Книга Лето для тебя, страница 27 – Кейт Ноубл

Майкл внимательно следил за братом, нетерпеливо переминаясь с одной босой ноги на другую.

— Три!

— Джошуа! Что ты делаешь? — донесся из сада сердитый голос.

От неожиданности мальчики обернулись. Младший окончательно потерял и без того шаткое равновесие, закачался на своей ветке и, как того и следовало ожидать, полетел в воду.

— Джошуа! — снова истерично крикнула Пенелопа Уилтон и, держа на руках малышку, бросилась к реке.

Семеня короткими ножками, старшая дочка со смехом побежала следом:

— Мамочка! Мама!

Громкий всплеск услышали в доме, и спустя мгновение на крыльце показалась Виктория в нарядном платье, шляпке и перчатках. Если бы в этот момент Майкл не смотрел в реку так упорно, то наверняка бы застонал: сейчас сестра начнет кричать, вызовет доктора и закутает обоих в одеяла.

К счастью, в этот момент из воды показалась голова Джошуа; парнишка принялся с молодой энергией молотить руками и не слишком искусно, но смело и уверенно поплыл к берегу.

— Джошуа Лоренс Уилтон! — громко позвала Виктория, подбежав к огромному дубу. — Ты напугал меня до полусмерти! Сейчас же вылезай!

— Не сердись, Вики, все в порядке, — успокоил ее герой, выбираясь на берег. — Со мной ничего не стряслось, а это, — он показал на ветку, с которой только что свалился, — это было ужасно интересно.

— Теперь моя очередь, — заявил Майкл и направился к дереву.

— Нет! — категорично отрезала Виктория и для убедительности схватила подстрекателя за мокрый воротник, безнадежно испортив последнюю пару перчаток.

— Все равно ты испугался, — гордо заявил Джошуа.

— Ничего и не испугался! Раз смог прыгнуть ты, значит, смогу и я — даже в десять раз смелее! — огрызнулся Майкл.

— Все, соревнование закончено! — не терпящим возражений тоном провозгласила Виктория. — Немедленно марш на кухню, оба! А ты, Джошуа, не смей показываться в комнатах в таком виде.

— Да, Вики, командуешь ты не хуже мамы, — раздался за спиной голос сестры.

— Пенелопа! — Виктория вздрогнула от неожиданности. — Как ты здесь оказалась?

— Я же предупредила папу о нашем приезде. Разве он не сказал?

Пенелопа с улыбкой посмотрела на подбежавшую двухлетнюю Джинни.

— Тетя Вики! — малышка протянула грязные ручонки.

— Папа послал за тобой? — уточнила Виктория, ловко избегая объятия.

В другой, более удобный момент, она бы с удовольствием схватила племянницу и прижала к груди, но сейчас на ней было лучшее дневное платье, сшитое всего лишь пару недель назад. В такую жару даже набивной ситец казался слишком тяжелым, зато фасон выглядел просто очаровательно, так что потерпеть стоило.

— Нет, — ответила Пенелопа и мелодично рассмеялась. — Просто мой дорогой Брэндон услышал от друзей, что жара не собирается отступать, и решил, что надо перевезти девочек в деревню. В Манчестере малышкам слишком жарко.

Мистер Брэндон, супруг Пенелопы, хотя и работал адвокатом, издавна поддерживал дружеские отношения с научным сообществом. Если уж он сказал, что жара продержится долго, значит, так тому и быть.

— Но здесь тоже жарко, — сдержанно возразила Виктория и испугалась, что замечание может показаться не слишком гостеприимным.

— Конечно. Но здесь хотя бы рядом озеро и дует свежий ветерок. А Манчестер… ой, даже не хочется вспоминать, как ужасна городская жизнь. — Пенелопа улыбнулась и протянула сестре младшую дочку. — Подержишь немножко? Хочу найти маму.

Спустя секунду Виктория уже нежно прижимала к груди очаровательное крошечное создание, способное безнадежно испортить новое платье.

— Мама готовится принимать кружок вязания, — пояснила она. — Дамы скоро соберутся.

— А, так вот почему ты такая нарядная, — улыбнулась Пенелопа. — Голубой цвет тебе к лицу. Это новое платье?

— Еще чего! — ехидно вставил Майкл, не обращая внимания на брата, который стоял рядом и дергал за рукав. — Она собралась на чай в Коттедж!

Виктория покраснела, а Пенелопа не смогла скрыть удивления.

— В Коттедж! Ах да, мама написала, что слуги готовятся к приезду господ. Как мило, что леди Джейн тебя пригласила: в детстве ты ходила за ней по пятам и надоедала.

— А теперь ходит по пятам за маркизом, — подал голос Джошуа.

Майкл захихикал.

— И Джейсон здесь? — уточнила Пенелопа, просияв от радости.

Точно так же сестра выглядела пять лет назад, в последний приезд маркиза, мрачно подумала Виктория. Джейсон и Пенелопа с детства слыли неразлучными друзьями, но в тот раз что-то определенно изменилось. Они проводили вместе дни напролет, без устали бегали по деревне, брали у Морганов лодку, заплывали на середину озера и сидели там часами. Бедной Виктории оставалось лишь с тоской наблюдать, как старшая сестра безжалостно крадет ее любовь. Однако лето подошло к концу. Так и не сделав предложения, молодой маркиз уехал, чтобы продолжить учебу в университете. Мама проплакала несколько дней подряд — дольше, чем сама Пенелопа. Так стоило ли удивляться, что в письмах к старшей дочери леди Уилтон ни словом не обмолвилась о новом появлении Джейсона в Рестоне?

Пенелопа поправила волосы (чересчур длинные и красивые для замужней дамы), положила руки на талию (слишком тонкую для матери двоих детей) и улыбнулась ослепительной улыбкой, которая мгновенно лишала рассудка всех мужчин в округе.

У Виктории оборвалось сердце.

А потом на сердце вылилось что-то мокрое и липкое.

Малышка выбрала самый подходящий момент, чтобы избавиться от излишков недавнего ленча.

Вот так Виктория Уилтон поняла, что удача не на ее стороне.

Джейн с раздражением прочитала записку, в которой мисс Уилтон с извинениями сообщала, что не сможет приехать на чай. Вот уж, право! Если решила отказаться, то надо было сделать это заранее. Не то чтобы Джейн так уж мечтала провести время с Викторией. О нет! Просто… стояла ужасная жара, Джейсон заперся в библиотеке со своими книжками — должно быть, по архитектуре, а Джейн пришлось бесконечно долго играть с отцом в вист — до тех пор пока Нэнси не увела герцога отдыхать. Пожаловаться на жизнь было некому, равно как не с кем обсудить безумие трех нижних юбок и шерстяных чулок. Не зря мама однажды заметила, что только душевный разговор способен сделать невыносимое терпимым.

Мама.

Джейн прошла по оранжерее, где стоял накрытый к чаю стол, и остановилась в эркере, чтобы посмотреть на озеро.

В такой день, как сегодня, герцогиня не переставала бы жаловаться на погоду и с самого утра непременно сообщала бы всем и каждому, начиная с самой младшей из горничных и заканчивая давней подругой, что стоит страшная жара. Никаких недобрых комментариев, просто очевидный факт: на улице очень жарко.