Онлайн книга «Подсолнухи зимой. Крутая дамочка - 2»
|
Разумеется, Марго блефовала, но Римма Павловна была совершенно уничтожена. – Ну, признаешься? – Да, это я посылала тебе… Потому что я хотела, чтобы ты призвала к порядку своего мужа, только и всего! А говорить тебе напрямую… Я же пробовала, но ты мне не поверила. А потом я заигралась… Извини. И не нужно, как ты выражаешься, выносить сор… – Я подумаю. – Марго, я же хотела как лучше… Ну прости меня! – Мое прощение тебе не нужно, а заявление я заберу, только у меня есть два условия. – Хочешь, я возмещу тебе моральный ущерб? В какую сумму ты его оцениваешь? – Не нужны мне твои деньги. Ты сейчас напишешь признание. Вот бумага, ручка, пиши! – Зачем? – Чтобы потом вони не было! В случае чего я дам этой бумаге ход! Римма Павловна была белее мела. – А что писать? – Пиши: Я, такая-то, признаюсь в том, что регулярно посылала сообщения СМС на телефон Маргариты Александровны Горчаковой с целью доведения ее до самоубийства! – Нет, я это писать не буду! Ну, про самоубийство то есть. – Ладно, тогда просто так пиши: желая потрепать ей нервы. – Хорошо, про нервы можно. Вот, готово. – Распишись, расшифруй подпись и поставь число. Давай сюда. И теперь второе условие: – Ну? – Ты никогда больше не будешь появляться в нашем доме, ни одна, ни с Левой. Никогда! И не посмеешь препятствовать его визитам к нам. – О, да я сама больше не переступлю порог вашего поганого дома, терпеть всех вас не могу! – Вот и договорились! А теперь пошла вон! И помни про расписку! Я ее нотариусу отдам! Иди-иди, тебе здесь больше нечего делать! Римма Павловна, бледная как полотно, выбежала вон из квартиры, провожаемая истошным лаем Бешбармака. – Марго, прости, я все слышала! Какая ты умница! – обняла ее Нуцико. – Знаешь, я не люблю подслушивать, но тут не удержалась… – Нуца, скажи, а Левка действительно перевел деньги на ваш счет? – Нет, детка, он просто предупредил меня, чтобы я, если Римма спросит, сказала, что да. Но нам вполне хватает денег, ты не думай… – Да, с кем поведешься, от того и наберешься. Но, все к лучшему в этом лучшем из миров, больше она у нас не появится. – А ты и вправду заявила в милицию? – Конечно, нет, делать мне больше нечего. Но такие, как она, понимают только такой язык… Нуца, у меня совсем, ни капельки сил не осталось. Тетка обняла ее, поцеловала. – Идем к Эличке, тебе надо поесть… В этот момент в комнату вбежал Бешбармак, встал на задние лапы, передние положил на плечи сидящей Марго, лизнул ее в лицо и заскулил. – Он тебе сочувствует, Марго, он такой умный… Марго хотелось разреветься, но не получилось. Она обняла пса, поцеловала в смешную морду. – Вот Бешбармак нам родной, а Римма чужая! – вынесла вердикт Нуцико. – Маргоша, не надо целовать собаку, мало ли где она бегает! – посоветовала Эличка, уже потерявшая терпение. Марго послушно поплелась на кухню. – Девочка, что с тобой? Почему не кушаешь? – Эличка, родная, не хочется. – Ты что-нибудь сегодня кушала? – Не помню. Но нет аппетита. – Маргоша, так нельзя, у тебя будет язва желудка, ну хоть бадреджаны попробуй! – Элико, не приставай к ней! Она посидит с нами немножко, расслабится и потом поест. Тебе сегодня досталось, детка? – погладила ее по голове Нуцико. – Досталось, но не столько мне, сколько от меня. – Так этой злыдне и надо. Кстати, Элико, Римма у нас больше не появится! Радуйся! – Ты ее выгнала, Марго? – Да, но дело не в ней, я Але черт-те чего наговорила. Нельзя было так… – Ничего, извинишься. – Я уже извинилась. Но все равно… Нехорошо, мне стыдно… – А в чем дело? – осторожно осведомилась Эличка. – Что-то на работе? – Нет, – и Марго вкратце рассказала теткам о письмах Матильды Пундик. – Ты все правильно сделала. У меня вообще такое ощущение, что Але всегда не до Таськи. Конечно, новый город, да еще такой, как Москва, новая работа, но у нее же есть где жить, есть на что жить, все не так страшно, а девочка все-таки заброшена. И они не понимают друг друга. Я не права? – На сей раз, как ни странно, ты, Элико, права! – заметила Нуца. – Алю надо выдать замуж, тогда она успокоится. И может быть, вспомнит, что у нее дочь – большой талант. Невероятно способная девочка, все впитывает, как губка. Но все, что она знает и любит, это не благодаря матери, а вопреки! Я приучила ее читать стихи – вкус безупречный! – Дорогие мои, вспомните, что такое было жить с Сережей! На сущие копейки в этом их захолустье. Какие стихи? Слава Богу, что она еще не набралась всякой дряни, и на том спасибо! – Марго, ты самая добрая девочка, – погладила ее по руке Эличка. Марго машинально протянула руку за блинчиком с мясом, откусила, и на лице ее разлилось блаженство. – Господи, Эличка, как вкусно! Обычная штука, блинчики с мясом, но у тебя это кулинарный шедевр! – Вот и хорошо, вот и поешь, детка!
Утром Володя приехал за Марго в половине восьмого, предварительно заехав за Таськой. У девочки лихорадочно блестели глаза, горели щеки. Марго села с нею сзади, обняла ее. – Ну как? – Тетя Марго, вы чудо! Мама на все согласилась, я, правда, ей не сказала, что мы едем его встречать… Сперва подумала, может, сказать и даже позвать маму с собой, но решила, что лучше вы… – А что ты сказала маме? – Ничего. Она еще спала, я оставила записку, что поехала к Тошке заниматься… – Кстати, как ваши занятия? – Ой, так здорово! Ольга Дмитриевна столько всего знает, так классно умеет рассказывать, просто супер! – Мама вчера была расстроена? – Да нет, она с работы поехала к Татьяне, вернулась поздно и сказала, что согласна, чтоб я уехала, но не раньше, чем сдам экстерном. |