Книга Красная беседка, страница 6 – Роберт ван Гулик

Вэнь Юань многозначительно взглянул на Фэн Дая. Тао Паньтэ вскинул на судью усталые грустные глаза.

– Увы, атмосфера Райского острова благоприятствует возникновению подобных срывов. Мы, люди, выросшие здесь, привыкли крайне легкомысленно относиться к любви, что характерно для этих мест. Нам свойственно воспринимать любовь как приятное времяпрепровождение, как игру, где ставка – несколько часов удовольствий – увы, преходящих. Тот, кому повезет в этой игре, становится богаче благодаря воспоминаниям о недолгом счастье. Когда же удача поворачивается спиной, не остается ничего иного, кроме как отнестись к этому с улыбкой и поискать более благосклонного партнера. Но люди, приезжающие сюда из других мест, зачастую не способны проявлять такую легкость. А поскольку здешние танцовщицы и певички в совершенстве владеют искусством любви, приезжих нередко охватывает слишком сильная и глубокая страсть. И это иногда кончается трагедией.

Судья Ди никак не ожидал, что торговец вином так точно подберет слова, дабы прояснить столь тонкий вопрос.

– А вы, почтенный Тао, родились здесь, на острове? – полюбопытствовал он.

– Нет, господин судья Ди, моя семья приехала с юга. Около сорока лет назад мой отец поселился здесь, купив все местные винные лавки. К сожалению, он слишком рано умер – я тогда был еще ребенком.

В это время Фан Дай встал со стула и с несколько напускной, как показалось судье Ди, веселостью воскликнул:

– Думаю, пришло время отведать чего-нибудь поплотнее чая, господа! Давайте-ка приступим к трапезе!

Он церемонно усадил судью Ди на почетное место – лицом ко входу, а сам расположился напротив. По левую руку от Фэна сел Тао Паньтэ, по правую – торговец древностями Вань Юань. Жестом указан молодому поэту наместо справа от судьи Ди, Фан Дай предложил выпить в честь дорогого гостя.

Судья Ди отпил из чаши несколько глотков крепкого вина, а затем, указывая на пустой стул слева от себя, спросил:

– Вероятно, вы ждете еще одного гостя?

– Да, почтенный Ди, и совершенно особенного! – ответил Фан, снова поразив судью явно вымученным оживлением. – Чуть позже к нам присоединится редкой красоты танцовщица, знаменитая Осенняя Луна.

Судья удивленно нахмурил брови. По обычаю таких женщин не сажали за общий стол – им предписывалось либо стоять, либо сидеть на табуретах поодаль от гостей. Тао Паньта, очевидно заметив недоумение гостя, поспешил объяснить:

– Знаменитые танцовщицы представляют для нас большую ценность, почтенный Ди, и соответственно к ним здесь относятся не так, как вне острова. Служительницы любви привлекают сюда не намного меньше посетителей, чем игорные столы, и благодаря им Райский остров получает едва ли не половину своих доходов.

– Сорок процентов коих идет наместнику провинции, – сухо обронил торговец древностями.

Судья Ди молча ухватил палочками кусок соленой рыбы. Он знал, что подати, собираемые на Райском острове, и впрямь составляют немалую часть доходов провинции.

– Как я понимаю, поскольку на Райском острове очень крупные суммы постоянно переходят из рук в руки, здесь не так-то легко поддерживать порядок, – сказал он наконец Фэн Даю.

– Что касается порядка на самом острове, то поддерживать его не так уж трудно, почтенный Ди, – ответил тот. – У меня более шестидесяти негласных наблюдателей, набранных среди местного населения. Их кандидатуры утверждает управа. Эти люди не носят форму и потому легко растворяются среди посетителей игорных заведений, харчевен и домов свиданий. Незаметно для окружающих они приглядывают за всем, что там происходит. А вот на территории, прилегающей к Райскому острову, действительно возникает немало осложнений. На дорогах часто грабят – преступников так и притягивает возможность прибрать к рукам золото удачливых гостей Райского острова, когда те возвращаются домой. Две недели назад произошел очень неприятный случай: пятеро разбойников пытались ограбить моего посыльного, перевозившего шкатулку с золотыми слитками. К счастью, двое сопровождавших его людей сумели отразить нападение. Троих грабителей они убили, но оставшимся в живых удалось скрыться.

Фан Дай осушил чашу с вином.

– Надеюсь, вы хорошо тут устроились, почтенный судья? – поинтересовался он.

– Да. Я поселился на постоялом дворе под названием «Вечное блаженство» в на редкость уютных покоях. Их называют Красной беседкой.

В наступившем после этого гробовом молчании все воззрились на судью Ди. Затем Фан Дай с сокрушенным видом отложил палочки:

– Хозяину не следовало предлагать вам эти покои, почтенный судья. Именно там три дня назад цзиньши Ли Линь покончил с собой. Я немедленно распоряжусь, чтобы вам предоставили…

– Я вовсе не возражаю! – поспешно перебил Фан Дая судья Ди. – Живя в Красной беседке, я смогу внимательнее изучить место происшествия. И не надо упрекать хозяина. Насколько я помню, он пытался меня предупредить, но я не стал слушать. Скажите, в какой из двух комнат произошло самоубийство?

Фан Дай не сказал ни слова – по-видимому, он никак не мог оправиться от удивления, уж больно неожиданно все обернулось. И судье ответил Тао Паньта.

– В спальне, почтенный Ди, – спокойно проговорил он. – Дверь была заперта изнутри, и судье Ло пришлось ее взломать.

– Я обратил внимание, что замок новехонький, – кивнул Ди. – Что ж, раз ключ торчал в дверях с внутренней стороны, а единственное окно забрано бронзовой решеткой с частыми прутьями, можно не сомневаться хотя бы, что в комнате никого, кроме Ли Линя, не было. А каким образом он покончил с собой?

– Перерезал вену на шее собственным кинжалом, – ответствовал Фан Дай. – Дело было так: перекусив на террасе в одиночестве, ученый пошел в комнаты разбирать бумаги —по крайней мере, так он сказал прислужнику, добавив, что просит его не беспокоить. Однако несколько часов спустя прислужник вспомнил, что забыл принести постояльцу чай. Когда он постучал в дверь Красной комнаты, никто не отозвался. Слуга взошел на террасу, чтобы заглянуть в комнату через окно и убедиться, что ученый уже лег спать. И тут он увидел, что Ли Линь лежит на спине возле кровати и вся грудь у него залита кровью. Прислужник тотчас уведомил хозяина, а тот без промедления сообщил о несчастье мне. Мы поспешили на постоялый двор, где остановился судья Ло, а затем вместе с ним и его людьми отправились в «Вечное блаженство». Судья приказал взломать дверь Красной комнаты. Тело отнесли в даосский храм, расположенный на другом конце острова. И там ночью было проведено тщательное обследование.

– И во время осмотра не обнаружено ничего необычного? – поинтересовался Ди.

– Нет, почтенный судья. Впрочем, теперь я припоминаю, что на лице и предплечьях ученого оказалось несколько длинных царапин непонятного происхождения. Судья Ло сразу отправил посыльного к отцу покойного, знаменитому императорскому цензору Ли Вайчжи, каковой, отойдя от дел, живет в горном имении в семнадцати ли отсюда. Гонец вернулся обратно с дядей усопшего, поскольку сам Ли Вайчжи вот уже несколько месяцев прикован к постели. Родственник Ли Линя распорядился уложить тело в гроб и увез его, дабы похоронить на семейном кладбище.