Онлайн книга «Новобранец»
— Как хорошо все-таки раньше вещи делали. На стене, прикнопленные, криво висели полароидные снимки. На них были запечатлены самые разные люди в дурацких карнавальных костюмах. Некоторые фотографии выцвели почти добела, на других расползлась эмаль, одну почти целиком засидели мухи. — А это?.. — Это? — Моран глянул на снимки, ухмыльнулся. — Мои клиенты, да. Садитесь. Анна Ивановна огляделась по сторонам еще раз, но в единственном кресле уже сидел Моран. Она деликатно пристроилась на краешке стола. Юбка на ее могучих бедрах плотно натянулась. Моран спросил: — У вас это красиво? — Что? — не поняла Анна Ивановна. — Толстые женщины. Он указал острым подбородком на свою собеседницу. Анна Ивановна вспыхнула: — Для начала у нас неприлично говорить о внешности малознакомой женщины вообще! — Мы ведь хорошо знакомы, — возразил Моран. — Я по-дружески спрашиваю. Мне надо знать. — Толстые… Да с чего вы взяли, что я толстая? Немного в теле, но в моем возрасте… Да вы просто нахал! — рассердилась наконец Анна Ивановна. Моран улыбнулся обезоруживающей детской улыбкой. — Я с вами как с подругой. — Какая я вам подруга! Нахал! — Друг — мужчина. Подруга — женщина. — Слушайте, вы пьяны? — Нет, я иностранец. Серб. Помните? — Разве у сербов это не… — Анна Ивановна вздохнула, сдаваясь. — Толстая женщина — это некрасиво. В теле — приемлемо. Вас устраивает? — Почему у вас так много толстых? — От неправильного питания. Мы раньше ведь ничего не знали, не было ни таблиц, ни информации… Холестерин. Невозможно ведь купить экологически чистые продукты! Везде какие-нибудь добавки, а это тоже вредно. И ведь не пишут, что добавки! Купишь кота в мешке и даже знать не будешь, что это очень вредно. Понимаете? Моран кивнул и сказал: — Нет. Но это не имеет значения. — Я насчет Денечки, — быстро произнесла Анна Ивановна. Она боялась, что мысль Морана скакнет еще куда-нибудь, и разговор безнадежно увязнет в каких-нибудь ненужных темах. Вроде толстых женщин или пенсионеров в спортивных штанах. — А что с Денечкой? — осведомился Моран, подбираясь. — Это ваш сын, да? Тот мальчишка, который боялся служить в армии? — Это я боялась, как он будет служить в армии, — уточнила Анна Ивановна. — Вы же знаете сегодняшнюю молодежь. Им все безразлично, даже собственная жизнь. Обо всем родители должны заботиться. — Да, — сказал Моран. — Я превосходно осведомлен касательно сегодняшней молодежи. У меня даже есть некоторое количество домашней молодежи. Анна Ивановна замолчала, дико глядя на Морана. Он смутился. — Я что-то не так сказал? — Нет, все так… — пробормотала Анна Ивановна. — В общем, Денечка вернулся. — Вернулся? — Моран подпрыгнул. — Живой? — Да, только немного странный… как бы морально травмированный. — Ничего удивительного. Кто возвращается, те все с неизбежностью чрезвычайно странные… Посттравматический синдром. Или чеченский синдром. Я читаю газеты, я знаю слова. Значит, ваш Денечка пережил конец света, гм, гм, это кхе-кххх! В общем, он пережил это. Или же он сам устроил это? Подробности могут оказаться чертовски важны. Я бы с ним поговорил, знаете, — объявил Моран и уставил на Анну Ивановну горящие дьявольским светом глаза. — Вот от этого я и хотела вас предостеречь! — воскликнула она и снова прижала сумку к груди. — Я вас убедительно прошу не встречаться с Денечкой. — Почему? — Он странный. — Это естественно. — Почему? — в свою очередь спросила Анна Ивановна. — Потому что он пережил конец света. — Какой… конец света? — Анна Ивановна побелела. — Вы сектант? — Я — кто? — не понял Моран. Она махнула рукой. Моран встал, надвинулся на нее и грозно зарычал: — Как это вышло, что он вернулся, а? — Я не… знаю… — Знаешь, старая толстая калоша! Ага, вот я какими словами владею и оперирую, не ожидала? — Он торжествующе хохотнул и продолжил: — Что случилось с фотографией? — Я ее… отодвиньтесь, от вас чесноком пахнет… и это неприлично… — Что с фоткой сделала? — Я ее… в холодильнике держала… под морозилкой. Где надежней. — Ага! — возликовал Моран. — Вечный лед? — Нет, наоборот… на Новый год отключали электричество, а я не знала. Была у подруги. Пришла — а все растаяло. Мясо, мясо у меня в морозилке лежало! — безнадежно выкрикнула Анна Ивановна. — Снимочек залило… Она порылась в сумочке и вытащила заветный квадратик с изображением Денечки в костюме менестреля на фоне замка. Собственно, изображения Денечки на фотографии уже не было. Да и замок исчез — все было размыто и стерто. — Вот, — тихо проговорила Анна Ивановна. — Что теперь делать? Моран пожал плечами. Взял листок, повертел, бросил в мусорную корзину. — А что, по-вашему, следовало бы сделать? — У меня такое впечатление, — молвила Анна Ивановна, грустно глядя на мусорную корзину, — что там, откуда он вернулся, было очень опасно. А он, по-моему, здесь скучает. — Наверняка! — подхватил Моран с широченной ухмылкой — По-моему, он скоро запросится назад. Туда, к ним. Не знаю уж, кто они. Может быть, у него там женщина осталась. Вы же знаете нынешнюю молодежь, у них все слишком рано… — Девятнадцать лет это не рано, — сказал Моран. — Я исследовал вопрос. Для самца человека это самый удачный возраст, чтобы вступить и половой контакт с самкой человека. Анна Ивановна поморщилась. Моран сказал: — Так чего вы хотите? — Я вам заплачу, — сказала она, помолчав. Она раскрыла сумку и выложила перед Мораном десять тысяч рублей. — Вот все, что у меня есть. Мы должны исчезнуть. — Интересно, — сказал Моран, хватая деньги. — Я не хочу, чтобы Денечка нашел вас. Понятно? — А если он заплатит мне больше за то, чтобы он меня нашел? — предположил Моран живо. — Но ведь он не найдет вас для того, чтобы заплатить! — резонно возразила Анна Ивановна. Моран покусал губы. — Верно, верно… Хорошо, — решился он. — Денис меня не найдет. По крайней мере, до тех пор, пока у меня не кончатся ваши десять тысяч. — Я еще принесу, — обещала Анна Ивановна. |