Онлайн книга «Маски иллюминатов»
|
Из влажной могилы славлю тебя, донесся откуда-то снизу глухой голос Тима Финнегана. Из ждущего лона славлю тебя, простонала Молли Блум. Хвала тебе от земли целинной, прокричал Осирис. Хвала тебе от девы невинной, пропела Исида. Крест превратился в фаллос. Фаллос превратился в крест. Крест превратился в бешено вращающееся солнце. Два филина и воробей, сказал Король Лир, три ворона и соловей, все свили гнезда в моей седой бороде. Они двигались к Нулю. Боже, ведь это черная дыра, воскликнул Шварцшильд [74] . Врата ада, сказал Бэбкок. Чаша Девы, поправил их Кроули. Ноль превратился в огромный пульсирующий пончик. Джойс засмеялся. Девять месяцев растем, чтобы оттуда выбраться, а потом всю жизнь стараемся туда вернуться. Пончик превратился во вращающуюся галактику. — Мы что, так и просидели здесь три или четыре часа, хохоча, словно идиоты? — наконец спросил Джойс. — По правде говоря, да, — сказал Эйнштейн. — Что, уже все закончилось? — спросил Бэбкок. — Не думаю, — ответил Джойс. — Неужели вы не видите то, что вижу я? Земля содрогнулась. Ктулху [75] поднялся из бездны, размахивая подвязками с белыми пятнами и ценными бумагами всех компаний и корпораций мира. Правительства рассыпались, словно кегли. Биржи обрушились. Анархисты заполонили улицы, крича «Смерть ублюдкам с Уолл-Стрит» и вешая на фонарях банкиров, президентов корпораций адвокатов президентов землевладельцев священников раввинов и вообще всех людей в чистых белых рубашках. В парламентах, конгрессах, антикварных магазинах, лавках, офисах, булочных, монастырях, троллейбусах, госпиталях, каруселях, университетах, академиях, лабораториях, женских монастырях, соборах, судах, цехах начались оргии. Огромные члены вонзались во влагалища, задние проходы и рты чувственных актрис, трясущихся от старости пожилых дам, важных философов, королей, епископов, мальчиков, девочек, солдат, игумений, банкиров, хныкающих поэтов. Королева Виктория совокуплялась сразу с 358 охранниками. Душевнобольные испражнялись в колодцы, фонтаны и чаши для пунша. Слабоумные фермерские отпрыски, размахивая плакатами с надписью «Свобода инстинктам», врывались в зоомагазины и насиловали собак, кошек, обезьян, птиц, тарантулов. Андре Бретон бродил по Парижу, стреляя в случайных прохожих. Последний юрист был задушен кишками последнего полицейского. Папа Римский вышел на балкон своей резиденции и начал удовлетворять себя двадцатипятисантиметровым искусственным фаллосом, бессвязно напевая «Ктулху фтагн». Домохозяйки разделались со своими мужьями, побежали на скотные дворы и начали спариваться с козлами, воя «Ио Пан Ио Пан Пан!» Нигилисты атаковали с автоматами сумасшедшие дома, расстреляли весь персонал и выпустили сумасшедших на улицы. Поэты-авангардисты захватили редакции газет и начали публиковать статьи со странными заголовками: «ЧТО ЭТО — НОВОЕ ЭЛЕКТРОМАГНИТНОЕ ЯВЛЕНИЕ ИЛИ УМИРАНИЕ ЕВРОПЕЙСКОЙ ДУШИ?», «ТОЛЬКО СУМАСШЕДШИЙ АБСОЛЮТНО СВОБОДЕН», «ЗВЕЗДНЫЕ ЧЕЛОВЕЧКИ ВОЗВРАЩАЮТСЯ СО ЗВЕЗД, НО Я ПОТЕРЯЛ СВОЮ ЛЮБИМУЮ», «ГДЕ БЫЛ БОГ, КОГДА МЫ В НЕМ ТАК НУЖДАЛИСЬ?» На следующий день женщины сплотились и довершили кровавую бойню. И небо стало телом богини Ночь — прекрасной и непроглядно черной матери всех звезд. Вдруг, в одно мгновение ока, все изменилось. Все стало как прежде. Четыре человека снова сидели в комнате, глядя сквозь время в бесконечность. КРОУЛИ [Торжественно]: В моем безумном сердце призрака Тридцать девять лет назад я выл От смеха и ярости: хлеб и вино Призрачной Массы. [Масса исчезает; они начинают плавать в воздухе.] ДЖОЙС [Литургически]: В моем высокогорном сердце Тридцать два года назад я смеялся От глупости и презрения: плоть и кровь Призрачного Времени. [Время исчезает; они входят в вечность.] ЭЙНШТЕЙН [Точно]: В моем ясном и прозрачном уме Тридцать пять лет назад я все выражал Числами и линиями: кожа и кости Призрачного Пространства. [Пространство исчезает; они входят в бесконечность.] КРОУЛИ [Неистово]: Пока непокорность не найдет в себе Истину менее скучную, чем истина смерти, Мое призрачное сердце будет хулить Как призрачного Бога, так и призрачного Человека. ДЖОЙС [Печально]: Да, пока наше сердце не найдет в себе Истину более яркую, чем истина жизни... [Появляется Исида; все смотрят на нее.] БЭБКОК [Восхищенно]: Мое призрачное сердце наконец пронзила Серебряная пуля божественного взгляда. КРОУЛИ [Похотливо]: Мое призрачное сердце наконец пронзила Серебряная пуля божественных глаз. Я — Зверь, на котором восседает Блудница. Я — звезды в ее волосах. [Исида и Осирис соединяются, превращаясь в Апопа.] МЕСКАЛИТО [зеленый, с заостренными ушами, пританцовывая]: Тебе пою хвалебную песнь Я есмь тот, кто я есмь. МАСТЕР-МАСОН Слава Тебе, кто превыше всего, Источник семени моего! [Фаллос в форме пирамиды поднимается снова.] ЛОЛА ЛЕВИН Вечному Солнцу славу поем, Единому в Трех, Тройному в Одном! МАСТЕР-МАСОН И направо, и налево Тебя славим, Чудо-Древо! [Появляется Святой Ангел-Хранитель. ] ЭЙНШТЕЙН [Видя Ангела]: Единое поле... ДЖОЙС [Видя Ангела]: Вечный круговорот... БЭБКОК [Видя Ангела]: 358:Мое тайное «Я», мой неприятель, |