Книга Нечестивый союз, страница 92 – Сюзанна Грегори

– Мастер Бакли! – воскликнул Майкл. – Вот неожиданность! И ребенок шерифа с вами!

Кинрик вытащил нож и разрезал веревки, стягивающие руки Бакли.

– Этот негодяй похитил мой товар! – задыхаясь от негодования, сообщил Стэнмор. – Вот, оказывается, кто занимался разбоем на больших дорогах. Сэр Реджинальд де Белем! Он хотел во что бы то ни стало отбить у меня охоту посылать ткань на окрашивание в другие города! Поэтому он решил ограбить мой обоз. И бедняга Уилл погиб по его вине!

– Чтобы подольше задержать де Белема на складе, я притворился, будто споткнулся, схватился за тюки с тканями и обрушил их на пол, – пояснил Майкл. – А за упавшими тюками скрывались другие – похищенные из обоза Освальда. От изумления мы буквально приросли к полу. А это мерзавец воспользовался нашим замешательством, выскочил прочь и запер дверь.

– Де Белем скрылся вместе с Джанеттой из Линкольна, – сообщил Бартоломью, ощущая, что каждое слово болью отдается у него в голове. – Они вскочили на лошадей и были таковы.

– Мы должны их догнать! – воскликнул Стэнмор. – В моих конюшнях есть славные лошади! Майкл, Кинрик, помогите мне оседлать их!

Они выбежали со двора, и Бартоломью повернулся к Бакли.

– Вы ранены? – спросил он, с тревогой глядя в мертвенно-бледное лицо вице-канцлера.

– Нет, – покачал головой Бакли. – Явившись ко мне посреди ночи, злодеи порезали мне руку, но рана успела зажить. Кстати, доктор, они забрали успокоительное снадобье, что вы прописали. Но это, возможно, и к лучшему. Здесь, под одним кровом с де Белемом и этой ужасной женщиной, я вовсе не хотел спать слишком крепко. К тому же мне приходилось заботиться о несчастном младенце.

Значит, Бакли ранили в руку, отметил про себя Бартоломью. Поэтому на земле под окнами его комнаты и остались кровавые следы.

– Расскажите, что произошло в ту ночь, – попросил Бартоломью.

– Меня разбудил шум. Открыв глаза, я увидал в своей комнате де Белема, а вместе с ним какого-то наемного головореза. Они заставили меня выбраться из окна и ждать, пока они погрузят в повозку все мое имущество. Я не сразу понял их намерения. Они хотели представить дело так, будто я совершил некое отвратительное преступление и скрылся от возмездия.

Ребенок жалобно заплакал, и Бартоломью принялся его тихонько покачивать.

– Дитя будет жить? – судорожно сглотнув, спросил Бакли. – Я делал для него все, что в моих силах, однако младенец слабел на глазах. Негодяи сказали мне, что это сын Ричарда Талейта, и что шериф пальцем не пошевелит для моего спасения, пока ребенок находится у них. Они намеревались убить ребенка, если шериф посмеет переступить порог дома де Белема.

– Думаю, ребенок быстро поправится, – заверил его доктор. – Он нуждается лишь в хорошей пище и уходе. Сейчас нам необходимо поймать де Белема и Джанетту. Возможно, вы располагаете какими-либо сведениями, которые помогут сделать это?

Бакли отрицательно покачал головой.

– Я знаю только, что женщина появлялась здесь редко. А люди де Белема – бывшие солдаты, нанятые для разбойных дел. Насколько я понял, в последнее время верность наемников хозяину пошатнулась. Прошлой ночью я слышал обрывки спора между де Белемом и одним из его приспешников. Я понял, что человек желает порвать с хозяином, а некоторые из его товарищей уже сделали это. Прежде в распоряжении де Белема было около трех десятков головорезов. Половина жила на улице Примроуз, половина неизвестно где. Так вот, из тех, что жили на улице Примроуз, осталось пятеро. У меня есть предположения по поводу того, что здесь творилось. Но мои догадки нуждаются в доказательствах.

Слушая сбивчивый рассказ Бакли, Бартоломью ощущал, как разрозненные части головоломки постепенно складываются в целостную картину. Когда Стэнмор, Майкл и Кинрик вернулись верхом, в сопровождении вооруженных работников, Бакли все еще продолжал говорить. Бартоломью внимал ему, тихо покачивая ребенка.

– Мэтт! Хватит прохлаждаться! Нельзя терять ни минуты! – закричал Майкл, нагнулся и потянул друга за мантию.

Доктор неуверенно поднялся на ноги и передал ребенка подошедшей к нему Рэйчел Аткин.

– Поскорее отнесите его жене Ричарда Талейта, – распорядился он. – Скажите, чтобы сразу дала мальчику грудь. Он очень ослабел от недостатка пищи.

– Мэтт, быстрее! Иначе мы их упустим! – крикнул Стэнмор, описывая круги на своей горячей лошади.

– Если у нее нет молока, пусть позовет кормилицу, – невозмутимо продолжал Бартоломью.

– Мэтт! – взмолился Майкл. Ему тоже не терпелось пуститься в погоню.

– Только кормить его надо понемногу. Иначе у младенца может возникнуть несварение желудка, – не обращая внимания на раздосадованных товарищей, напутствовал Рэйчел доктор. – Мастер Бакли, я полагаю, вам необходимо срочно побеседовать с шерифом. Но если вы слишком слабы, вам лучше отправиться в Майкл-хауз. За Талейтом можно послать кого-нибудь из студентов.

Отдав последнее распоряжение, Бартоломью, наконец, направился к лошади, которую держал под уздцы Стэнмор.

Доктор неуклюже вскарабкался в седо и тут же закрыл глаза, ибо земля, как ему показалось, встала на дыбы. Но приступ дурноты быстро миновал, и Бартоломью натянул поводья, чтоб успокоить норовистого скакуна.

– Они наверняка направились по Трампингтонской дороге, – заявил Стэнмор. – Я слышал, как топот копыт удалялся в сторону ворот.

Бартоломью вонзил каблуки в бока лошади и вслед за остальными выехал со двора. Проскакав по Милн-стрит, всадники свернули на Хай-стрит. У Трампингтонских ворот они придержали лошадей. Один из караульных сидел на земле, схватившись за голову, а остальные в тревоге толпились вокруг.

– Им удалось удрать! – крикнул сержант из замка, завидев всадников. – Их было двое. Руфус попытался остановить их, но они ударили его по голове и скрылись.

Бартоломью хотел было спешиться, дабы осмотреть рану, но сержант остановил его.

– Не теряйте времени, доктор. С этим парнем все будет в порядке. Те, за кем вы гонитесь, двинулись по Трампингтонской дороге. Не иначе, направляются в Лондон. Отправляйтесь за ними вслед, а я пошлю кого-нибудь из своих солдат в замок, сообщить о случившемся шерифу.

– Если увидите шерифа Талейта, скажите, что его сын уже дома, – натягивая поводья, произнес Бартоломью.

Лошадь его, казалось, тоже охватил азарт погони, ибо она по собственной воле припустила галопом.

– Получив такое известие, он станет действовать куда решительнее! – крикнул Бартоломью, обернувшись на скаку.

Ночь выдалась на редкость темная. Новая луна должна была народиться лишь через два дня, и сейчас сквозь тучи, затянувшие небо, не пробивалось ни единого лучика света. Выехав на дорогу, всадники были вынуждены замедлить ход, ибо дорогу покрывали многочисленные колеи и выбоины, оставленные гружеными повозками. Выбоины эти были так глубоки, что во время весеннего половодья Бартоломью видел в одной из них утонувшую овцу.