Книга Не верь, страница 74 – Андрей Житков

Зубчикову показалось, что в конце последнего предложения стоит знак вопроса. И он поспешил успокоить собеседника окончательно.

— Твой человек, тебе и решать его судьбу. Причина, по которой парень мается в камере, под уголовную статью не попадает.

— А штраф за него лично оплачу, — недвусмысленно намекнул Билл.

— Братва у тебя заслуженные харчи жует, — отметил Кадык, когда Синицын закончил беседу.

— Удачная ночь, — вставил и Гонтарь, потирая руки. — Майор и подполковник под замком, за Шумилиным, можно сказать, уже поехали. Правда, осталось еще девчонку найти.

— Напарницу спортсмена? — закурил Билл и откинулся на спинку кресла, положив ноги на стол. — У меня этот умник быстро расколется, — окрыленный успехом, похвалился он.

— Выправляются дела, можно и отцу позвонить.

— Еще семи утра нет, — напомнил Ненашев.

— С хорошими новостями не грех и пораньше проснуться.

Но звонок все же пришлось отложить по обстоятельствам непредвиденным. В кабинет вошла Оля Карпова. Она строго посмотрела на Николая и спросила:

— Что за люди ошиваются в доме всю ночь?

— Дорогая, ты рано встала и подозреваю — не с той ноги, — попытался отшутиться Гонтарь. Билл и Кадык отвернулись, предоставляя возможность парню самому разбираться, так сказать, с семейными неурядицами.

— Выйдем, нам необходимо серьезно поговорить, — потребовала девушка. Она и раньше по обрывкам отдельных фраз подозревала, что в доме творится что-то неладное. Сегодняшняя ночь подтвердила, что парень связался с преступными элементами. Как дочь генерала милиции, как студентка юридического института, наконец, как любящая женщина она намеревалась образумить Николая, наивно полагая, что убеждениями, уговорами и доводами можно отстранить его от неприятных типов. Андрей Сергеевич Ненашев, который жил с ними, как утверждал Ерофеев, временно, вроде бы вел себя интеллигентно, но и из его уст нет-нет да и вылетит зоновское словечко. Одним словом, Карпова решила уберечь Николая от падения в пропасть, из которой потом невозможно будет выбраться. Могла ли она предположить, что для того эта пропасть — дом родной? А уж о настоящих мотивах своего здесь пребывания и подавно не догадывалась.

— Милая, я занят, — пытался отмахнуться от нее Ерофеев.

— Или ты сию минуту последуешь за мной, или я возвращаюсь к отцу, — предъявила Оля ультиматум, впервые обращаясь к нему подобным тоном.

Кадык являлся главным советником Гонтаря-младшего и формально ему подчинялся. Дядюшка Билл же был птицей вольной, к тому же хозяином данного города, поэтому его самолюбие не позволяло выслушивать неблаговидные намеки девчонки, которые напрямую касались и его уважаемой личности.

— Супруга она тебе или сожительница, но нос сует туда, куда ее не просят, — выразил он недовольство.

— Иди в спальню, я скоро приду, — скользнули нотки раздражения в интонации Николая. Карпова тоже не горела желанием выяснять отношения в присутствий посторонних, поэтому, подавляя эмоции, подчинилась.

— Ну чего ты шум подняла? — искал еще возможность мирного разрешения спора Николай. Теперь они находились в спальне и им никто не мешал.

— Я видела из окна, как в каменную пристройку к дому завели окровавленного человека, а второго просто затащили.

— Тебе показалось спросонья. Кто и кого тут может таскать без моего ведома?

— Может, хватит уже идиотом прикидываться? Кого? Не знаю, тебе должно быть лучше известно. А кто? Так это те подозрительные личности, которые у тебя здесь постоянно ошиваются. Один из них — человек с обезображенным лицом. Или считаешь, что его спросонья можно с кем-то перепутать?

— Я влип в неприятную историю, — решил избрать другую тактику общения Гонтарь. — Прошу, не вмешивайся. Когда улажу, обо всем расскажу тебе. Договорились? — улыбнулся он и протянул руку, чтобы погладить девушку по волосам. Но та отстранилась сама и оттолкнула протянутую руку любовника. Существо ее не тянулось к ласкам. Многого, что творилось вокруг нее, она не знала, можно даже сказать, что практически ничего не знала, но разочарование в любви уже стучалось в ее сердце.

— Нет, — твердо произнесла Карпова. — Ты сию минуту мне все честно рассказываешь, и я постараюсь тебе помочь.

— Боюсь, что от тебя мало проку, — с усмешкой прервал ее собеседник, — слишком далеко зашло.

— Можно отца подключить.

— Мента с генеральскими погонами? — почему-то развеселился Ерофеев. — Да знай он, кто к нему в зятья метит… — тут он замялся, сообразив, что сболтнул лишнее.

— И кто же? — вспыхнули глаза Карповой.

— Придет время — узнаешь. А теперь убедительно прошу не покидать эту комнату без моего разрешения. И пореже в окно смотри, а то уличная панорама чрезмерно тебя возбуждает.

Тон Николая изменился, он больше не искал компромисса. И девушка увидела перед собой не любовника, а тирана со сжатыми кулаками. И весь его вид говорил, что не задумываясь пустит их в ход, чтобы продиктовать свою волю.

— Просишь или приказываешь? — уточнила Карпова.

— Как тебе больше нравится.

— Я ошиблась в тебе и ухожу.

— Попробуй, — бросил Ерофеев удаляясь.

Оставшись одна, девушка кинулась собирать в чемодан вещи. Ее внимание привлек какой-то шум со стороны окна. Она выглянула и заметила, что двое мужчин карабкаются по приставной лестнице к ее окну на втором этаже.

— Что вы собираетесь делать? — спросила Оля в приоткрытую форточку.

— Занавесить штору, чтобы утреннее солнышко не беспокоило молодую леди, — отшутился один из них. Деревянный щит закрыл окно и застучал молоток.

«Он не выпустит меня отсюда», — мелькнула страшная догадка в мыслях девушки. Она подбежала к двери и потянула на себя ручку, та не открывалась. Тогда девушка принялась стучать по ней кулачками.

— Что надо? — поинтересовался грубый мужской голос.

— Выпустите меня немедленно, — потребовала Оля.

— Не велено.

— Кем не велено?

— Хозяином. Глупый вопрос, барышня.

Голос за дверью явно подтрунивал.

— Пригласите его ко мне, нам нуж…

— Не велено беспокоить, — оборвал приставленный сторож. Молодая женщина присела на краешек собранного чемодана, закрыла лицо руками и беззвучно заплакала. Только теперь до нее дошло, какую непростительную ошибку она совершила. Единственный человек, способный помочь, даже не знал точного адреса дочери и с кем она находится.

— Эх, папка, папка, какая же я дура, что не послушалась тебя, — запричитала Оля, но смешок за дверью вынудил замолчать. Она решила не проявлять слабости при свидетелях.

— Разобрался? — спросил у вернувшегося в кабинет Гонтаря Билл.