Книга Тролли в городе, страница 69 – Елена Хаецкая

Тогда он решил на время оставить башмаки и поискать лучше бусы. С тем он и вступил на болото, а оно представляло собой не что иное, как нарядный гамак, подвешенный над бездной. И очень скоро Хонно увидел первую бусину. Памятуя о том, каковы оказались башмаки, он прикоснулся к бусине с большой осторожностью. На ощупь она была теплой и гладкой, такой, что приятно трогать ее пальцами.

Хонно поднял ее – и тотчас ухнул в болото по пояс, такой тяжелой она оказалась.

И тут он понял, что положение у него безнадежное…

* * *

– Ты уверена, что поступаешь правильно? – спросил тролль у Енифар.

Они стояли возле самой границы между владениями людей и владениями троллей. Как всегда, вдоль всей границы клубился густой серый туман. Это было очень тихое и немного жуткое место.

– Мы могли бы вернуться, – сказал тролль и оглянулся назад.

– Зачем? – насупилась Енифар.

– Они убили бы меня, – объяснил тролль.

– Ну, такое убийство – не самое лучшее, что могло бы случиться, – сказала Енифар. – Я вовсе не хочу этого. И я, кстати, не предательница людей, потому что одна жизнь, даже твоя, ничего не решает. Ты ведь не самый главный военачальник?

– Нет, – сказал тролль.

– Вот видишь! – обрадовалась Енифар. – Если ты не умрешь, люди в деревне не пострадают.

Он помолчал, а потом уставился на Енифар так, словно видел не теперешнюю девочку, а будущую женщину.

– Умереть у тебя на глазах, – проговорил он, – вот самый верный способ доказать, что ты действительно знатная троллиха. Я хотел сдаться… коль скоро ты запретила мне даже думать о твоем хвостике.

– Хорошо, ты меня вынудил сказать это! Да, у меня есть хвостик! – Енифар топнула ногой. – Довольно об этом. Я достаточно знатна, чтобы не нуждаться ни в каких доказательствах. Когда я захочу, чтобы ты умер за меня, я так и скажу.

– Вот и Бээву так говорила, – кивнул тролль, поглядывая одним глазом на Енифар, а другим – на границу. – Она была очень гордая, эта Бээву, и очень сильная, но Хонно любил ее без памяти. Угодив в трясину, он счел, что единственный способ проявить свои чувства к ней, – это утонуть в болоте с бусиной, прижатой к груди. И вдруг появились руки.

– Руки? – переспросила Енифар.

– Да, одни только руки, без туловища, без ног и головы… Руки эти принадлежали невидимым слугам, которые некогда были рабами королевы фэйри… как ее звали? Скельдвеа? Ну вот, это были ее рабы, и они пришли на помощь Хонно, когда он меньше всего ожидал спасения.

– Но разве после того, как Скельдвеа была заточена в ореховую скорлупу, все ее рабы не получили свободу? – удивилась Енифар.

– А я разве говорил о том, что они получили свободу? – в свою очередь удивился тролль. – Не припомню такого!

– Ты же сам говорил, что тролль перехитрил королеву фэйри! – напомнила Енифар. – Коль скоро он это сделал, то и всех рабов-троллей отпустил на свободу.

– Может быть, троллей и отпустил, – вынужден был согласиться рассказчик, – но там были, конечно же, не только тролли. Вот все они, и еще те из троллей, кто уже отвык от любой другой жизни, – эти остались в услужении и сохранили свою невидимость.

– Тогда понятно, – вздохнула Енифар.

– Невидимые руки протянулись к Хонно и помогли ему выбраться из болота, а потом собрали и принесли все бусины. И они же сняли башмаки с веток.

И вот Хонно шествует по лесной дороге, а за ним по воздуху плывут красные башмаки и бусины, попеременно красные и синие, и все они покачиваются, словно бы кивают. Хонно выступает так важно и горделиво, что любая троллиха залюбуется!

– Но ведь Хонно понятия не имел о том, где ему искать Бээву, – напомнила Енифар. – Как же он ее нашел?

– Это-то и было самое интересное, – объяснил тролль. – Ведь третья вещь, которую потеряла Бээву, была она сама. Но когда она увидела, как хорош Хонно, как он влюблен, как ловко он собрал все ее утраченные сокровища, – тут-то она сразу и нашлась. Она бросилась к нему навстречу и обхватила его шею, она поцеловала его шестнадцать раз: в лоб, в правый глаз, в левый глаз, в правое ухо, в левое ухо, в правую бровь, в левую бровь, в правую ноздрю, в левую ноздрю, в верхнюю губу, в нижнюю губу…

– Я поняла, – поморщилась Енифар. – Они стали целоваться.

– И кусаться, – добавил тролль.

Она затрясла головой:

– Ничего не хочу про это слышать!

– Ты права, – смиренно согласился он, и она сразу же перестала трясти головой (по правде сказать, ей и самой это не нравилось: перед глазами все прыгало и скакало, так что начало тошнить). – Об этом я ничего говорить не буду… Мне пора.

Он шагнул в сторону границы, но Енифар удержала его:

– Погоди-ка еще немного… Говоришь, руки невидимых слуг спасли Хонно?

– Да, и доставили ему невесту, – подтвердил он.

– Но ведь эти невидимые слуги принадлежали Бырохху! Как же они могли найти Хонно? Они совершенно из другой сказки.

– Бырохху? – удивился тролль. – Кто говорит о каком-то Быроххе? Королеву фэйри перехитрил самый хитрый из троллей – Нуххар. Тот, который подчинил себе Зверя Лесного, Зверя Степного и Зверя Домашнего. Разве кому-нибудь другому под силу было обмануть Скельдвеа?

– А ты раньше говорил, что это был Бырохх, – упрямо повторила Енифар.

Тролль засмеялся, поцеловал Енифар в макушку, повернулся и нырнул в туман, обволакивающий границу.

– Дурак, – сказала Енифар, с досадой глядя в туман. – Это был Бырохх вовсе, а не Нуххар. Все сказки перепутал!

И тут ее настигли всадники. Впереди ехал тот солдат, с которым Енифар разговаривала под деревом. Увидев девочку, он спешился и подбежал к ней.

– Ты цела? – спросил он, задыхаясь, и Енифар увидела, что он очень взволнован.

– Да, – ответила она и украдкой посмотрела на свои пальцы, как будто опасалась, что тролль, убегая, прихватил на память, например, мизинчик.

Солдат обнял ее и прижал к себе.

– Когда мы увидели, что он сбежал и украл тебя… – Он не закончил.

Енифар вздыхала, чувствуя щекой металлические пластинки на его кожаном доспехе.

Солдат спросил:

– Ты все еще не хочешь возвращаться домой?

Девочка не ответила.

Он сказал:

– Мы должны вернуть тебя матери. Она все поймет и не будет наказывать тебя.

Солдат погладил ее по волосам, взял за плечи, заглянул ей в лицо.

– Будь умницей.

* * *

Случилось однажды одноглазому хитрецу, троллю Нуххару, прийти на рынок в большую деревню.

Когда я думаю об этой деревне, мне видится плоский, сильно размазанный по земле блин, но это оттого, что я гляжу на нее с высоты птичьего полета. Или, лучше сказать, моего полета, потому что я не птица и вообще не уверена в том, что у меня есть крылья. Но я летаю, определенно.