Онлайн книга «Старосветские убийцы»
– А лет-то вам сколько? – спросил Митю доктор. По фигуре можно было все восемнадцать дать – юноша был высок, плечист, а вот лицо детское, и юношеские прыщи не сошли! – Шестнадцать! Двадцатого декабря исполнится! Тоннер забрал коктейль: – Тогда уж лучше я выпью! Терлецкий, Глазьев и Рухнов отказываться не стали, а Шулявский замахал рукой. – Вынужден отказаться. На мой вкус, смесь коньяка с шампанским ничем не лучше калмыцкого чая. – Ну, сравнил Божий дар с яичницей! – Я лучше выпью просто шампанского! Веригин пожал плечами. Что взять с поляка? Повернувшись, заметил, что и Тучин наливает себе игристое. – Позволь, и ты нашим "медведем" манкируешь? Тучин смутился: – Свойства данного напитка мне знакомы. В силу нескольких обстоятельств хотел бы сохранить к утру ясную голову. Угаров пришел на выручку другу: – Я готов выпить и за Сашу! – Хм, это по-гусарски. Налейте-ка ему вторую. Генерал с адъютантом тоже взяли по бокалу. Все чокнулись. Веригин быстро выпил, успев проследить за Денисом. Как он? Осилит вторую? Тот выпил, словно стакан воды. – Ты куда собрался? – шепотом спросил Угаров Тучина. – Порисовать, – ухмыльнулся Саша. – Забыл, как спасались из Флоренции? Хозяин гостиницы имел все основания сделать тебя своим зятем! – До сих пор о том сожалею, – снова ухмыльнулся Тучин. – Его сын мне нравился больше, но дочка согласилась первой! Генерал быстро захмелел и стал ко всем обращаться на "ты", что, впрочем, не вызывало возражений. – Ты, Денис, молодец. Весь в батьку. Пил, как бегемот. А твой, – обратился к Тучину, – в картишки любил. Сметаем по маленькой? Или снова обстоятельства? Тучин улыбнулся – он любил абсолютно все развлечения и пороки. – С удовольствием, Пал Палыч. Григорий, ну-ка, карты! – А карт в доме нет, – сказал Митенька. – Только колода для пасьянсов, Анна Михайловна раньше раскладывала. А игральные держать запрещала, чтобы Василия Васильевича в соблазн не вводить. – Ну вот, здрасьте, – огорчился генерал. – Что делать? Я всегда с собой вожу, но, как на грех, запас израсходовал. Неужели ни у кого карт с собой нет, а, господа? Все отрицательно покачали головами. – У меня есть, – сказал Шулявский. – Пошлите Гришку в мою комнату, там слуга сторожит вещи. – Боитесь, обворуют? – удивился Терлецкий. – В доме урядник. Вряд ли это возможно! – Ваш урядник снова спит. – Киросиров и впрямь опять улегся на оттоманку и сладко присвистывал. – Да и вообще полицейские ворам не помеха, – заявил поляк. – Перед фейерверком я заглянул ненадолго к себе в комнату и обнаружил, что кто-то рылся в моих вещах. – Это невозможно, – сказал Митя. – Все слуги у нас честные, служат много лет. Исключено! – Возможно, мне показалось. А может быть, это не слуги. Так или иначе, я запретил Кшиштофу оттуда отлучаться. Гришка, сходи. Пусть даст карты. – И отведи урядника в его комнату. – Генерал ткнул пальцем в Киросирова. – Нашел где спать! Разложили ломберный стол. – Во что будем играть, в преферанс или в вист? – спросил этнограф. Все, к его удивлению, расхохотались. – В такие игры старички в деревнях играют, когда в дурачка надоест, – ответил генерал. – Чем плох преферанс? – изумился Роос. – Развивает ум и память. Как шахматы! А как интересно! Плывя из Египта, я сопернику на его мизере пять взяток засунул. – Нам, русским, обыгрывать соперников неинтересно. Играем исключительно с судьбой. – Это как? Что за игра? – Называется по-всякому: банк, фараон, штосс. Суть одна: выбираешь карту, делаешь ставку. Один из игроков, он-то и есть рука судьбы, мечет колоду – карту вправо, карту влево. Если загаданная влево легла – обыграл судьбу, сгребай деньги. А если вправо – плати сам. – Кому платить? Судьбе, что ли? – спросил Роос. – Банкомету. Значит, его судьба выиграла. Гришка вернулся, притащив ящичек, в котором лежало дюжин шесть, не меньше, запечатанных колод. – Зачем так много? – изумился Роос. – Более раза не сдают, не положено-с, – пояснил Глазьев. Генерал, взяв в левую руку одну из крест-накрест запечатанных колод, резко ее сжал. Заклейка с треском лопнула. Веригин стасовал карты. – Ну, кто будет рукой судьбы? Господа, называйте карты. Чья первой выпадет, тот и мечет. – Семерка, – сказал Тучин. – Туз, – назвал свою Роос. – Тройка, – после некоторых размышлений объявил Терлецкий. – А я на даму. – Генерал стасовал колоду и готов был метать. – Ну, а остальные что молчат? – Я, ваше превосходительство, пока средств не имею, чтоб ставить, – заплетающимся голосом сказал Рухнов. Митя тоже отрицательно покачал головой. – Господа доктора, называйте карты, – призвал Веригин. – Я, как и Михаил Ильич, денег не имею-с, – сказал Глазьев. – Пас, пас и пас. – Столичные медики, надеюсь, более обеспечены? – А я, Павел Павлович, с судьбою не играю. Отношусь к этой особе серьезно и доверять картинке считаю опасным. Генерал кончил тасовать. – А вы, пан Шулявский, что молчите? – Отец был отчаянный игрок, проиграл, по-моему, все, кроме нас с матерью. Упомянутая судьба дала нашей семье сатисфакцию. Я в карты никогда не проигрываю. Поэтому играть со мною неинтересно. – С какими удивительными людьми я сегодня познакомился! – воскликнул генерал. – Один бахвалится, что пьет не пьянея. Кстати, Гришка налей ему третий бокал. И почему он карту не называет? – Я банковать не люблю, – ответил Денис. – Понятно, – сказал генерал. – Давайте, Шулявский, называйте карту. Проверим и ваш талант. – Как угодно, генерал. Валет. Генерал, открыв, кинул влево первую карту. Все ахнули. Валет пик. – Ух ты, соника взял! – завистливо сказал Рухнов. – Кого взял? – переспросил Роос. – У игроков в азартные игры свой, только им понятный язык, – сказал Тоннер. – Обычно это исковерканные французские слова. "Соник" – выигрыш с первой карты. Генерал кинул колоду, из которой сдал валета, под стол и тут же взял новую. По колоде взяли и все остальные. Адъютант вопросительно посмотрел на генерала. Тот кивком разрешил ему принять участие в игре. Банкомет Шулявский занял место по одну сторону стола, противники встали по другую. Почти одновременно все стиснули колоды, и, бросив обертки на пол, достали карты. |