Онлайн книга «Число Приапа»
|
– Бородатый, – сразу поняв скрытый вопрос, ответил Полищук. – Может, я чего-то с дерева не разглядел. Они пили пиво? – Ужинали, пили пиво, я к бутылкам не приглядывался. Но по крайней мере одна двухлитровая у них была. – Мог ли еще кто-то сидеть в машине? – Мог, – уверенно сказал антиквар. – Дверца была открыта и заслоняла внутренности. Потом бородатый забрался в машину. Я думал, он там заснет, но он потом вылез и ушел… вот не могу вспомнить, взял ли он с собой лопату… – Я его видел с лопатой. Но копал он в каком-то неожиданном месте. – Да, я тоже заметил. Но я его не видел! Я видел, как он пошел в это неожиданное место. И тогда я вернулся к дубу… то есть к вам… – Н-надо п-по горячим следам п-посчитать время, – пьяноватым голосом сказал Полищук, и Тоне стало противно. Она поставила стаканы на журнальный столик и встала у окна, всем видом показывая: ты, невоспитанная скотина, сел на мою постель, делить ложе с господином Хинценбергом я не собираюсь, и мне просто интересно, когда ты обратишь внимание на то, что ты – сидишь, а женщина – стоит? – Не возражаю. Деточка, ты ешь. Ты тогда уже спала, тебе сказать нечего, – тут антиквар с подозрением посмотрел на стоящую Тоню, но никак ее гордой позы не прокомментировал. – Кофе. – Да, Сергей, сейчас налью. – Черт, как я влип. Как я влип!.. И тут за окном завыла автомобильная сигнализация. – Моя! – воскликнул Полищук, вскакивая. – Ну, я сейчас с этой сволочью разберусь! – Сергей, Сергей! Вы что, забыли? Ее же нельзя угнать! – напомнил антиквар. – Мало ли что? Кот мог на нее прыгнуть… – Сейчас я с этим котом поговорю! Полищук вскочил с постели, задел столик, стакан с кофе подпрыгнул, напиток выплеснулся Тоне на ноги. А следователь, ничего не замечая, выскочил из номера. – Деточка, туши свет! – приказал Хинценберг. – Мы посмотрим в окно, что там такое… – Это добром не кончится, – ледяным голосом произнесла Тоня. – Когда пьяный лезет в драку, его могут хорошо побить. – А тебе бы хотелось, чтобы Сергея хорошо побили? На эту провокацию Тоня не ответила, а потушила свет. «Метрополь» уже более ста лет стоял на Церковной улице, в самой серединке старой Кулдиги, и все ее сокровища были в трех шагах от входа – церковь Святой Екатерины, где крестили герцога Якоба, построенная в годы его правления, аптека, неплохо сохранившийся с семнадцатого века дом Стаффенхагена. Тут же был и самый старый деревянный дом Кулдиги – считалось, что он построен в 1630 году. Вдоль длинного серого фасада «Метрополя» стояло несколько машин – Тоня и Хинценберг сверху увидели их крыши. Возле одной действительно стоял мужчина, был и второй – его ноги торчали из окошка боковой дверцы. Первый помогал ему, пропихивая его поглубже, а машина дико завывала. – Маразм, – сказал антиквар. – Они сейчас всю Кулдигу на ноги поднимут. Но это не угонщики… Из гостиничной двери выбежал Полищук. И стало ясно, что он в экстремальных случаях не тратит времени на разговоры. Без всяких церемоний он заехал в ухо одному грабителю, тот устоял на ногах кинулся в бой. Торчавшие из машины ноги взбрыкнули, вор стал выкарабкиваться обратно. Полищук пытался приблизиться к противнику, чтобы взять его на прием, тот отскакивал. – Я сейчас вызову полицию! – Тоня схватила лежащий на столике мобильник. – Погоди, не позорь Сергея! У него же всего один противник. Над ним смеяться будут, если сам не справится. – Господин Хинценберг, вы, вы!.. Тоня от возмущения все умные слова растеряла. Телефона здешней полиции она не знала и кинулась вниз, к дежурной. Но та уже звонила и требовала прислать патрульную машину. Тогда Тоня выскочила на улицу. Сделала она это вовремя – грабитель, задом вылезший из машины, и явно собирался напасть на следователя сзади. Тут оказалось, что у Тони от возмущения не вся сообразительность пропала – кое-что уцелело. Не вмешиваясь в драку, она подбежала к неведомо чьей машине и ударила по капоту кулаком. Сразу заголосила сигнализация, а Тоня уже была возле другой машины, уже будила ее крепким ударом. Окна второго этажа «Метрополя» распахивались, высовывались заспанные хозяева, которые не для того приехали на своих дорогих тачках в провинциальный городок, чтобы их лишиться. Двое мужчин, покусившихся на многострадальную собственность Полищука, пустились наутек, он – следом. – Стойте, Сергей, стойте! – кричал из окна Хинценберг – Они же вас заманивают! Это – ловушка! Тоня, поняв, что следователь в общем шуме не разобрал разумных слов, побежала за Полищуком. Собираясь в Кулдигу, она обула босоножки почти без каблука, и бежать ей было легко. Вот только крикнуть про ловушку она никак не могла – некий тормоз внутри не позволял ей кричать на улицах. Наверное, ради спасения собственной жизни – и то не позволил бы. Она была сильно зла на Полищука. Он даже не заметил, что облил ей штаны своим кофе. «Интересно, – на бегу подумала она, – сколько он выпил, сколько в него влезает? И пил ведь наверняка не приличный коньяк, а пошлую дешевую водку, то-то утром от него будет разить перегаром!» Видимо, именно злость помогла забыть о тормозе. Тоня ненавидела следователя – и как раз поэтому должна была сейчас спасти его, дурака, из примитивной ловушки, чтобы он понял: он – пьяный бестолковый и бесполезный дурак! Хинценберг был прав – эти люди убегали узкими старыми улочками, бежали к маленькой, в ширину – метра три, не больше, но шустрой речке Алекшупите, которая бурно неслась через город, ныряла под мостики и могла своим стремительным течением утащить тело к мельничной плотине – лови его там в темной воде среди ночи… – Назад! – крикнула Тоня. – Ловушка! Назад! Не исключено, что как раз в этот момент у Полищука и без Тони наступило бы просветление. Он пробежал, замедляя темп, еще несколько шагов и остановился. Остановилась и Тоня – в двадцати шагах от него. Они смотрели друг на друга в свете единственного старинного фонаря. Тоня ощутила неловкость – надо же, носиться, как дурочка, за агрессивным алкоголиком! Она повернулась и пошла к гостинице. Полищук нагнал ее уже на Церковной улице. Ни слова не говоря, он пошел рядом, растирая левой рукой правую. Машины у гостиницы уже замолчали. Полищук остановился возле «хонды-цивик», изучил выбитое боковое стекло, еле слышно выругался. Тоня поняла, что и это с его стороны – чудовищная галантность. Подкатил патрульная машина, и из нее вывалился пьяный Думпис, которому полагалось бы вернуться в Снепеле, но он предпочел компанию и спиртное. – Опять ты? – спросил он. – Что случилось? |