Книга Тайный заговор, страница 117 – Филипп Ванденберг

Теперь Польников не сомневался, что прокола не будет. Он осторожно положил тумблер с обратной стороны оружия. Тихий щелчок, изданный тумблером, казался безобидным по сравнению с действием, скрывавшимся за ним. В тот же миг рядом с окошком загорелась маленькая зеленая лампочка — знак готовности бесшумно убить.

Утром в квартире Андреаса фон Зюдова раздался неожиданный звонок. Он сонным голосом ответил:

— Pronto. Кто говорит?

В ответ послышался грубый голос:

— Вы — репортер из «Мессаггеро»?

Когда Зюдов недовольно ответил «да», голос заявил:

— Это вы обнаружили ту одиозную могилу в Ватикане, не так ли? Все это ничто по сравнению со всеми другими гадостями, которые там происходят. Вам интересно узнать больше?

В тот же миг Андреас фон Зюдов полностью проснулся.

— Ну конечно! — воскликнул он. — Но почему вы звоните мне? Кто вы?

— Мое имя не имеет к делу никакого отношения. А что касается причины моего звонка, то я просто хочу заковать в наручники бандитов из Ватикана.

— Вы сказали бандитов, синьор? Вы можете назвать имена?

В ответ на вопрос Зюдова последовало продолжительное молчание.

— Имена! Факты! — настаивал Зюдов. — С одними намеками мы ничего сделать не сможем.

Звонивший долго откашливался и после довольно длительной паузы сказал:

— Понимаю. Мы можем где-нибудь встретиться?

Несмотря на волнение, Зюдов призвал себя к спокойствию.

— Послушайте, синьор, я даже не знаю вашего имени, а вы отделываетесь какими-то намеками. Как вы думаете, сколько людей звонят мне и пытаются продать какие-то сенсационные материалы, которые в итоге оказываются не более чем мыльным пузырем? Если вы больше ничего не хотите сказать…

— Не кладите трубку! — Звонивший явно занервничал. — То, что я собираюсь вам рассказать, очень важно.

— Так говорите же, черт бы вас побрал!

Незнакомец не ответил, и Зюдов положил трубку. По своему опыту, полученному за долгую карьеру журналиста, он знал, что это самый простой способ заставить кого-либо заговорить.

И действительно, не прошло и минуты, как телефон зазвонил снова. На этот раз незнакомец без предисловий перешел прямо к делу.

— Ватиканские коллекции картин — не что иное, как собрание копий. Рафаэль, Леонардо, Джотто — все это не оригиналы!

— Откуда вам это известно?

— Потому что я сам рисовал эти копии.

Теперь Зюдов не знал, что и сказать.

— Оригиналы, — продолжал звонивший, — были проданы в Америку, Японию и Германию. И на эти деньги была создана тайная организация, которую возглавила мафия, состоящая из кардиналов. Их цель — незаметное устранение папы. Этого достаточно?

— Вы можете доказать, что именно вы копировали мастеров? — спросил оторопевший Зюдов.

— Ну конечно, — рассмеялся незнакомец. — На каждой из моих копий стоят мои инициалы, крохотные, в самых неподходящих местах. Я догадывался, что они могут пригодиться.

Зюдов с трудом сдерживал волнение.

— Я вам не верю, — заявил он. — Ни единому слову не верю.

— Ну хорошо, — сказал незнакомец. — В таком случае пойдите в музей и посмотрите на портрет папы Лео X. Особое внимание уделите его кольцу с печаткой. В оригинале на кольце изображен инициал «Л» — от Леоне.

— Выходит, что наблюдение смотрителя Мейнарди, касающееся Мадонны Рафаэля, было верным?

— Конечно. До смешного плохая копия. Не моя. Говорят, ее рисовал немец — именно немец! Со мной подобной ошибки не произошло бы!

Зюдов задумался.

— Если за свою информацию вы хотите денег, то вынужден вас разочаровать.

— Речь идет не о деньгах. Я просто хочу, чтобы вы написали про то, что я вам сейчас рассказал. Если желаете, мы можем встретиться в девять часов вечера на Виа Аппиа Антика, монумент Коммодиуса.

И прежде чем Зюдов успел ответить, незнакомец положил трубку.

В силу своей профессии Андреас фон Зюдов не мог быть жаворонком. Ему требовалось определенное время, чтобы прийти в форму. Ранний звонок и, в первую очередь, его содержание привели Зюдова в замешательство.

Вновь зазвонил телефон. Из Остии позвонил Бродка и сообщил о своем бегстве из Неми в связи с покушением на него. Когда Зюдов рассказал ему о незнакомце, который готов поделиться информацией, дело приняло новый, неожиданный, оборот. Зюдов и Бродка договорились встретиться в обед на входе в Ватиканские музеи.

Из всего бесчисленного количества посетителей только Бродка и Зюдов чувствовали, как напряжение, ощущавшееся в самом воздухе, постепенно нарастает. С присущей им целеустремленностью они отыскали зал, в котором был выставлен портрет Лео X. На остальные произведения искусства они даже не смотрели. Зюдов хотел одного — подтверждения слов загадочного незнакомца.

Когда они принялись разглядывать портрет Лео X, им показалось просто невероятным, что это может быть копия. Несмотря на то что папское кольцо с печаткой было вполовину меньше натуральной величины мизинца, а саму печатку художник уменьшил в перспективе, они сразу увидели инициалы, предусмотрительно оставленные копиистом.

— Как бы вы прочитали эти буквы? — обратился Зюдов к Бродке.

— Д и П.

— Мне тоже так кажется. Итак, наш незнакомец был прав. Картина — не что иное, как подделка.

— Д. П.? Вы догадываетесь, кто может скрываться за этими инициалами? — спросил Бродка.

Спрятав руки в карманы, Зюдов снова погрузился в изучение картины. Он пожал плечами, проигнорировав вопрос Бродки, и через некоторое время сказал:

— Вы ведь кое-что понимаете в искусстве, Бродка. Считаете ли вы возможным, чтобы современный художник обладал способностью с такой точностью подражать Рафаэлю, что его подделки нельзя отличить от оригинала?

Бродка ухмыльнулся. В глазах Жюльетт он, вероятно, выглядел бы профаном по части искусства, но Александр многому научился и знал, что такая подделка, в принципе, возможна.

— Люди, понимающие в искусстве больше, чем я, — сказал он после паузы, — утверждают, что половина всех продающихся на рынке произведений искусства картин старых мастеров — не оригиналы.

Зюдов удивленно покачал головой.

— Рафаэля считают гением. А этот незнакомец рисует так же хорошо, как Рафаэль, и никто не знает его имени!

— Да, жизнь несправедлива, — сухо заметил Бродка. — Кстати, вы связались с синьорой Бонетти, дочерью фотографа?

— Ах да, я же вам не сказал. Мария Бонетти только сегодня возвращается с фестиваля шлягеров в Каннах.

— Впрочем, не так уж это и важно, — небрежно произнес Бродка, когда они направились к выходу и стали спускаться по огромной винтовой лестнице.