Книга Ночь Ягуара, страница 102 – Майкл Грубер

В отличие от Цвика он не позеленел, но потел и нервно чесался.

— Хм, — произнес Моралес, а от более определенного ответа его спасло то, что Цвик громко фыркнул:

— О Паз, надеюсь, ты это не серьезно. Это просто нелепо.

— Почему? Это то, на что указывают очевидные признаки.

— Значит, это ложные признаки, — заявил Цвик. — Ошибочные доказательства. Послушайте, ребята, если чего-то явно не могло произойти, но налицо имеются признаки, свидетельства, доказательства того, что это произошло, значит, у нас две возможности. Или наши доказательства ошибочны, или они сфабрикованы и представляют собой мистификацию.

— Я думал, наука основывается на доказательствах, — заметил Паз.

— В известной степени. Если ты добавляешь некие сведения к совокупности известных данных, доказательная база может быть скромной. А вот если ты собираешься опрокинуть установившиеся представления о физической вселенной, тут тебе лучше позаботиться о чертовой уйме солидных, веских доказательств. А их в данном случае мы не имеем.

— Ага, похоже, мы сейчас забыли о перемещениях туда-сюда в семи дополнительных пространственных измерениях Калаби — Йау?

Цвик одарил его ледяным взглядом.

— Пьяная трепотня — это одно дело, а вера в предполагаемое объяснение конкретного феномена — нечто совсем другое.

— Ну и во что ты готов поверить на основании имеющихся данных?

— Смотрел фильм «Близкие контакты третьего рода»? Да? Помнишь, как спускается материнский корабль? Там задействовано великое множество камер, снимающих процесс во всех мыслимых ракурсах, работает вся имеющаяся в распоряжении людей фиксирующая аппаратура. Так вот, здесь тот же случай. Если ты хочешь, чтобы я поверил в способность индейца превратиться в ягуара, валяй, но пусть это произойдет на глазах у свидетелей, в полностью освещенном помещении. И пусть это фиксируется всеми возможными средствами объективного контроля — не только видеокамерами, но и приборами, улавливающими весь спектр излучений, от инфракрасного до гамма-радиации. Мне нужен полный телеметрический комплект — детекторы массы, радиометры, электромагнитные и химические датчики. Мне нужно, чтобы индейца опутали по жабры проводами, как в реанимационной палате. Тогда — может быть, может быть! — я поверю. А это дерьмо? — Он сделал жест в направлении следов. — Я могу за час наставить кучу таких отпечатков, используя самые простейшие инструменты. А если тот, кто все это устроил, не совсем тупой, то могу побитья об заклад, что на телах обнаружатся волоски со шкуры ягуара и его ДНК. Впечатляюще, конечно, но я на такое не куплюсь.

— Да зачем кому-нибудь могло потребоваться этак ломаться? — спросил Паз.

— Зачем да почему — такие вопросы в ходу у некоторых долбаных детективов, которые сами себе морочат голову, вместо того чтобы спросить, что да как. Может, ты и вправду готов вообразить, будто это было мистическое существо, а не пара хреновых ловчил с ножами да хитрыми штуковинами, оставляющими фальшивые звериные следы вроде тех, которые используют придурки в подростковых лагерях, чтобы пугать девчонок. Когда найдешь ребят, которые это сделали, можешь порасспросить их, а я отсюда линяю.

Он направился к выходу, по дороге с хрустом давя тараканов.

— Ну что, Тито, как тебе то, что ты услышал от самого сообразительного малого в мире? — осведомился Паз.

— Ты ему веришь? — спросил Моралес.

— Вот что, Тито, сейчас ты детектив, а я просто суеверный кубинский повар.

Он изобразил на лице идиотскую улыбку, и через минуту Моралес тоже улыбнулся.

— Да, совсем забыл, — сказал он. — Так или иначе, это место под юрисдикцией округа, поэтому я звоню Финнегану, и пусть теперь у него голова болит. Не сомневаюсь, это сделает его день таким же насыщенным впечатлениями, каким сделало мой.

Паз не стал дожидаться детективов из полиции округа, а вызвал такси и подбросил Цвика в Корал-Гэйблз, неподалеку от университета, где он жил. Цвик после двойной дозы сухого «Викодина» был слишком вялым и заторможенным, чтобы вести автомобиль.

— Да, забавный выдался денек, — сказал он, вылезая из машины. — Давайте снова отправимся на рыбалку — чем скорее, тем лучше.

— Обязательно позвоню тебе, если увижу индейца, — сказал Паз. — Надо же узнать, что он думает насчет телеметрии.

— Обязательно это сделай, — кисло улыбнулся Цвик и заковылял прочь.

Когда Паз приехал домой, в воздухе висел дразнящий запах жарившегося мяса, и у него засосало под ложечкой от волчьего голода. Только сейчас он сообразил: ведь с самого завтрака у него во рту не было ни крошки, а сцена в гараже так отбила аппетит, что до этого момента ему даже не приходила мысль о еде. Первым делом, однако, Паз поспешил в ванную, сбросил одежду и залез под горячий душ. Уже приняв душ и вытираясь, он учуял сильный запах, перебивавший все остальные, включая запах мыла и слабый аромат готовившегося мяса. Он исходил от его одежды: Паз совсем забыл, как впитываются в одежду запахи с места убийства. Даже хуже, чем запах сигар, и в бытность детективом отдела убийств ему приходилось оплачивать астрономические счета из прачечной. Он засунул тряпки в стиральную машину, натянул свежие шорты и майку, достал из холодильника пиво и направился на задний двор.

Там он обнаружил свою жену, сидевшую в шезлонге, развалившись, как герцогиня, и наслаждаясь отдыхом, в то время как другие готовили еду. В этом ничего удивительного не было, кулинарными способностями и любовью к стряпне Лола не отличалась. Удивило его другое — возле гриля под неустанным надзором Амелии Паз хлопотала Дженни Симпсон. Судя по тому, как обе они хихикали, эта парочка нашла общий язык.

Это казалось естественным: в новой яркой одежде — аквамариновых шортах и расписанной изумрудно-зелеными листьями и цветами хлопковой рубашке с короткими рукавами — Дженни выглядела лет на двенадцать.

Паз всех вежливо поприветствовал, похвалил поварих, допил свое пиво.

— Где ты был? — осведомилась Лола.

— Да так… Можно тебя на секундочку?

Движением головы он указал, где хотел бы поговорить.

Вдвоем они проследовали на кухню, и Паз спросил:

— Что она здесь делает?

— Я привезла ее с собой. Ты сказал, в госпитале может быть опасно, а мне хотелось подержать ее под наблюдением. Не говоря уж о том, что она выглядела такой потерянной, такой одинокой.

— Кто-нибудь видел, как вы с ней уезжали?

— Не думаю. Мы прошли через черный ход в парковочный гараж. А что?

— Что? Да то! Ребята, которые за ней следили, из тех, кто не любит оставлять свидетелей своих делишек. И что ты будешь делать, если они явятся за ней сюда? Боже мой, Лола, ты каким местом думала?

— Не ори на меня! Она мой пациент, дошло? Я беспокоилась за нее.

— Ага, как же. У тебя чертова прорва пациентов, но не помню, чтобы ты притаскивала кого-то из них домой.