Онлайн книга «Ведьмак»
— Ххаа–а! — Очень хорошо. Понимаешь, в чем вся штука? Дошло? — Я не дурочка! — Ты девочка! Все девочки… без понятия. — Эх, Ламберт, если б тебя услышала Трисс! — Если бы да кабы во рту выросли бобы, то был бы не рот, а целый огород. Ну достаточно. — Я не устала. — А я устал. Сказал, отдых. Слезай с гребня. — Сальто? — А ты как хотела бы? Как курица с насеста? Давай прыгай. Не бойся, я подстрахую. — Ххаа–а! — Ловко. Для девчонки очень даже хорошо. Можешь снять повязку с глаз. * * * — Трисс, может, на сегодня довольно? А? Давай возьмем санки и покатаемся с горки? Солнце светит, снег искрится, аж глазам больно! Прекрасная погода! — Не высовывайся, вывалишься из окна. — Пойдем за санками, Трисс! Ну Трисс! — Скажи это Старшей Речью. Урок окончен. Отойди от окна, возвращайся к столу… Цири, сколько раз можно просить? Перестань размахивать мечом. Положи. — Это мой новый меч! Настоящий, ведьмачий! Из стали, которая упала с неба! Правда–правда! Так сказал Геральт, а он никогда не лжет, ты же знаешь! — О да. Знаю. — Мне надо к этому мечу привыкнуть. Дядя Весемир подогнал его как раз к моему весу, росту и длине руки. Я должна приучить к нему кисть и запястье. — Приучай себе на здоровье, только во дворе. Не здесь. Ну слушаю. Кажется, ты собиралась предложить мне покататься на санках. Старшей Речью. Ну предлагай. — Хм… Как будет «санки»? — Sledd — как предмет. Aesledde — как действие. — Ага. Понятно. Va’en aesledde ell’ea? — Так вопрос заканчивать нельзя. Это невежливая форма. Вопрос подчеркивают интонацией. — Но дети с Островов… — Ты изучаешь не скеллигский жаргон, а классическую Старшую Речь. — А к чему она мне, эта Речь? — К тому, чтобы ее знать. Полезно научиться тому, чего еще не знаешь. Кто не знает языков — тот калека. — Все равно все разговаривают на всеобщем! — Верно. Но некоторые — не только на нем. Уверяю тебя, Цири, лучше причислять себя к некоторым, чем ко всем. Ну слушаю. Итак, полная фраза: «Погода у нас сегодня прекрасная, поэтому пойдем кататься на санках». — Elaine… Хм… Elaine tedd a’taeghane, a va’en aesledde. — Прекрасно! — Ха! Ну пошли кататься. — Пошли. Но позволь мне докончить макияж. — Для кого это ты так размалевываешься, а? — Для себя. Женщина подчеркивает красоту ради улучшения самочувствия. — Хм… Знаешь что? Я тоже скверно себя чувствую. Не смейся, Трисс! — Иди сюда. Садись ко мне на колени. Отложи меч, я же просила! Спасибо. Теперь возьми вон ту большую кисточку, попудри лицо. Не так сильно, дева, не так сильно! Глянь в зеркало. Видишь, какая ты красивая? — Не вижу никакой разницы. Я подкрашу себе глаза, хорошо? Почему ты смеешься? Ты же всегда красишь глаза. Я тоже хочу. — Хорошо. Давай наложи вот эти тени на веки. Не зажмуривайся, ты же ничего не видишь, размазываешь по всей мордашке. Возьми немного и только чуточку махни по векам. Махни, говорю! Дай–ка я разотру. Закрой глаза. А теперь открой. — О–о–о! — Чувствуешь разницу? Чуточку теней не помешает даже таким красивым глазкам, как твои. Эльфки знали, что делали, когда придумывали тени для век. — Эльфки? — Ты не знала? Макияж — изобретение эльфок. Мы много полезного позаимствовали у Старшего Народа. Чертовски мало дав им взамен. Теперь возьми мелок, тоненько обведи верхнее веко, у самых ресниц. Цири, что ты делаешь? — Не смейся. У меня же веко дрожит! — Немножко раскрой рот, дрожать перестанет. Видишь? Готово. — Ого! — Ну теперь пойдем повергнем своей красотой наших ведьмаков в шок. Не знаю ничего более приятного. А потом возьмем санки и размажем весь макияж в глубоких сугробах. — И раскрасимся снова! — Нет. Велим Ламберту натопить баню и искупаемся. — Опять? Ламберт говорит, что мы расходуем слишком много дров на наши купания. — Lamberth caen me a’baeth aep arse. — Что? Этого я не поняла… — Со временем научишься идиомам. До весны еще успеешь много чего узнать. А теперь… Va’en aesledde, me elaine luned! * * * — Ну что на картинке… Да нет, черт возьми, не на той… На этой. Это, как ты уже знаешь, гуль. Послушаем, что тебе известно о гулях… Эй, дева, а ну–ка глянь на меня. Слушай, что там у тебя, ядрена вошь, на веках? — Хорошее самочувствие. — Чего–чего? Ну ладно. Слушаю. — Хм… Гуль, дядя Весемир, это чудище, которое пожирает трупы. Встретить его можно на кладбищах, около курганов, всюду, где погребывают, не — погребают мертвецов. В не… некрополях. На местах схваток, на побоищах… — Выходит, опасен он только для покойников, так, что ли? — Не только. На живых гуль тоже нападает. Когда голоден или разъярен. Например, когда идет бой… Много погибших людей… — Что с тобой, Цири? — Ничего. — Послушай. Забудь о прошлом. Оно уже не вернется. — Я видела… В Соддене и Заречье… Целые поля… Они лежали там, их грызли волки и одичавшие собаки. Расклевывали птицы… Наверняка там были и гули… — Потому ты сейчас и изучаешь гулей. Известное перестает быть кошмаром. То, с чем умеешь бороться, уже не так страшно. Как бороться с гулем, Цири? — Серебряным мечом. На гуля действует серебро. — Что еще? — Яркий свет. И огонь. — Значит, с ним можно бороться при помощи света и огня? — Можно, но опасно. Ведьмак не должен пользоваться ни светом, ни огнем. Это мешает видеть. Яркий свет отбрасывает тени, а тени затрудняют о… риентацию. Драться всегда надо в темноте, при свете луны или звезд. — Совершенно верно. Правильно запомнила, понятливая девочка. А теперь взгляни на эту гравюру. — Уууу… — Согласен. Эта сук… Это существо не из красивых. Это гравейр. Гравейр — разновидность гулей. Он очень похож на гуля, но гораздо крупнее. Отличают его также, как видишь, три костяных гребня на черепе. Остальное — как у любого трупоеда. Обрати внимание: когти короткие и тупые, пригодные для разгребания могил, для рытья земли. Мощные зубы, которыми он дробит кости, и длинный тонкий язык, чтобы вылизывать из них разложившийся мозг и жир. Как следует провонявшее сало для грайвера — деликатес… Что с тобой? |