Книга Квинканкс. Том 2, страница 138 – Чарльз Паллисер

Потом Джоуи сказал:

— Я объясню, где был вчера вечером и почему не пришел. По пути к вам я заметил, что кто-то следит за мной. Ну, я принялся петлять по улицам и наконец решил, что избавился от хвоста, но теперь думаю, что за мной по пятам шел Барни и что он так и не отстал от меня. Вот как он нашел вас, стыдно сказать.

Я заверил Джоуи, что не виню его, и он продолжал:

— Около шести часов я уже подошел к самому вашему дому, но тут увидел одного человека, выходящего из дверей. Знаете, кто это был?

— Да, ко мне вчера заглядывал знакомый, и он ушел около шести. Ты должен знать. Это был Генри Беллринджер, о котором я тебе рассказывал. Ты что, видел его раньше?

— Я так не думал, но я сразу узнал парня, когда увидел вчера вечером.

— Как тебя понимать?

— Помните, я однажды стоял возле дома вашего деда на Чаринг-Кросс? Вы находились внутри, а мой старик ждал снаружи?

Я кивнул. Тогда стук в дверь прервал рассказ старого мистера Эскрита, и я покинул дом через черный ход и нашел Джоуи с отцом, поджидающими меня во дворе.

— Ну так вот, — продолжал Джоуи, — именно этот парень и вошел тогда в дверь.

— Боже мой! — воскликнул я. — Ну конечно! Вот что напомнил мне стук Беллринджера!

Новость поразила меня, ибо я не имел ни малейшего представления, какие дела могли у него быть с мистером Эскритом. Вот еще одна удивительная связь, совершенно мне непонятная.

Теперь я без утайки поведал Джоуи, с каким известием Беллринджер являлся ко мне: завещание — документ, ставший причиной смерти мистера Дигвида, — в конечном счете не уничтожено.

— Но я хотел сказать другое, — продолжал Джоуи, когда мы коротко обсудили значение данного обстоятельства. — Я вспомнил, что тогда вы хотели узнать, кто был тот парень, и потому решил проследить за ним. И знаете, куда он направился? В дом Мампси на Брук-стрит!

Дело казалось все более и более странным!

— Во всех окнах там горел свет, поскольку они устраивали большой прием. И он прошел прямо внутрь, мимо привратника, словно его там хорошо знали.

— Как?! — воскликнул я. — Просто поразительно! Значит, Генри связан не только с мистером Эскритом, но и с Момпессонами тоже!

Я рассказал Джоуи о подслушанном мной разговоре Генри и мистера Памплина, в котором они упоминали «сэра Томаса», и о своей беседе с мисс Квиллиам (знакомой с последним через мистера Памплина), сообщившей мне, что сэр Томас Деламейтер является другом Дейвида Момпессона. Прежде я принимал связи между всеми ними за случайные совпадения, но теперь они стали проясняться для меня. В силу своей дружбы с сэром Томасом Момпессон был связан с мистером Памплином (получившим приход по протекции сэра Томаса) и с мисс Квиллиам (чей отец должен был получить означенный приход). Сэр Томас устроил мисс Квиллиам на место гувернантки к Момпессонам — в общем, здесь все представлялось ясным. Но как Генри познакомился с Дейвидом? Через мистера Памплина? Внезапно меня осенило, что дело обстояло ровно наоборот: Генри был другом Дейвида Момпессона и через него познакомился со священником и сэром Томасом — ибо Генри являлся не кем иным, как тем самым «Гарри», о котором упоминала мисс Квиллиам в рассказе о событиях вечера, ставшего причиной ее увольнения! Я уже давно смутно догадывался об этом, но сейчас все встало на свои места. Сделанное мисс Квиллиам описание — возраст, наружность, манера речи — в точности соответствовало человеку, которого я знал. Но как Генри познакомился с Дейвидом и каким образом связан с Момпессонами? На этот вопрос я не находил ответа, но тут меня осенила другая мысль: он-то и есть тот самый осведомитель Момпессонов в канцлерском суде, о котором меня предупреждала Лидия. Значит, я отнес завещание прямиком к самому худшему человеку на свете!

Потом мне пришло в голову, что выдал-то он меня вовсе не Момпессонам, а Сайласу Клоудиру! А эта связь откуда появилась? И, что самое непонятное, каким образом Генри связан с мистером Эскритом? Потом я вспомнил, что сам познакомился с ним через Стивена Малифанта, чье имя наводило на мысль об еще одной загадочной связи с моей собственной семьей. Однако дальше я не мог продвинуться ни на шаг.

Зайдя в своих рассуждениях в тупик, я попросил Джоуи рассказывать дальше.

— Мампси закатывали грандиозный бал, и сперва я решил, что он из числа приглашенных гостей, — продолжал Джоуи. — Только он был не так расфуфырен, как остальные важные персоны, выходившие из экипажей. Ну, я прождал на улице полночи, и наконец господа стали рассаживаться по своим каретам и разъезжаться, а огни в бальном зале погасли. Но мой парень все не выходил. Наконец, очень поздно — в два или три часа — к дому в наемном экипаже подкатил джентльмен, похожий не на гостя, а скорее на священника или адвоката, ибо он страшно торопился и был одет не нарядно, а во все черное. Я уж испугался, что мой парень вышел через конюшенный проулок, но наконец, примерно в семь утра, он спустился по ступенькам.

— Так поздно! — воскликнул я. — Что же за дело такое могло задержать его там на всю ночь, да еще во время бала?

Джоуи пожал плечами и продолжал:

— Потом я проследовал за ним до дома на Грейт-Титчфилд-стрит.

— Мистер Памплин! — воскликнул я, вспомнив адрес, однажды упомянутый Генри.

— Он вышел оттуда с парнем в слюнявчике.

— Священник! Да, это он!

— Он пробыл там пару часов — скорее всего, завтракал, — с легкой завистью сказал Джоуи.

Поняв намек, я выложил перед ним все съестные припасы, какие сумел найти.

— Потом они отправились на извозчичий двор Фоцарта на Пиккадилли, и я подкрался достаточно близко, чтобы услышать, как они заказывают карету.

— А он сказал, куда собирается ехать?

— Нет, но с того двора дилижансы ходят только в северном направлении. Потом они взяли наемный экипаж, и мне пришлось бежать за ними что есть мочи. К счастью, они ехали медленно, из-за сильного движения на улицах. Они подъехали к зданию возле собора Святого Павла, похожему на церковь, с такими арками и остроконечными башенками. Я спросил у привратника, что за дом такой, и он ответил что-то вроде «доктор с комом».

— Докторз-Коммонз! — вскричал я.

— Ага, точно. Ну, я дал привратнику шиллинг и попросил разузнать, по какому делу прибыли два джентльмена. Через минуту он вернулся и сказал, что они громко вопили насчет упреждения особого разрешения на венчание.

— Утверждения, Джоуи.

— Утверждения, — повторил он.

— А для кого разрешение?

— Да для него самого, для Генри Беллринджера. Но вот имени леди я не разобрал.

Я пришел в недоумение и объяснил Джоуи почему.

— На ком он женится? И почему именно сейчас? Ведь сейчас, когда завещание находится у него в руках, он заинтересован в том, чтобы продать его либо сэру Дейвиду, либо претенденту со стороны Малифантов.