Онлайн книга «Доктор Ф. и другие»
…Таким образом, по мнению Генеральной прокуратуры, версию о том, что гибель советника по вопросам внутренней безопасности Г.Г.Севрюговского была каким-то образом связана с его профессиональной деятельностью, как и версию о том, что он стал жертвой террористического акта, пока следует считать крайне маловероятной… * * * Строки, выброшенные из набора газеты "***" …По сведениям нашего спецкора Ю.Маменкова, никакого столкновения между "Камазом" и "Мерседесом" советника президента Г.Г.Севрюговского, как и никаких других автоаварий в тот вечер на …сском шоссе вообще не было… …витающие в медицинских кругах ЦКБ слухи о пуле, якобы извлеченной из правого предсердия… …Так до коих же пор, занимаясь византийскими интригами и держа весь наш народ в неведении… * * * По факсу …Также Министерство печати и информации напоминает редакции газеты "***", что срок ее лицензии истекает…. будущего года… …в связи с чем… * * * Из газеты "***" …трагической кончины нашего специального корреспондента Юрия Маменкова… …Многажды рисковавший жизнью на полях сражений в Чечне и Югославии, молодой журналист стал жертвой всего лишь пьяного забулдыги, вонзившего свой роковой стилет… …Светлая память о нашем товарище, дорогом друге… …принести свою благодарность Администрации Президента, выделившей для семьи нашего дорогого друга двухкомнатной квартиры и денежной субсидии в размере… Все члены редколлегии * * * — Говоришь, долго не мучился? — У Готлиба это поставлено: в правое предсердие – там уж никаких вариантов. — М-да… А мужик-то был… вроде ничего такого за ним и не заподозришь… — А вертолеты навстречу кто вызвал? Двурушник чистой воды! — Да кто сейчас не двурушник, ты, что ли?.. Сиди, сиди, не дергайся, шучу!.. Вообще – рисковый был малый. В теннис у самой сетки играл… — Доигрался… — Оно так… Семье помогли? — Акции, дачи – все им. Тут никаких не будет… — Ну-ну… Говорю – малый был ничего… Как этого, говоришь, — что в правое предсердие? — Готлиб. Он же майор Судаков. — Судаков… А это отчего же – Готлиб? — Традиция… — Ладно, давай этому своему Готлибу-Судакову подполковника – и туды его?.. — Куды? — А где он там у тебя был? — В Центральной Африке. — Во-во, туды его… А то, понима-ашь, — в правое предсердие! У нас таких своих!.. — Слушаю-с!.. Разрешите?.. — Да стой!.. Прыткие они какие, понима-ашь!.. В правое предсердие… Комару яйца на лету отстрелить!.. А помянуть покойного?.. Ну-ка, по полной… — Слушаю-с! — И генерала Серегу помянуть. Тоже крепкий был мужик. Подачи с лёту брал. — Так он же, ей-Богу, сам себя… — А тебе помянуть жалко? Не православный, что ль?.. Вот так, по полной, по полной… — Слушаю-с! * * * …В соседнем кабинете, куда нас с Лизой провели, их было двое. Одного я сразу окрестил про себя "Держимордой", а другого "Обходительным". — Вот сюда. В кресла, — неприятным, каким-то стреляющим голосом приказал "Держиморда". — И побыстрее. Совсем мало времени. — Однако же, — поспешил подмаслить его грубость "Обходительный", — не настолько мало, чтобы вы не могли расположиться со всем удобствием… Хотя каждая секунда воистину драгоценна. Выглядели они тоже соответственно. "Держиморда" был прям, как столб, и лицо его с ничего не выражающими глазами казалось вырубленным из деревяшки неумелой рукой кустаря. В свою очередь, "Обходительный" скорее напоминал собою торт, такой большущий кремовый торт с приклеенной к нему пряничной улыбкой. Уселись оба они в кресла только после нас и тоже каждый на свой манер: "Держиморда" притулился на самый край, держа спину совершенно перпендикулярно, "Обходительный" же заполнил собою кресло целиком, и, казалось, заполнявший его крем сейчас начнет расползаться по подлокотникам. — Вам известно, — сказал "Держиморда", держа нас под прицелом суровых глаз, — что Президент… — Да Господь с вами! — вклинился "Обходительный". — Ну откуда, скажите на милость, нашим дорогим гостям это может быть известно?!.. Короче говоря, нынешней весной Президент будет баллотироваться на очередной срок… — Но ведь… — попытался вставить я. — Па-апрашу без реплик! — рыкнул "Держиморда". — И без лишних разговоров! — Ну-ну… — утихомирил его "Обходительный" (кажется, он все же был тут за старшего) и вновь повернулся всеми своими кремами к нам. — Понимаю, понимаю! — затараторил он. — Конституция, и все такое… Но существует, между прочим, и воля народа, прямого, так сказать, источника власти! Тут, право, не нам с вами решать! И тут уж мы как-нибудь без ваших советов, простите великодушно… "Держиморда" не преминул поддакнуть: — Да уж как бы нибудь… — Однако… — продолжал "Обходительный". — Существует все-таки некоторое небольшое "однако", навроде как, знаете, бывает, эдакой крохотной соринки, невзначай залетевшей в глаз… — На миг он примолк, и его пряничная улыбка скукожилась в утиную гузку. Чтобы прервать зависшую паузу, "Держиморда" весьма красноречиво постучал костяшками пальцев по циферблату своих "Ролексовых" часов. — Да, да! — "Обходительный" выдернулся из секундной задумчивости. — Одна небольшая загвоздочка, которая может весьма, весьма, так сказать… — Как ложка дерьма! — со всею прямотой бросил в пространство "Держиморда". От этих слов "Обходительный" передернулся всем своим кремом, однако нехотя подтвердил: — М-да… выражаясь фигурально… Дело в том, что наш Президент, в отличие от прочих, порой придает значение вещам, на которые иной просто-напросто с легкостью бы наплевал. Но в том, видимо, и есть вся разница, которая существует между влакущими жизнь, вроде нас, грешных, и теми, кто восподнят над нею судьбой… В этот миг что-то скрипнуло в стенных часах. Часовая и минутная стрелка вот-вот готовы были слиться, обозначая конец этих проскочивших, словно в тумане, суток. — Господи! — тоже взглянув на часы, засуетился "Обходительный". — Уже совсем-то осталось!.. По сути, только эта ночь!.. Вам хоть ведомо, какое нынче число? — По-моему… тридцатое декабря… — За последними событиями я уже почти утратил счет времени. — Именно! — подхватил тот. — И стало быть, завтра… да уже практически сегодня?.. |