Онлайн книга «Полководец»
Евтихий боялся, что не успеет. Он бежал изо всех сил, заранее зная: если толпа вошла в раж, то отнимать у нее жертву и небезопасно, и, наверное, уже бесполезно. Фихан, скорее всего, мертв. Перепрыгивая через три ступеньки, он несся к месту предполагаемой потасовки… Но увидел нечто совершенно неожиданное. Впереди, медленно переставляя ноги, тащился Фихан. Его клонило к земле. Слишком крупная голова на тонкой длинной шее бессильно свешивалась на грудь. Одна рука болталась, почти доставая до камней, которыми был вымощен замковый двор. Другая прижималась к груди. Вокруг запястья Фихан обмотал веревку. Она впивалась ему в кожу, оставляя синеватые ссадины. Запястье распухло и причиняло Фихану немалую боль. Он затянул в пасть верхнюю «губу» — часть хоботка — и прикусил ее. Второй конец веревки был наброшен на шею пленнику. Это было костлявое человекообразное существо с растрепанными белыми волосами. Широченные штаны удерживались на талии не поясом, а грязной полоской, оторванной от какой-то ненужной тряпки. Босые ноги кровоточили, связанные за спиной руки напоминали клешни. Существо мычало и страдальчески мотало головой. А потом оно всем телом подалось назад и резко дернуло веревку. — Фихан! — взвыло существо. От неожиданного толчка Фихан повалился, а существо попробовало сбежать. Высоко задирая ноги, оно поскакало назад, к пролому в стене, через который, очевидно, и пробралось в замок. Фихана потянуло вслед за существом: эльфу не удалось вовремя освободиться от веревки, впившейся ему в запястье. — Соста! — закричал он. — Соста! Спаси меня! Евтихий накинулся на беглеца, ухватил костлявые плечи своими ручищами и, приблизив к его лицу клыкастую морду, прорычал: — Стоять! Тварь! Существо метнулось в сторону, белая прядь волос на миг залепила Евтихию глаза. Резкий запах, исходивший от этих волос, мгновенно пробудил в Евтихии воспоминания. Запах прогорклого жира, коптящего костра, немытого тела, болота. Запах старого — заскорузлого — страдания. — Геврон, — произнес он, выпуская пленника. Точнее, пленницу. — Ты. Она попробовала было пробежать еще несколько шагов, и тут Соста поднял лук и выстрелил. Стрела вошла в ладонь Геврон. Девушка хрипло закричала и повалилась на землю. Держа раненую руку на отлете, она принялась мотать головой из стороны в сторону и лупить по камням ногами, словно в отчаянном намерении переломать себе кости. Евтихий наступил ей на волосы, чтобы она лежала тихо. Затем, убедившись в том, что Геврон больше не бьется, Евтихий отошел от нее, приблизился к Фихану и избавил его от веревочной петли. Глаза-плошки жалобно моргали. — Я не могу так больше, — прошептал Фихан. Не отвечая, Евтихий полоснул его ножом по запястью, повыше шрама от веревки. Потом отхватил лоскут от пестрого знамени Броэрека, которое теперь постоянно носил за пазухой, и перетянул рану. — Терпи, — сказал Евтихий шепотом. — Скоро все закончится. — Она лазутчица, — сказал Фихан. — Это Геврон. — Да. Это Геврон. И скоро все увидят, что она… Геврон. Ее сильно ранили? — Тебя это не должно заботить, но — нет, не особенно. Поболит и перестанет. — У меня тоже. Командир гарнизона, Арванд, величественно спускался с башни по наружной лестнице. Он остановился возле Фихана, мельком глянул вниз, на простертого на камнях эльфа. — Я слышал, ты задержал лазутчика. Молодец. — Я отрабатываю свою тухлую кашу, — ответил Фихан. — Молодец, — повторил Арванд и направился к пленнице. Ее подняли, и теперь Геврон висела на руках удерживающих ее солдат. Один из них потянул ее за спутанные волосы и заставил поднять лицо. — Женщина, — произнес Арванд, рассматривая пленницу. — И довольно хорошенькая… Как тебя зовут, милая? — Он назвал ее Геврон, — вмешался Соста, подходя с луком. Арванд резко обернулся к нему: — Кто ее назвал «Геврон»? — Евтихий. А потом и Фихан. Они оба узнали ее. Они знали ее раньше, — сказал Соста. Арванд встретился глазами с Евтихием и сделал ему знак приблизиться. Евтихий подчинился. — Да, я встречался с ней в другом тоннеле, — предупреждая вопрос, заявил Евтихий. — Возле замка из грязи. В болотах. — Подробнее, — потребовал Арванд. — Там везде одно и то же, — сказал Евтихий безнадежным тоном. — Я оказался здесь, «внизу», в том тоннеле. Это был мой первый тоннель и мой первый замок. Жидкая грязь повсюду. И эта девушка. Она со мной разговаривала. Она и Моревиль. — Моревиль мертв, — хрипло проговорила Геврон. Она улыбнулась. Женщины иногда улыбаются так — отвратительной, истеричной улыбкой, выставляя зубы и десны, словно примеряя на себя смертельный оскал. — Моревиля убили. Гезира стал командовать. Евтихию не понравилась ее улыбка. Он растопырил пальцы, схватил Геврон за лицо и заставил ее стянуть губы. — Не делай так больше, — попросил он. И добавил, обращаясь к Арванду: — Моревиль был самый старший из нас. Он прожил «внизу» дольше остальных. Он очень много знал. — Ничего он не знал! — закричала Геврон с рыданием. — Ничего! Он только одно и знал, как ползать на брюхе по этому проклятому гнилому болоту! Как выживать! — Это слово она произнесла с явным отвращением. — Для чего выживать? Почему бы просто не жить? Невозможно, невозможно… — Она плюнула себе под ноги. — Теперь его убили. Он не выжил. Он учил нас, как разводить костер под непрерывным дождем, он учил нас, какие травы и коренья съедобные, он показывал нам, как подходить к замку и бить в ворота. Он даже объяснял нам, кто обречен, а кому удастся выжить. — Она скрипнула зубами. — Это он обрек на смерть зеленоволосого, а зеленоволосый стал командовать гарнизоном! — Зеленоволосый? — удивился Арванд. Девушка глянула ему в глаза. Она хорошела и молодела с каждым мгновением. — Да, был такой человек в замке из грязи. Но он умер. Мы захватили его твердыню. И потеряли Моревиля. А Гезира — он жестокий. — Наверное, этот Гезира любит дисциплину? — осведомился Арванд. — Что ж, если ты ушла от жестокого командира потому, что он заставлял тебя подчиняться, то… Он сделал выразительную паузу. Геврон затрясла головой. — Нет, нет! Я ушла потому, что не могла больше выносить… Болото, болото, болото. — Ты выглядела просто отвратительно, когда Фихан поймал тебя, — сообщил Арванд. — Это из-за болота? — Никто не знает, даже Моревиль, — криво ухмыльнулась девушка. — Я тоже сперва не узнала Фихана. Конечно, он и тогда, в нашем тоннеле, был омерзительным гаденышем, но то, во что он превратился здесь… Стройный человек в пыльной одежде подошел к пленнице и солдатам. Лохмотья болтались на его плечах. Ни оружия, ни украшений, ни даже пояса он не носил. Длинные светлые ресницы затеняли кобальтово-синие глаза. Это было существо одновременно древнее и невероятно юное, с удлиненным овалом лица и золотистыми волосами. Он рассматривал Геврон со спокойным состраданием. Потом протянул руку и сломал стрелу, торчавшую у девушки из ладони. |