Онлайн книга «Глаз вечности»
|
Глаза малышки заблестели: – Сегодня я гладила овечку, и она была волшебная. Правда-правда, мне Рохалла объяснила! Они ушли с Эсмеральдой за спрятанным сокровищем, и когда вернутся, то отдадут его нам с тобой! Торговец бросил беспомощный взгляд на женщину, и та быстро вмешалась: – Эту историю я доскажу завтра, хорошо? А сегодня послушай что-нибудь другое. – Обещаешь? – Обещаю. – А, ну ладно. Тогда про кота и луну, пап! В сердце Тормона будто вонзили клинок. Кот и луна – любимая история Аннас, придуманная когда-то ее матерью. Перед мысленным взором мужчины ослепительным бриллиантом вспыхнула картина из недавнего прошлого: живописно разрисованный фургон, что еще пару дней назад был домом для счастливой семьи; широко распахнутые глаза дочери, лукаво выглядывающие из-под бело-голубых одеял, и, наконец, лицо Канеллы, освещенное лампой, восторженное и немного задумчивое; она сидит на овечьих шкурах возле Аннас и плетет золотую нить волшебной истории. Рохалла склонилась поцеловать девочку на ночь, и мирное! видение раскололось вдребезги. Все, что осталось, – это мучительная пустота в душе. Горло Тормона сжалось. Уходя, молоденькая женщина сочувственно положила ему руку на плечо. – Справишься со сказкой? Тогда я пойду и раздобуду чего-нибудь на ужин. Спорим, ты сегодня еще не ел? Она пожелала малышке спокойной ночи и прикрыла за собой дверь. Аннас улыбнулась сквозь сон. – Рохалла мне нравится. Только… Пап, когда вернется мама? Отец похолодел. Он и забыл: естественные для взрослого вещи видятся иначе с точки зрения пятилетнего ребенка. Девочка так мало жила на свете. Где же ей понять, что если смерть забирает, то уже не отдает назад?.. Он взял ладонь дочери в свою и негромко заговорил: – Аннас, тебе надо смириться с этим. Она ушла, и ты долго-долго ее не увидишь. Только когда ты станешь совсем старенькой тетей, сможешь последовать за мамой. «Так-то лучше. Надеюсь, мои слова смягчили удар. В конце концов, я сам почти верю в то, что сказал. Если физическая смерть не окончательна, значит, мы оба еще встретим Канеллу». Губы дочери задрожали. – Но я же скучаю. Я не хочу ждать долго-долго. – Я тоже, родная. – Тормон заключил ее в объятия, борясь с подступившими слезами. – Но у нас нет другого выбора. Аннас притихла. Отец принялся рассказывать ее любимую сказку и вздохнул с огромным облегчением, когда малышка закрыла глазки и мирно засопела. Благослови Мириаль Рохаллу! Лишь благодаря ей девочка целый день была занята и ни о чем не… Нежданно дверь распахнулась, красавица ворвалась в комнату и потащила торговца прочь: – Идем, быстрее! Ты должен… Тормон шикнул на нее, указав на спящую дочку, и поскорее вывел из комнаты. – Выкладывай, в чем дело? – потребовал он, плотно затворив дверь. Девушка еще не отдышалась – должно быть, бежала всю дорогу не останавливаясь. – Убит колдун Аркана. Тело нашли в конюшнях. Сколь исчез, его лошадь пропала. Сердце мужчины сдавила костлявая рука ужаса. – Присмотри за Аннас. Никуда не уходи! Он опрометью кинулся вниз по лестнице. Во имя всего святого, что же такое стряслось со Сколлем? Тормон успел привязаться к мальчишке, словно к родному. И теперь душа чуяла: с ним что-то неладно. Прошло совсем немного времени, и Серима начала злиться на Кетейна. Это ж надо было заявить, будто она рождена для каких-то диких торфяников – и мерзкой бури! Еще чего! Да ни один человек на свете не родится для подобного! С наступлением ночи снег сменился градом, причем безо всякого перехода: только что с неба пригоршнями летели холодные влажные хлопья – и вот уже ледяная дробь со свистом рассекает воздух, жаля ударами открытые участки тела. Леди проворно натянула отсыревший, замерзший на ветру капюшон обратно на мокрую голову и как можно ниже склонила лицо. Первоначальный жар, вызванный безрассудными словами Кетейна, все слабее защищал ее от барабанящих по спине кусков льда. А ночной ураган завывал уже на какой-то новой, невообразимой ноте, напоминая зловещие крики летающих охотников во время охоты. Всадницу передернуло от внезапного озноба, который не имел ни малейшего отношения к непогоде. Нет, это неправда! Твари не могли разлететься из Тиаронда так быстро! Верно же? А с другой стороны, что могло помешать им? Когда нужно, кровожадные чудища перемещаются со сверхъестественной скоростью. «Возьми себя в руки, Серима! Не будь ребенком! Это только ветер и твое больное воображение. Разве сейчас других забот нет, кроме как выдумывать всякие ужасы?» Тучи спустились еще ниже; мрак сгущался, пока вокруг не стало черно, будто в могиле. Раньше леди хотя бы различала собственные бледные, закоченевшие руки с поводьями да расплывчатый силуэт коня своего спутника, мелькающий где-то справа. А сейчас что же – ехать совершенно вслепую? Отбиться от горцев и сгинуть в торфяниках? Серима принялась звать Кетейна. Только бы он услышал в этой буре! Она почти сорвала горло в крике. Уже через мгновение сын вождя очутился рядом. – Как дела? – Я ничего не вижу! Голос леди предательски дрожал. Кетейн крякнул с досады на самого себя. – Я и забыл, что у тебя глаза неопытной горожанки. Мы-то с юных лет привыкаем к ночным скачкам; горец не заблудится при всем желании. Он отвязал от луки седла моток бечевки, отмерил почти ярд и закрепил один конец на ее уздечке. – Ну вот. Теперь не убежишь. Даже неопытная горожанка разглядела блеснувшую во тьме ухмылку. Это, конечно, задело гордую леди, но, если хорошенько подумать, – Мириаль с ней, с гордостью! Главное – не пропасть ночью посреди торфяников и вереска. Милая, бесценная спасительница-веревка, ты лучшее, что есть на земле!.. Сейчас, когда Сериме не приходилось даже ломать голову над тем, куда ехать, всадница впала в некое полусонное оцепенение. Какая все-таки удача иметь глубокий капюшон: можно закрыть складками лицо и не строить из себя доблестную героиню. Пронзительный, неблагозвучный рев ветра начинал действовать на нервы. Ледяные градины заколотили по плечам с удвоенной силой. Скоро на коже появятся синяки. Серима скрипела зубами от досады. «Терпи! После всего, что ты вынесла, – и не справиться с непогодой? Это смешно!» Кто-то постучал по спине – сначала робко, потом посильнее. Серима приподняла каплющие водой края капюшона, чтобы лучше слышать, и обратила взгляд в том направлении, где, по ее расчетам, находился Кетейн. – Не нравится мне этот град! – проорал предводитель отряда. – Еще покалечит кого-нибудь! Надо укрыться! |