя просил вещи собрать — ты собрала?

— Нет еще. — Василиска хотела было кинуться в комнату собирать вещи, но Елизавета Андреевна преградила ей дорогу.

— Пока не поешь — никаких сборов! — сказала она тоном, не терпящим возражений.

— Верно-верно, голодных детей в самолет не пускают, — поддержал бабушку Вадим.

— Да ну, сказки это все! Я уже летала, с мамой и с папой… Ну, с теми, с прежними моими. В самолете обед дают, и безо всякого супа, между прочим! — Она посмотрела на Елизавету Андреевну и сдалась. — Ну ладно, поем перчиков.

Василиска ушла на кухню, а Вадим с Александрой переоделись в домашнее и начали собирать вещи.

Но едва Вадим ушел в ванную, Елизавета Андреевна тут же возникла на пороге комнаты.

— И сдалась вам эта заграница — за семь верст киселя хлебать! Медом там, что ли, помазано?

— Мам, ты опять начинаешь? — Александра грозно посмотрела на мать.

— Так ведь болит сердце за вас! Как вы там обустроитесь? Здесь все было: и фирма своя, и помощь. Друзей вон сколько, знакомых, а там что?

Александра вытряхнула из шкафа платья, начала их перебирать, решая, что взять с собой, а что оставить.

— Ты про фирму лучше молчи, ладно? — Александра бросила очередную вешалку, подошла к матери, обняла. — Мам, мы ведь не навсегда. Пока на год, а там посмотрим. Работа у Вадима уже есть.

— Смотри, подведет опять… Как отца под… — Елизавета Андреевна замолкла на полуслове, потому что Вадим вышел из ванной. Он нес в руках электробритву и пакет с зубными щетками и пастой. — Вы кушать-то будете?

— Сейчас соберемся и поедим, — сказала Александра.

Елизавета Андреевна ушла на кухню.

— Что, все уговаривает? — поинтересовался Вадим.

— Пытается. Ты посмотри, какие рубашки возьмешь.

Вадим кивнул и открыл ту дверцу, где на полках лежали его сложенные рубашки. Он выбрал несколько любимых. Неожиданно рука нащупала в застегнутом нагрудном кармане что-то твердое. Вадим двумя пальцами извлек ампулу с надписью на латыни. Тут же сунул ее в карман своих спортивных домашних штанов.

— Эти можешь складывать, — кивнул он на стопку рубашек, лежащих отдельно.

— Хорошо.

Теперь Вадим только и делал, что прислушивался, не ушли ли Елизавета Андреевна с Василиской с кухни. Как только их голоса смолкли в дальней комнате, он быстро прошел к кухонному шкафу, открыл дверцу — здесь у Елизаветы Андреевны была аптечка — несколько ящиков, набитых лекарствами. Вадим Георгиевич стал по очереди выдвигать ящики, выискивая упаковки с ампулами. Нашел, сравнил надписи — на ампуле, которая была у него в руке, и на упаковке. Идентично. Только на его ампуле значилось 10%, а на упаковке — 20%. Он заглянул в упаковку. Двух ампул там не хватало.

Услышав шорох, он обернулся. Елизавета Андреевна стояла в дверях кухни и смотрела на него пристально.

— Вадик, тебе что, таблеточку дать? Голова болит? — сказала теща фальшивым голосом.

Вадим протянул Елизавете Андреевне раскрытую ладонь, на которой лежали две ампулы. Одна — из шкафчика гинеколога, другая — из упаковки.

— Это вы?..

Елизавета Андреевна торопливо закрыла кухонную дверь.

— Я тебя умоляю — не кричи!

— Я и не кричу. Более того, я удивительно спокоен. Ваше счастье, что я про нее забыл. Рубашку даже выстирали с этой ампулой. Ваша подружка Людмила Павловна настучала на меня, и вы решили таким оригинальным способом избавить мою жену от соперницы? Молодец, Лизуня!

Губы Елизаветы Андреевны мелко задрожали.

— Вадик, я тебе сейчас все объясню!

— Я вам сам все объясню, — спокойно сказал Вадим, сжимая ампулы в руке. — Вы хорошо знали Константина Николаевича. Пришли однажды к нему на прием и, воспользовавшись случаем, подменили ампулы — слабый раствор на сильный. Расчет был правильным: врач не будет читать надпись на ампуле, если достает ее из упаковки. Сделал инъекцию, ампулу в ведро, и, глядишь, через день она уже на помойке. И никто никогда ничего не узнает. Так я лишился своего ребенка, и Дина, между прочим, чуть не умерла! Это же преступление, Елизавета Андреевна, разве вы этого не понимаете?

— Преступление — это то, что ты делал с Сашкой! — неожиданно взорвалась Елизавета Андреевна. — Думаешь, я не замечала, как ты стал к ней относиться? Я хотела сохранить вашу семью! Я не знала, что так будет, что она, эта твоя…

— Молчите! — попросил Вадим внезапно севшим голосом. — Пожалуйста, молчите! Не надо больше ничего говорить! — С этими словами он открыл створку шкафчика под раковиной и выбросил обе ампулы в мусорное ведро.

Дверь отворилась, и в кухню ворвались хохочущие Александра с Василиской.

— Жук влетел, вот такой вот! — Василиска пальцами показала размеры жука. — Тетя Саша как закричит! А он в мой чемодан! Представляете! И я его там закрыла! Мы с жуком за границу полетим!

Александра увидела лица Вадима и Елизаветы Андреевны.