Онлайн книга «Ведьмак»
— Надолго к нам, в Блавикен? — Нет. Нельзя засиживаться. Зима подпирает. — Где остановишься? Может, у меня? На мансарде есть свободная комната. На кой тебе к трактирщикам переться? Обдерут как липку, разбойники. Поболтаем, расскажешь, что в мире слыхать. — Охотно. А как на это твоя Либуше? Последний раз, я заметил, она не очень–то меня жалует. — В моем доме бабы ни гугу. Но так, между нами, постарайся не делать при ней того, что недавно выкинул за ужином. — Ты имеешь в виду, когда я запустил вилкой в крысу? — Нет. Я имею в виду, что ты в нее попал, хотя было темно. — Я думал, будет забавно. — Оно и было. Только не делай этого при Либуше. Слушай, а эта… как там ее… Куки… — Кикимора. — Она тебе для чего–то нужна? — Интересно, для чего бы? Если награды не будет, можешь выкинуть ее на помойку. — А знаешь, это мысль. Эй, Карэлька, Борг, Носикамень! Есть там кто? Вошел городской стражник с алебардой на плече, с грохотом задев острием о притолоку. — Носикамень, — сказал Кальдемейн, — прихвати кого–нибудь в помощь, забери от хаты осла вместе с той дрянью, что покрыта попоной, отведи за хлевы и утопи в навозной яме. Усек? — Угу… Слушаюсь… Только, милсдарь войт… — Чего еще? — Может, прежде чем утопить… — Ну? — Показать ее мэтру Ириону? А вдруг ему куда–нить сгодится? Кальдемейн хлопнул ладонью по столу. — А ты не дурак, Носикамень. Слушай, Геральт, может, наш городской колдун отвалит тебе чего за эту падаль? Рыбаки приносят разных чудовищ, восьминогов там, крабаллонов, каракатов, на этом многие заработали. А ну, пошли в башню. — Разбогатели? Собственного колдуна завели? Навсегда или временно? — Навсегда. Мэтр Ирион. Уже год как в Блавикене. Сильный маг, Геральт, сразу видно. — Не думаю, чтобы ваш сильный маг заплатил за кикимору, — поморщился Геральт. — Насколько мне известно, она на эликсиры не годится. Думаю, Ирион только отчитает меня. Мы, ведьмаки, не очень–то дружим с волшебниками. — Никогда не слышал, чтобы мэтр Ирион кого–нибудь обругал. Заплатит ли, не обещаю, но попытка не пытка. На болотах таких куки… это, кикимор, может быть, много. И что тогда? Пусть колдун осмотрит ее и в случае чего наведет на топи какие–нибудь чары или чего там еще. Ведьмак ненадолго задумался. — Ну что ж, один–ноль в твою пользу, Кальдемейн. Рискнем. Где моя шапка? 2 Башня, сложенная из гладко отесанных гранитных блоков, увенчанная каменными зубцами, выглядела вполне представительно, возвышаясь над побитыми крышами домов и полуразвалившимися кровлями халуп. — Вижу, подновил, — сказал Геральт. — Волшебством или вас на работы согнал? — В основном чарами. — Какой он, этот ваш Ирион? — Вполне нормальный. Людям помогает. Но отшельник, молчун. Почти не вылазит из башни. На дверях, украшенных розеттой и инкрустированных светлым деревом, висела огромная колотушка в форме плоской пучеглазой рыбьей головы, державшей в зубастой пасти латунное кольцо. Кальдемейн, видать, знакомый с действием механизма, подошел, откашлялся и проговорил: — Приветствует войт Кальдемейн, явившийся к мэтру Ириону по делу. С ним приветствует также ведьмак Геральт из Ривии, также явившийся по делу. Долгое время ничего не происходило, наконец рыбья голова, пошевелив зубастыми челюстями, выпустила облако пара. — Мэтр Ирион не принимает. Уходите, добрые… — Я не добрый человек, — громко прервал Геральт. — Я ведьмак. А вон там, на осле, лежит кикимора, которую я убил недалеко от городка. Любой волшебник–резидент обязан заботиться о безопасности района. Мэтру Ириону ни к чему оказывать мне честь беседой, и он не обязан меня принимать, ежели такова его воля. Но кикимору пусть осмотрит и сделает соответствующие выводы. Носикамень, раскрой кикимору и свали ее здесь, у самых дверей. — Геральт, — тихо сказал войт. — Ты–то уедешь, а мне тут придется… — Пошли, Кальдемейн. Носикамень, вынь палец из носа и делай что велят. — Сейчас, — проговорила колотушка совсем другим голосом. — Геральт, это верно ты? Ведьмак тихо выругался. — Ну, зануда! Да, верно я. Ну и что с того, что это верно я? — Подойди ближе к двери, — произнесла колотушка, испуская облачко пара. — Один. Я тебя впущу. — А как с кикиморой? — Черт с ней. Я хочу поговорить с тобой, Геральт. Только с тобой. Извините, войт. — Да чего уж там, мэтр Ирион, — махнул рукой Кальдемейн. — Бывай, Геральт. Увидимся позже. Носикамень! Уродину в жижу! — Слушаюсь! Ведьмак подошел к инкрустированной двери, она слегка приоткрылась, ровно настолько, чтобы он мог протиснуться, и тут же захлопнулась, оставив его в полной темноте. — Эгей! — крикнул он, не скрывая раздражения. — Готово, — ответил удивительно знакомый голос… Впечатление было настолько неожиданным, что ведьмак покачнулся и вытянул руки в поисках опоры. Опоры не было. Сад цвел белым и розовым, воздух был напоен ароматом дождя. Небо пересекала многоцветная радуга, связывая кроны деревьев с далекой голубоватой цепью гор. Домик посреди сада, маленький и скромный, утопал в мальвах. Геральт глянул под ноги и увидел, что стоит по колено в тимьяне. — Ну, иди же, Геральт, — прозвучал голос. — Я у дома. Он вошел в сад. Слева заметил движение, оглянулся. Светловолосая девушка, совершенно нагая, шла вдоль кустов, неся корзинку, полную яблок. Ведьмак торжественно поклялся самому себе больше ничему не удивляться. — Наконец–то. Приветствую тебя, ведьмак. — Стрегобор! — удивился решивший не удивляться Геральт. Ведьмаку встречались в жизни разбойники с внешностью городских советников, советники, похожие на вымаливающих подаяние старцев, блудницы, смотревшиеся принцессами, принцессы, выглядевшие как стельные коровы, и короли с манерами разбойников. Стрегобор же всегда выглядел так, как по всем канонам и представлениям должен выглядеть чародей. Он был высок, худ, согбен, у него были буйные кустистые брови и длинный крючковатый нос. Вдобавок он носил черный, ниспадающий до земли балахон с широченными рукавами, а в руке держал длиннющий посох с хрустальным шариком на конце. Ни один из знакомых Геральту чародеев не выглядел так, как Стрегобор. И — что самое удивительное — Стрегобор действительно был чародеем. Они присели на терраске, окруженной мальвами, расположившись в плетеных ивовых креслах у столика со столешницей из белого мрамора. Нагая блондинка с корзиной яблок подошла, улыбнулась и снова направилась в сад, покачивая бедрами. |