Книга Мятежная дочь Рима, страница 102 – Уильям Дитрих

— Предатель! — прошипела Савия Валерии на ухо. Валерия сжала ей плечо. К счастью, ни один из мужчин, казалось, их не услышал.

— Ты поможешь нам это сделать? — спросил Арден.

— Постараюсь, чтобы петрианцы не слишком сильно сопротивлялись.

Арден подбросил в очаг полено.

— А что ты хочешь взамен?

— Получить свое собственное маленькое королевство, конечно.

— Адрианов вал?

— Южную его часть, ту, что разделяет племена бригантов. Я хорошо знаю этот народ, и, думаю, мне удастся удержать их от нападения на вас, Аттакотти. А взамен я объясню вам, как легче разбить римские легионы. Итак, вот что мне нужно — север Британии и четвертая часть того золота, которое ты найдешь в Лондиниуме.

— И тебе не жаль своих солдат?

— Те, которых мне жаль, примкнут ко мне.

Снова повисло молчание, мужчины сверлили друг друга подозрительными взглядами. Они были нужны друг другу, и оба это знали. Однако так же хорошо знали, как опасно слишком кому-то доверять, — знали на собственном горьком опыте.

— Откуда мне знать, не обманываешь ли ты? Может, все это неправда?

— То, что император при смерти, уже ни для кого не тайна. А весть о переводе легионов тоже скоро перестанет ею быть, — пожал плечами Гальба. — Спроси своих союзников. Спроси своих лазутчиков. Уверен, они подтвердят мои слова. Ты можешь верить мне, Каратак. Когда-то я делал все, чтобы уничтожить тебя. Но с тех пор я на собственном опыте не раз уже успел убедиться, что наша империя — это место, где лучших всегда обходят в пользу худших. Я презираю Марка Флавия и презираю ту римскую суку, которая позволила использовать свое тело, чтобы помочь ему добиться этого повышения, из-за чего меня вышвырнули за дверь, точно пса! Я хочу создать…

— Прекрати оскорблять ее. — Предупреждение было кратким, но оттого прозвучало не менее грозно.

— Что? — выпучив глаза, осекся Гальба.

— Не смей называть Валерию сукой.

Приоткрыв рот, Гальба от изумления поперхнулся. Потом понимающе ухмыльнулся:

— Ага… кажется, ясно. Значит, эта маленькая красотка запустила свои коготки и в тебя. Впрочем, чему тут удивляться? Жаль только, что та, самая первая засада, которую мы устроили, когда она еще ехала к своему будущему мужу, закончилась неудачей. Если бы ты сцапал ее еще тогда, все было бы гораздо проще — ведь ее брачные клятвы не стояли бы между вами.

Валерия со свистом втянула в себя воздух. О боги… неужели Гальба уже тогда замыслил ее похищение?! Выходит, он с самого начала поддерживал связь с варварами и только и ждал подходящей минуты, чтобы избавиться от нее?! Ну конечно! Теперь все встало на свои места! Вот откуда варвары точно знали, где и когда устроить засаду. И о том, что она умеет ездить верхом, им тоже было известно уже тогда. Значит, он нарочно подстроил все так, чтобы, кроме Клодия, рядом с ней никого не осталось. А как же Тит? Неужели он тоже участвовал в этом подлом заговоре?

— Боги любят все устраивать по-своему, и не нам судить, правы они или нет! — ледяным тоном отрезал Арден. — Захвати я ее в плен тогда, Марк наверняка потерял бы свой высокий пост, вернулся бы в Рим, и я, возможно, готовился бы сейчас сражаться не с ним, а с тобой, Гальба.

— Это верно. И однако, эта свадьба…

— Пустые клятвы мало что значат. Теперь ее место среди нас.

Старший трибун коротко фыркнул.

— Только до тех пор, пока ей не представится удобная возможность предать и тебя. Очнись, парень! Трахай ее, коль тебе это нравится, но не забывай, что она римлянка! Такие, как она, в жилах которых течет голубая кровь, рождаются для того, чтобы строить козни. Любовь к интригам они впитывают с молоком матери.

— Она перестала быть римлянкой.

— Ну, тогда ты еще наивнее, чем я думал. — Гальба пожал плечами.

— Смотри, что она мне дала. — Арден протянул Гальбе на ладони что-то маленькое и блестящее. Валерия застыла. Савия тоже притихла.

Это было ее кольцо, то самое, которое надел ей на палец Марк, когда она стала его женой. Валерия чуть слышно охнула — у нее совсем вылетело из головы, как она накануне позволила Ардену стащить его с пальца и бросить в золотую чашу, из которой они пили вино.

Гальбе было достаточно одного взгляда, чтобы узнать кольцо.

— Клянусь богами! — ахнул он. — Тебе все-таки удалось затащить ее в постель! Чтоб я сдох! Ну конечно, что ж удивляться, что в голове у тебя помутилось? Да она, похоже, просто околдовала тебя! Скажи честно, в постели она так же хороша, как с виду?

— Заткни свою грязную пасть, фракийский пес, или тебе не уйти отсюда живым! — прорычал Арден. Сказано это было тихо, но теперь в его голосе звучала смертельная угроза.

Гальба шутливо замахал на него руками:

— Прости, прости, я не хотел тебя задеть. Просто имел в виду, что она очень хороша собой.

— И у нее больше мужества, чем у многих мужчин.

— А у скольких мужчин оно вообще есть? — скривился старший трибун. Потом с интересом взглянул на кольцо. — В сущности, мне наплевать, что ты с ней сделаешь. Хотя… одно время мне очень хотелось, чтобы эта малышка согревала мою постель. Клянусь богами, цепь, где я ношу свои трофеи, очень украсило бы этот миленькое колечко.

Валерия, судорожно глотнув, услышала, как Гальба выразительно побренчал прицепленными к поясу кольцами, которые он имел обыкновение снимать с рук убитых им врагов.

— Ты ублюдок, Брассидиас!

— Нет, просто я человек, имеющий хорошую привычку всегда оставаться в живых. Впрочем, ты и сам скоро узнаешь, что она представляет собой на самом деле. Так что очнись и перестань валять дурака.

— Единственный, кто из нас дурак, — это ты сам, Гальба! Дурак, потому что никого и никогда не любил.

— А откуда тебе знать, что я никого и никогда не любил? — прищурился он. По лицу трибуна пробежала судорога боли, и в хижине повисло потрясенное молчание. И правда, мысленно ахнула Валерия, ведь никому из них не было известно прошлое этого человека!

— И верно. Ниоткуда, — кивнул Арден. — Но зато я знаю, что люблю эту женщину.

Гальба разразился оглушительным хохотом. В его глазах любовь и нежность не стоили и ломаного гроша.

— Любовь! Тьфу! Я уже до тошноты наслушался этих разговоров о любви! Христиане только о ней и толкуют!

— Любовь — это могучая сила.

— Да уж! — Гальба снова хохотнул. — Поистине так — раз теперь ты готов даже прикончить ее мужа!

Савия, вцепившись в руку Валерии, потащила ее за собой, спеша выбраться из стога и убраться подальше, пока под низкими сводами хижины гремел хриплый хохот Гальбы. Обе женщины бесшумно выскользнули во двор, оставив заговорщиков строить свои козни.