Книга Последний Дозор, страница 11 – Сергей Лукьяненко

Он и сам был не прост. Вампир первого уровня Силы — не совсем магической, не такой, как у меня, а вампирской. Но все-таки его смело можно было назвать Иным первого уровня.

— Происшествие в «Подземельях», — сказал я.

— Так и предполагал. — Размашисто перешагивая сразу через две ступеньки, юноша шел впереди. — Крайне неприятное происшествие. Я оценил юмор ситуации, да… Но это нехорошо. Сейчас не те времена, когда можно было подойти к симпатичному человеку и выпить его досуха. Совсем не те!

— Скучаете по прошлому? — не выдержал я.

— Иногда, — сказал юноша. Засмеялся: — Но в каждом возрасте и каждом времени есть свои преимущества, верно? Цивилизуются люди, перестают охотиться за ведьмами и верить в вампиров. Цивилизуемся и мы. Нельзя подходить к человеку, будто к бесправному скоту. Люди заслуживают право на уважительное отношение, хотя бы как наши предки. Надо чтить предков, верно?

К сожалению, я не нашел, с чем тут можно спорить.

— Номер хороший, вам понравится, — продолжал вампир, выходя на площадку четвертого этажа. Тут было всего две двери. Лестница продолжалась дальше, в мансарду. — Справа — люкс для Темных, тоже крайне симпатичный, я обставлял его на свой вкус и горжусь дизайном. А это ваш номер.

Ему ключ не понадобился — он мягко похлопал ладонью по замку, и дверь открылась. Мелкое позерство, даже странное для древнего вампира.

— У нас есть очень хороший дизайнер-самоучка, Светлый Иной. У него только шестой уровень, но для этой работы магия не нужна, — продолжил Брюс. — Я его попросил, он оформил три номера по вкусу Светлых. В большинстве, конечно же, интерьер более своеобразный, вы понимаете…

Я вошел в номер. И застыл в остолбенении.

Никогда не думал, что у меня такой вкус.

Все вокруг было белое, бежевое, розовое. Паркет из светлого, выбеленного дерева, стены обиты бежевыми обоями с бледно-розовыми цветами, мебель старомодная, но тоже из светлого дерева и снежно-белого атласа. Большой диван у стены — кожаный. Уточнять цвет? Белый, конечно же. Хрустальная люстра под потолком. На окнах — прозрачный тюль и шторы из светло-розовой ткани.

Как же тут солнце жарит по утрам…

Одна дверь вела в маленькую спальню. Уютную, с двуспальной кроватью. Постельное белье — шелковое, розовое. На туалетном столике — вазочка, в ней свежая алая роза, единственный яркий мазок на весь номер. За другой дверью оказался санузел, крошечный, но оборудованный каким-то высокотехнологическим гибридом гидромассажной ванны и душевой кабины.

— Пошловато и не отвечают стилю, — вздохнул за моей спиной Брюс. — Но многим нравится.

Лицо его, отражающееся в зеркале, было слегка огорченным. Видимо, ему очень не нравилась идея с установкой в гостинице этого сантехнического чуда.

Не оборачиваясь, я кивнул вампиру. То, что кровососы не отражаются в зеркалах, — это такая же ложь, как и полная непереносимость солнечного света и страх перед чесноком, серебром, осиной. Напротив, в зеркалах они отражаются, даже когда отводят человеку глаза.

А вот если при разговоре на них не смотрят, более того — безбоязненно поворачиваются спиной, это их крайне нервирует. У вампиров очень много приемов, для которых надо встретиться с противником прямым взглядом.

— С удовольствием вымоюсь, — сказал я. — Но попозже. У вас не найдется для меня десяти минут, Брюс?

— Вы с официальным визитом в Эдинбурге, Светлый?

— Нет.

— Тогда, конечно же, найдется. — Вампир расплылся в улыбке. Уселся в одно из кресел.

Я занял место напротив. Выдавил ответную улыбку, глядя юноше на подбородок.

— Так что вы скажете о номере? — поинтересовался Брюс.

— Мне кажется, он понравился бы невинной девушке семнадцати лет, — честно ответил я. — Только еще нужен белый котенок.

— Если пожелаете — организуем и то, и другое, — любезно предложил вампир.

Что ж, светскую часть беседы можно считать оконченной.

— Я прибыл в Эдинбург неофициально, — повторил я. — Но одновременно — по просьбе руководства Ночного… и Дневного Дозоров Москвы.

— Как необычно… — тихо сказал юноша. — Уважаемый Гесер и досточтимый Завулон отправляют одного и того же гонца… к тому же — Высшего мага… к тому же — по такому мелкому поводу. Что ж, я буду рад помочь.

— Лично вас беспокоит случившееся? — в лоб спросил я.

— Конечно. Я ведь уже высказал свое мнение. — Брюс нахмурился. — Мы не в средневековье живем. Мы граждане Европы, на дворе двадцать первый век. Надо ломать старые модели поведения… — Он вздохнул, покосился на дверь в ванную. — Нельзя мыться из тазика и ходить в деревянный сортир, если придуманы водопровод и канализация. Даже если тазик привычнее и милее… У нас, знаете ли, последнее время растет движение за гуманное отношение к людям. Без лицензии кровь никто не пьет. Да и с лицензией стараются не насмерть… детей до двенадцати лет почти не пьют, даже если жребий выпадет.

— А почему до двенадцати?

Брюс пожал плечами.

— Так исторически сложилось. В Германии, к примеру, знаете какое самое страшное преступление? Убийство ребенка до двенадцати лет. Если двенадцать исполнилось, ну, хоть бы вчера, то уже совершенно другие статьи и другие сроки… Ну так вот, у нас сейчас принято не трогать молодняк. Сейчас пробиваем закон, чтобы детей вообще вывести из лотереи.

— Очень трогательно, — пробормотал я. — А почему же парня схарчили без лицензии?

Брюс задумался.

— Вы знаете, я могу лишь строить предположения…

— Как раз они меня и интересуют.

Брюс еще помедлил, потом широко улыбнулся:

— Да что тут рассуждать? У кого-то из молодых крыша поехала. Скорее всего девка молодая, вампиром стала недавно, понравился ей парень… а тут еще обстановка такая, волнующая, в духе старых преданий… не удержалась.

— Думаете, что женщина?

— Может, и парень. Если гей. Оно не то чтобы напрямую завязано. — Брюс смущенно опустил глаза. — Но всегда приятнее… физиологичнее как-то, естественнее…

— А второй вариант? — с трудом удержавшись от комментариев, спросил я.