Книга Монетка на удачу, страница 17 – Барбара Фритти

— Да, я понял, — мрачно оборвал Уайт. — Когда вы видели ее в последний раз?

— Пару недель назад.

— Они что-нибудь оставили?

— Все, что остается, забирают горничные.

— Если они вернутся, позвоните мне, — сказал Уайт, вручая портье свою визитку.

— Мне не нужны неприятности.

— Вот и позвоните мне. Или у вас будет куча самых разных неприятностей.

Уайт предупредил так грозно, что портье отступил на шаг.

— Понял, понял.

— Хорошо. — Уайт развернулся и пошел к выходу. Адрианна с радостью выскочила за ним на солнечный свет. Она и не думала, что помощь Уайту заведет в места, напоминающие о ее собственном прошлом.

Уайт прошел вдоль фасада и свернул за угол, где обнаружились еще два автомата с напитками. Мотель был выстроен в виде буквы П с парковкой в центре. Сейчас там стояли три автомобиля, а перед одним из номеров сидел на раскладном стуле старик. Завидев Адрианну и Уайта, старикан вскочил и скрылся в номере, словно испугался возможных расспросов.

Они прошли по этажу и постучали во все двери. Как и следовало ожидать, лишь один человек ответил на стук — пожилая растерянная женщина, почему-то решившая, что они подвезут ее в аптеку. С трудом удалось разубедить ее, и после долгих объяснений она просто вернулась внутрь и захлопнула дверь перед их носами.

— Ладно, теперь можете сказать: «Я же говорила», — предложил Уайт на обратном пути.

— Да ладно уж — не судите о людях по себе. Кто-то из женщин, обрисованных портье, похож на вашу бывшую жену?

— Длинные ноги могли бы принадлежать ей, но кто знает?

— Чем Дженнифер занималась? Она работала?

— Одно время хотела стать модельером одежды, но почти сразу после свадьбы забеременела и, похоже, больше об этом не думала. Как-то раз, когда мы ругались, она заявила, что я разрушил ее мечты, потому что захотел оставить ребенка.

— Так она сама беременеть не хотела?

— О, поначалу она хотела малыша. Какая же сказка без детей? Только когда Стефани родилась, моя благоверная поняла, что эта сказка дурно пахнет в самом прямом смысле. Она говорила, что у нее нет времени на работу, поскольку нужно заботиться о дочери, но ее родители наняли няню, и Дженнифер больше времени проводила с подружками в кафе, чем с коляской в парке. — Уайт тяжело вздохнул. — Пустая трата времени.

— Хорошо, что мы заглянули в этот мотель. Очень вероятно, что дети живут в подобном месте недалеко от «Винченцо». Может, они сюда вернутся.

— Противно говорить, что я надеюсь, потому что это жалкий притон.

— Да, — согласилась Адрианна, — но для многих людей это — дом.

Их взгляды встретились, и Адрианна увидела в его глазах немой вопрос.

— Я когда-то жила в развалюхе под высокопарным названием «Дом с видом на океан». Там не было никаких видов на океан. Окна нашей комнаты выходили на мусорные баки за стрип-клубами. Портье мог бы быть близнецом сегодняшнего. Ему было плевать, кто живет, пока они платят, и я сомневаюсь, что он мог бы вспомнить хоть одного из тех, кто входил в дверь. Он всем видом своим давал понять, что смотреть не собирается. Тогда я была от этого в восторге. Меня нервировали как раз те, кто плотоядно впивался взглядом в мои голые коленки.

— Какая поганая жизнь у вас была, — покачал головой Уайт. — Не понимаю, почему никто о вас не заботился. Ну, понятное дело, мама болела. А остальные родственники? Кто-то же должен был найти вашего отца. И неужели никаких бабушек, дедушек, теток, кузенов?

— Социальные работники хотели найти моего отца, но я ничем не могла им помочь. Он не был записан в моем свидетельстве о рождении, а я знала лишь то, что рассказывала мама. Мне было двенадцать, и я была в шоке после маминой смерти. Сначала мне было все равно, я его совсем не знала, а потом, оказываясь в жутких местах, я представляла его супергероем и мечтала, что он меня найдет. Не нашел. А что касается остальных… У меня был дедушка, но он жил в доме для престарелых, а бабушка умерла. Так что я осталась совсем одна и долго не могла с этим смириться. Вообще-то, когда я перестала надеяться, стало легче. Только не думайте, что я вам завидую. Да, вам повезло родиться в благополучной семье, а моей семьей была одна мама, но я не хочу, чтобы вы думали о ней плохо. Она делала все, что могла в отвратительных обстоятельствах. А когда я встретила Джозефину, то поняла, что и у таких невезучих, как я, есть выбор: бороться за что-то лучшее или сдаться. Впервые я почувствовала, что от меня зависит хоть что-то.

— И вы выбрали борьбу.

— Да, и думала, что успешно справилась. У меня была хорошая работа, друзья, парень, и в одночасье моя жизнь снова превратилась в кошмар. Уайт, я устала. Я слишком долго боролась.

Уайт взглянул на свои часы, и Адрианна вдруг заметила, что солнце быстро садится.

— Не думал, что так поздно. День пролетел как час. Мы даже не перекусили с утра, — пробормотал он.

— У вас дела? Наверное, ждет кто-нибудь?

— Если честно, да. Мне нужно сейчас быть в одном месте, но ужасно не хочется.

— А, так с моей помощью вы тянете время? Ох, как это знакомо! — улыбнулась Адрианна. — Вчера у фонтана я делала то же самое.

Он улыбнулся в ответ, низко склонил голову и поднял руки.

— Виновен.

— И что же вы должны сделать?

— Поужинать с родными.

— Ну, звучит не очень страшно.

— В обычных обстоятельствах, но в последние два года… Когда я рядом, им чертовски неловко, то они задают много вопросов, то словно в рот воды наберут. В одиночку такое поведение вынести крайне трудно, поэтому мне нужна группа поддержки — один человек тоже сгодится. Вы должны пойти со мной.

Еще одно потрясение.

— Ну, это вряд ли. Я не настроена на семейный ужин и, честно признаюсь, не умею общаться с родственниками. Вы догадываетесь, наверное, что у меня ничтожный опыт в этом вопросе. Никогда не знаю, что делать, что говорить. А что касается неловкости, я не умею различать, поддразнивают ли люди друг друга или сердятся. У меня нет чувства такта, и я не понимаю перебранки. Это для меня как иностранный язык. Уилл однажды возил меня к своим родителям, и, клянусь, мне было ужасно не по себе. Вплоть до испарины на лбу и полуобморока.

— Настолько плохо? Почему?

— Потому что родители — это инопланетяне, они меня пугают до смерти. И все эти серебряные приборы на столе. Я шеф-повар, но даже я не понимаю, зачем четыре разных вилки для ужина из салата, стейка и десерта.

— Моя семья обожает бумажные тарелки и пластмассовые вилки, так что можете не беспокоиться на этот счет. Вы ведь понимаете, что приглашаю я вас исключительно в корыстных целях: хочу подольститься, чтобы попросить вас об одолжении.

Адрианна подозрительно посмотрела на него.