Онлайн книга «Закрытая книга»
|
Где блюзы и джазы Слезу вышибут сразу, Как «Рапсодия в Blu-é» [14] ! Джаз! Джа… Эй! Кто там? Кто это? Есть тут кто-нибудь? Это вы, Райдер? Джон? Это вы? Вы тут? Есть здесь кто-нибудь? * * * — Доброе утро, Пол. Хорошо спали? — Нет, плохо. — Очень жаль. Надеюсь, я вас не разбудил, когда входил в дом? Я старался двигаться как можно тише. — Скажите-ка мне вот что. Когда именно вы приехали? — Поздно. После полуночи. Около часу. Поужинал с приятелем в Ноттинг-Хилле и покатил прямиком сюда. — Значит, около одиннадцати вас еще не было? — Около одиннадцати? Вчера около одиннадцати? — Да, да, вчера около одиннадцати! О каких еще одиннадцати часах я мог бы вести речь?! — Ну-ну, не надо так кипятиться. Я же вас предупреждал: ложитесь, не ждите меня. — Я и не ждал. Ох, послушайте… Извините, Джон. Сегодня я с утра сам не свой. Тут произошел какой-то жуткий случай. — Неужели? И что же именно? — Да так, ничего. Словами и не опишешь, получится очень глупо. — Скажите же, что стряслось? — Оставим лучше этот разговор, хорошо? Возможно, мне просто помстилось. Такое со мной бывает. Удалось вам разузнать то, о чем я просил? — Открытку я нашел. На всякий случай купил три штуки. И картинку-головоломку тоже. — Как, и головоломку? С автопортретом Рембрандта? — Ага. — Невероятно. Ай да Джон, удивил! — Продавалась наряду с другими, о которых вы говорили. — Вот уж нежданная удача. А я был уверен, что придется просить вас самому ее наскоро смастерить: разрезать одну из открыток на неровные кусочки, как в картинках-головоломках. — Простите, не понимаю, о чем вы. Помните, вы ведь так мне и не сказали, для чего вам, собственно, понадобилась эта головоломка. Кстати, налить вам еще чашечку? — Спасибо. И на сей раз, если можно, положите немножко сахару. — Сколько угодно. Вот, держите. Так. Теперь перейдем к головоломке? — Видите ли, здесь весь фокус в том, что это может сработать, а может и не сработать. Я хотел, вернее, хочу, чтобы вы — раз уж вам так несказанно повезло, — чтобы вы составили картину целиком, кроме тех кусочков, на которых глаза. Понимаете? Автопортрет без глаз. Нечто в этом духе. — Понятно. — Я уже говорил, это может сработать. Что насчет Трафальгарской площади? — А, вот это оказалось очень интересно. — Да? — Ну, что касается трех статуй, то выяснить, кого они изображают, было проще простого. Погодите, где-то у меня тут записано. Или, может, погодим, сначала позавтракаем? — Прошу вас. Если записки у вас под рукой, прочтите их мне прямо сейчас. — Вот они. Немного помялись, но разобрать можно. Итак: в дальнем правом углу Трафальгарской площади стоит, как вы правильно сказали, статуя Георга Четвертого. — Угу. — В ближнем правом углу — генерал-майора сэра Генри Хавлока [15] , К.О.Б. [16] , — один бог знает, что значат эти буквы. Надо полагать, «кто-то там королевский». Может, «Королевский орденоносец»? — Понятия не имею. Дальше. — На постаменте выбито его изречение времен Индийской кампании 1857 года. Хотите послушать? — Да, пожалуй. — «Солдаты!» — Джон, умоляю! Я ведь вам уже говорил. Вы не осознаете мощи собственного голоса. — Извините. «Солдаты. Ваши труды и лишения, ваши страдания и героизм никогда не будут забыты благодарной родиной». — Фу! Заметьте, он ставит лишения и страдания выше героизма. Типичные сопли, которые любят разводить вояки. А сам небось кровожадный душегуб. — В ближнем левом углу стоит Чарльз Джеймс Нейпир [17] . Чем-то это имя знакомо. — Еще один генерал. — Правда? А я было подумал — ученый. Даты жизни такие: MDCLXXXII — MDCCCLIII. Если хотите, могу вам их перевести в нормальные цифры. — Не трудитесь. Значит, как вы и предполагали, пустует постамент в дальнем левом углу? — Да, но тут, Пол, и заключается самое интересное. Лишнее доказательство того, как легко оторваться от действительности, даже если вы не… — И что же там такого интересного? — Он уже не пустует. — Что?! — Краем уха я слышал про некие планы на сей счет, но понятия не имел, что их уже осуществили. — О чем все-таки вы толкуете? — На четвертом постаменте высится новая статуя. — Статуя? Чья? — Как вы думаете? — Джон, я не в настроении, да и не в силах играть в угадайку. — Дианы! — Кого? — Дианы. Принцессы Дианы. Помните, она погибла в Париже в автокатастрофе? Примерно полтора года назад. — Благодарю вас, Джон, помню, я тогда же был в курсе ее гибели. Хоть я и слеп, но не глух. Когда рыдает весь земной шар, даже я это волей-неволей замечаю. Но вы-то о чем толкуете? Неужели теперь на Трафальгарской площади установлена статуя Дианы? — Вот именно. — Но в это невозможно поверить. Как только допустили подобное безобразие? — Провели небось какое-нибудь всенародное голосование… Как там оно называется?.. Референдум, и Диана намного обогнала других кандидатов. — Ну и ну! Знаете, Джон, эта новость меня глубоко поразила. Я уж начинаю думать, может, я и вправду создан жить отшельником. — Это, видимо, произошло очень быстро. Даже я не знал. — Ну и как она выглядит? — Статуя? Довольно безобразно. Голова высоко задрана, волосы развеваются на ветру, юбка колоколом стоит вокруг ног. А на руках она держит ребенка. |