Книга Темный огонь, страница 110 – К. Дж. Сэнсом

– Так вы высадились там? – нетерпеливо перебил я.

– Да, в городишке, который называется Любава. Поляки были счастливы торговать с нами. Мы загрузили корабль мехами и всякими диковинами, которых никто из нас, даже капитан Фенчерч, прежде не видел. Например, мы закупили множество удивительных деревянных кукол. Каждая из них открывается, а внутри у нее еще одна, у той еще одна, и так вплоть до самой маленькой, величиной с ноготь. А зелье, которым вы интересуетесь, поляки называют водкой и пьют его, как мы пиво. На корабле у нас был целый бочонок, но, когда мы с ребятами попробовали эту чертову водку, выяснилось, что она обжигает нутро, точно огонь. Выпили всего по полкружки, а потом блевали, как проклятые. И все же капитан Фенчерч решил захватить в Англию оставшиеся пол бочонка. «Точно так же, как и наемный солдат Сент-Джон, который в давние времена привез бочонок с огненной жидкостью из Константинополя», – пронеслось у меня в голове.

– И что же случилось с этой водкой?

– Когда мы прибыли в Лондон, капитан Фенчерч распустил всю команду. Несмотря на то что меха достались ему почти даром, плавание оказалось не слишком выгодным, и он не собирался его повторять. Так что я вернулся на свою угольную баржу. Но на память капитан подарил мне бутылку этого польского пойла, и я принес ее сюда, в таверну. Помнишь, Робин?

– Да уж, такое не скоро забудешь, – отозвался один из моряков, молодой светловолосый парень. – Хэл рассказывал всякие чудеса о поляках, об их длинных бородах и остроконечных меховых шапках. Говорил, вся их страна покрыта дремучими лесами, а городов и деревень почти нет. Потом он достал эту бутылку и пустил ее по кругу, сказав, что в ней что-то вроде польского пива. Он еще предупредил нас, что пойло это ужасно крепкое и пробовать его надо осторожно.

– Только ты, Робин, его не послушался, – со смехом заметил кто-то из компании.

– Я не привык осторожно пить пиво, пусть даже польское, – пожал плечами Робин. – Из бутылки я отхлебнул как следует. Богом клянусь, в то же мгновение голова у меня пошла кругом, а кишки запылали, как в огне. Удержать эту бурду внутри не было никакой возможности, и меня вывернуло прямо на стол. Было темно, на столе горели свечи. И вот огненная вода, которую я выблевал, попала на свечу и тогда… Господи боже, вспомнить страшно…

– Что произошло тогда?

– Весь стол мгновенно загорелся. Вспыхнул синим пламенем. Трудно передать словами, до чего это было жутко. Понятно, все повскакали со своих мест, заорали и принялись креститься. А потом огонь погас сам собой, так же быстро, как и вспыхнул. И представьте только, на столе не осталось никаких следов. Вот на этом самом столе.

В подтверждение своих слов Робин положил руку на поверхность стола, изрядно поцарапанную, но, и правда, ничуть не обгоревшую.

– Все это здорово смахивало на колдовство, – изрек Хэл Миллер. – И после этого случая я вылил огненную воду от греха подальше.

– Насколько я понял, дело было зимой, – уточнил я.

– Да, в январе. Зима – самое скверное время для плавания. Шторма такие, что, того и гляди, отдашь богу душу.

– А когда вы впервые увидели этого человека, Токи?

В глазах Миллера вновь мелькнула настороженность.

– Где-то через месяц, когда мы вернулись из Ньюкасла, – ответил он. – Понятное дело, о диковинной воде, которая горит синим огнем, пошло немало слухов. Как-то вечером этот Токи пришел сюда, в таверну, вместе со своим приятелем, таким здоровенным детиной. Держался он козырем, словно таверна принадлежит ему. И то сказать, вид у этих образин был такой, что они на кого хочешь могли нагнать страху. Особенно у этого громилы с топором в руках. Так вот, они подвалили прямиком к нам, и этот рябой ублюдок Токи заявил, что хочет купить огненную воду. Сказал, что его хозяин хорошо заплатит.

– А он не упомянул, кто он, его хозяин? – Нет. Да и мне на это было ровным счетом наплевать. Токи все твердил, что заплатит хорошие деньги. Когда я сказал, что бросил бутылку в воду в доке Куинхит, он сперва не поверил. Начал мне угрожать. Мне пришлось дать ему адрес капитана Фенчерча, и тогда он сразу убрался. Я очень жалею, что это сделал, но уж больно мне хотелось отвязаться от этого подонка. Потом я встретил одного из слуг Фенчерча и спросил, как дела у капитана. Тот сказал, что капитану удалось очень выгодно продать бочонок с огненной водой.

– И кто же был покупателем?

– Слуга этого не знал. Думаю, этот рябой Токи, кто ж еще.

– Скажите, а вы никогда не слышали имени Марчмаунт? Или Билкнэп? Или, может быть, леди Брейнстон?

Упоминать имена Рича и Норфолка, слишком хорошо известных всему Лондону, я не рискнул.

– Нет, сэр. Лопни мои глаза, если я хоть раз слышал обо всех этих людях.

– А где живет капитан Фенчерч?

– На Бишопсгейт-роуд. Только сейчас он в плавании. На этот раз направился в Швецию. Он предлагал мне поступить к нему на корабль, но я сыт по горло путешествиями по диким странам. Думаю, вернется он не раньше осени.

«Что ж, по крайней мере, капитану удалось избежать смерти», – подумал я, а вслух произнес:

– Мы вам очень признательны.

Я кивнул Бараку, он достал из кошелька несколько монет и протянул их Миллеру.

– Если вспомните еще что-нибудь, связанное с огненной водой, непременно сообщите мне через хозяина таверны, – сказал Джек на прощание.

Мы вышли из таверны и двинулись по набережной. Подъемник на пристани, четко вырисовывавшийся на фоне звездного неба, напоминал шею гигантского лебедя. Я бросил взгляд на темную реку.

– Снова мы ничего толком не узнали, – с досадой пробормотал Барак. – Жаль, что этот олух Фенчерч в плавании. Уж он-то бы точно рассказал нам кое-что интересное.

– Вспомните, когда все это происходило, Барак, – перебил я, в волнении вскинув руку. – В январе мастер Миллер приносит бутыль с огненной водой в таверну и производит переполох. За три месяца до того греческий огонь был найден в монастыре. Однако лишь два месяца спустя, в марте, Майкл Гриствуд рассказывает о своей находке Билкнэпу, рассчитывая, что тот поможет ему добраться до Кромвеля. А что же братья Гриствуды делали все это время?

– Я так думаю, строили и испытывали свой аппарат.

– Скорее всего, вы правы.

– И может быть, пытались при помощи формулы произвести свой собственный греческий огонь? Наверняка польская огненная вода – одна из его составных частей.

– Вероятно, до братьев дошли слухи о загадочной огненной жидкости, и они поручили Токи раздобыть ее. Хотели проверить, можно ли ее использовать для приготовления греческого огня, – предположил я.

– Но ведь в их распоряжении была формула, а значит, они точно знали, какие вещества необходимы для приготовления греческого огня, – возразил Барак.