Книга Соверен, страница 58 – К. Дж. Сэнсом

— Который час? — первым делом осведомился я.

— Скоро пять. Вы проспали чуть ли не целый день.

Судя по бодрому тону Барака, настроение его несколько улучшилось.

Я сел, поморщившись от боли в затылке, однако с удовлетворением отметил, что голова более не кружится.

— Вы отнесли родословное древо Малевереру?

— Да, и он даже пробурчал нечто вроде благодарности.

Барак немного помолчал и сообщил:

— А после я поговорил с мистрис Тамазин.

— Вот как?

— Я дал стражнику мелкую монету и попросил позвать ее. Сказал, у меня есть новости от ее родственников.

Барак, по своему обыкновению, глянул мне прямо в глаза.

— Я прекрасно понимаю, какие причины толкнули вас рассказать Малевереру о том случае с корзинкой. Но, будь моя воля, я не стал бы поднимать шум вокруг этого пустякового случая. И я хотел, чтобы Тамазин об этом знала.

— Ну и как она вас встретила?

— Сказала, что не держит на нас обиды. И признала, что совершила ошибку, решившись на обман. Хотя даже сейчас ни о чем не сожалеет. Господи боже, этой девчонке не занимать смелости и решительности.

— А вам разве нравятся смелые и решительные женщины? — усмехнулся я. — Прежде вы утверждали, что женщина должна знать свое место.

— Разумеется, мне не по душе, когда женщина пытается помыкать мужчиной. Но Тамазин вовсе не такая. Честно вам скажу — никогда прежде я не встречал подобной девушки, — сообщил Барак и расплылся в улыбке.

— Так или иначе, женщина с сильным характером рано или поздно попытается одержать над мужчиной верх.

— Неправда, — с жаром возразил Барак. — Вы и сами в это не верите! Сами признавались мне, что вас привлекают женщины умные и независимые. Такие, как леди Онор.

— Я предпочел бы, чтобы мне не напоминали о леди Онор Брейнстон, — отчеканил я, чувствуя, как в голосе моем, помимо воли, прорвались нотки горечи.

Воспоминание о безнадежном увлечении, которое я пережил год назад, до сих пор причиняло мне боль.

— Кстати, ум и независимость не имеют ничего общего с безрассудным авантюризмом, к которому, без сомнения, имеет склонность красотка Тамазин, — изрек я.

— Может, вы и правы. Но все же на завтрашний вечер у нас назначено свидание, и я очень этому рад.

— Но благоразумно ли поддерживать отношения с этой девушкой? Ее поступок привел Малеверера в гнев.

— А при чем тут Малеверер? Наши отношения никоим образом не касаются политики и не должны его волновать.

Барак вновь вперил в меня долгий пристальный взгляд.

— Я так понимаю, вы меня не одобряете?

— А при чем тут я? — с подчеркнутым равнодушием пожал я плечами.

Несмотря на то что случай с похищением корзинки разъяснился, Тамазин по-прежнему не вызывала у меня доверия. Впрочем, я отдавал себе отчет, что к чувствам моим примешивается ревность. Причина этой ревности заключалась даже не в том, что Джек, в отличие от меня, пользовался успехом у представительниц прекрасного пола. Я считал его одним из немногих своих искренних друзей, и мне было досадно, что новое увлечение поглотило все его внимание. Я счел за благо сменить тему и спросил, видел ли Барак мастера Ренна.

— Да, я встретил его во дворе, когда шел к Малевереру. Но видел лишь издалека: он шел к воротам и меня не заметил.

— Надеюсь, разговор с Малеверером оказался для него не слишком тягостным.

— По крайней мере, выглядел старикан бодро и шагал уверенно. Мне показалось даже, что на лице у него играет улыбка.

— Слава богу. Я боялся, что Малеверер будет с ним слишком груб.

— Я же говорил вам, старина Ренн способен за себя постоять.

— Тем лучше для него. Что ж, пойду немного прогуляюсь, — сказал я, поднимаясь. — Мне нужно подышать воздухом.

— А компания вам нужна?

— Против вашего общества я не стал бы возражать, — ответил я с улыбкой.

Стоило мне выйти во двор, порыв холодного ветра пронзил меня до костей. В воздухе ощущалась близость дождя.

— Осень вступает в свои права, — изрек я, обернувшись к Бараку.

Голова моя окончательно прояснилась, и я со всей остротой осознал, сколь серьезной опасности подвергся. Наблюдая за людьми, сновавшими по двору, я думал о том, что кто-то из них нанес мне удар.

«Возможно, сейчас он выжидает момент, чтобы напасть вновь», — подумал я с содроганием. Хорошо еще, что рядом Барак.

Мы прошли мимо загонов для скота. Взгляд мой привлекли две большие металлические клетки. В каждой из них сидело по огромному бурому медведю; маленькие красные глазки зверей сверкали злобой и страхом.

— Значит, помимо прочих развлечений для короля устроят медвежью травлю, — заметил Барак. — Вы-то, насколько я знаю, не любитель подобных потех.

Он улыбнулся не без насмешливости, ибо считал излишнюю мою чувствительность по меньшей мере странной.

— Да, это не для меня, — кратко ответил я.

— А недавно я видел, как через двор пронесли множество бойцовых петухов, — сообщил Барак. — Говорят, пока их поместили в ризницу. Так что солдатам и челяди тоже будет на что посмотреть. Выходить в город им не разрешают — опасаются, что они передерутся с горожанами.

— Подумать только, церковные нефы превратили в конюшню, а ризницу — в птичник, — покачал я головой. — Воистину все в этом мире перевернулось с ног на голову.

Мы прошли вдоль церковной стены и оказались в главном дворе. Работники, взгромоздившись на лестницы, водружали на павильоны флаги — в большинстве своем то были бело-зеленые флаги Тюдоров, украшенные красно-белыми английскими крестами. Однако, к немалому своему изумлению, я заметил и несколько голубых полотнищ с косыми белыми крестами.

— Посмотрите, это ведь флаги Шотландии! — воскликнул я. — Похоже, сюда прибудет король Джеймс собственной персоной. Иначе их ни за что бы не повесили.

— Значит, здесь состоится встреча двух королей, — присвистнул Барак.

— Судя по всему, король Генрих задумал заключить соглашение с Шотландией, — заметил я. — Мирный договор — вот то, чего он добивается. Но со стороны короля Джеймса разорвать альянс с Францией было бы чистым безумием. Ведь это единственное, что удерживает Англию от захвата Шотландии.

— Возможно, король Генрих предложит королю Джеймсу выбор между мирным договором и военным вторжением.

— И нам торжественно объявят о том, что Англия и Шотландия заключили соглашение. А может, еще и о том, что королева Кэтрин носит в утробе дитя.

Я окинул взглядом внутренний двор. Основные работы были завершены, и народу в нем значительно поубавилось. Лишь несколько человек грузили на повозки строительные материалы, оказавшиеся лишними. Землю около особняка покрывали каменными плитами, дабы король — точнее, короли не запачкали грязью края своих одежд. Я зябко поежился, внезапно ощутив приступ усталости.