Книга Не бойся, страница 30 – А. Шантарский

— А ведь ты прав, — обрадовался Сайфутдинов. — Эта тварь заслуживает самого серьезного наказания. — И в его голосе уже проскальзывали суровые нотки.

— Адрес знаешь? — перешел Атаман к делу.

— Нет. Но это не проблема, сегодня же позвоню Марининой матери и между прочим спрошу, где они раньше жили.

— Вот и прекрасно! — Казаков решительно поднялся. — Иди звони, а я умоюсь, соберусь и через пятнадцать минут встречаемся в твоем гараже.

«Как хорошо иметь таких друзей», — подумал Марат.

Через час «жигуленок» уже плавно скользил по загородному шоссе с неизменной троицей: Сутулым, Диксоном и Атаманом…

За последние несколько лет Поликарп Матвеевич сильно постарел: многочисленные морщины, тяжелая поступь, сгорбленность, и только колючий, цепкий взгляд напоминал о былой молодости. Чуть ли не круглосуточная работа комбайнером подрывала и так уже слабое здоровье. Несколько часов сна ему не хватало. И чтобы продлить сон, он ночевал в поле на раскладушке, соорудив небольшой навес из плотного брезента.

Сегодняшнее утро от предыдущих ничем не отличалось. Лишь забрезжил рассвет, он уже сидел за штурвалом комбайна, привычно вдыхая пыль в легкие — неприятность, с которой приходилось мириться годами. Поликарп Матвеевич встряхнул головой, отгоняя сон и направляя комбайн на третий круг, когда заметил, что какие-то люди на кромке поля машут ему руками.

— Кого еще принесла нелегкая? — сказал комбайнер вслух и, заполнив зерном очередную грузовую машину, съехал в сторону в конце полосы.

— Вы ко мне, ребята? — удивленно спросил он у трех незнакомых парней.

— К вам, Поликарп Матвеевич, — ответил за всех Казаков. — Ваша жена просила, чтобы мы срочно привезли вас домой.

— А что, она уже вернулась? — подозрительно посмотрел мужчина на собеседников.

— Откуда? — сделал Алексей вид, что не понимает комбайнера.

— Так она же дней десять как уехала погостить к старшей дочке.

— Ах, вот вы о чем. Я думал, что она сообщила о своем возвращении, — улыбнулся Атаман. Его улыбка всегда располагала к себе людей, и Поликарп Матвеевич не составил исключения. — Мы привезли вашу жену и дочку, которая решила проведать отца.

— А внучку? — Пожилой мужчина вскинул полные надежды глаза на молодого человека. — Полгода не видел.

— А как же без внучки! — обрадовал его Казаков, окончательно притупив бдительность комбайнера. — Мы на машине, так что доставим в родную деревню минут за пятнадцать, — подтолкнул Алексей собеседника к принятию решения.

— Минут пять подождете, парни? — попросил довольный Поликарп Матвеевич, даже не поинтересовавшись, с кем имеет дело.

— Какой может быть разговор? — вставил свое слово Сутулый. — Мы в полном твоем распоряжении.

Парни перешли с комбайнером на «ты», как старые, добрые знакомые, чем еще больше расположили к себе.

Поликарп Матвеевич остановил комбайн бригадира с небольшим красным флажком на кабине и о чем-то долго беседовал с напарником, но в конце концов они пожали друг другу руки, и приезжие догадались, что они договорились.

— Вы-то кто такие? — задал все-таки запоздалый вопрос комбайнер по дороге.

— Вместе с вашей дочкой работаем, — проявил находчивость Диксон, сворачивая с грейдера на узкую дорожку, ведущую в сторону леса.

— Куда это мы? — только теперь заподозрил неладное Поликарп Матвеевич.

— Веников березовых наломаем, — ухмыльнулся Сутулый, — а то в городе с ними дефицит.

— Но в этом лесу одни дубы растут. — Комбайнер почувствовал опасность.

— Дубовые тоже неплохо, — продолжал ломать комедию Павел.

— Дочь, которую уехала навестить жена, не в городе живет и вы не можете вместе работать. — Поликарп Матвеевич усиленно искал ответ на вопрос: что нужно незнакомым парням от него? Но ответа не находил. — Отвезите меня обратно, — неожиданно потребовал он.

— Ну зачем так категорично? — улыбнулся Диксон. — С твоими женой и дочкой мы действительно не знакомы, зато привезли привет от Смугловых. — По желвакам на скулах комбайнера Марат догадался, что последняя его реплика на собеседника подействовала не самым приятным образом, и он добавил: — Не скучаешь по бывшим соседям?

— Отпустите меня! — взмолился Поликарп Матвеевич.

— Посмотрите на него, какой жалобный вид. Меня сейчас слеза прошибет, — сказал Сутулый с иронией.

«Жигуленок» углубился в лес на несколько километров и вырулил на небольшую поляну, остановившись возле огромного, древнего дуба.

— Приехали, — объявил Сайфутдинов, открывая дверцу машины.

— Выходи, дядя, — подтолкнул Поликарпа Матвеевича Сутулый.

— Что вы собираетесь со мной делать? — спросил не на шутку перепуганный комбайнер.

— По идее, тебя бы следовало опустить, — процедил Павел сквозь зубы.

— Куда опустить? — не понял Поликарп Матвеевич.

— На дно, — усмехнулся Сутулый.

— Только не убивайте! — Мужчина преклонных лет встал на колени и сложил руки вместе.

— Спокойно! — Диксон вытянул руку ладонью вперед. — Опустить — это значит сделать с тобой то же самое, что ты сотворил со Смугловыми много лет назад и не понес за содеянное заслуженного наказания.

Комбайнер все еще стоял на коленях с округленными от страха глазами, а Сайфутдинов продолжил:

— Но в конце концов мы решили не лишать тебя целомудренности, потому что наказание для тебя может превратиться в удовольствие. Но и оставлять безнаказанной подобную выходку, — он поднял вверх указательный палец, — тоже нельзя.

— Я готов заплатить, — нашел Поликарп Матвеевич выход из щекотливой ситуации. — У меня на сберкнижке более двух тысяч рублей, и я…

Но его перебил долго молчавший Алексей:

— Мы приехали не для того, чтобы шантажировать и вымогать деньги.

На лбу разволновавшегося пожилого мужчины выступили крупные капли холодного пота.

— Для чего же тогда вы завезли меня в лес?

— Мы лишим тебя возможности еще когда-нибудь причинить страдания женскому полу, — спокойным тоном даже не ответил, а вынес приговор Атаман.

— Как это? — опять не понял приговоренный.

— Очень просто, — сказал Диксон, открывая багажник «жигуленка» и извлекая оттуда два красных кирпича. — Старым, испытанным методом.

Промелькнувшая догадка привела Поликарпа Матвеевича в ужас.

— Вы не посмеете, — неуверенно произнес он.

— Еще как посмеем, — ответили в унисон Сутулый и Диксон.

Поликарп Матвеевич попытался бежать, но возраст и мучавшая его одышка не позволили далеко уйти. Метров через пятнадцать-двадцать его настиг один из преследователей и поставил подножку.